Жребий некроманта #5

Глава 26

Вечером вся наша банда, включая Островскую-Бельман взошла по ступеням в бронированный императорский поезд. Алёшка вёл невесту под руку и всем своим видом показывал, что поезд принадлежит чуть ли не ему. Корбутов даже порой позёвывал, делая вид, что ему до смерти наскучило путешествовать в такой роскоши.

Шурик же мельтешил возле Ленки, стараясь ей во всём угодить. Мне прям даже захотелось дать ему подзатыльник и напомнить, что он вообще-то мужик, а не слуга. Впрочем, это его дело. Ленке вроде нравится. Она благосклонно посматривала на него. А я из окна помахал толпе людей, которые пришли проводить нас. Они ответили громкими криками и восхвалениями меня любимого. Я даже чуть не покраснел у всех на виду. Но паровоз вовремя свистнул и потянул за собой вагоны, скрежетнувшие сцепками. Состав повёз нашу банду обратно в столицу, унося от продолжающих восхвалять меня людей.

— А покраснел-то, покраснел, — весело прошептала Ленка, стоя около меня в вагоне-ресторане, пока все остальные усаживались на диванчики, окружившие единственный стол. Он был довольно просторным и занимал чуть ли не треть дальней части вагона, похожего на гостиную. Тут даже имелся ковёр на полу и шкаф с книгами. Камина только не хватало. Зато настенные бра вполне хорошо освещали нутро вагона.

— Да, покраснел, — признался я, глядя в окно, за которым в сумраке потянулись бревенчатые одноэтажные домики с резными ставнями и жестяными петушками-флюгерами на крышах. — Но доброе слово и кошке приятно. Кстати, где Маруська?

— Мяу! — громко выдала животина, усиленно трущаяся об штанину Пожарского, сидящего на диванчике. На его штанах оставались бурые волоски. И данный факт барону сильно не нравился. На его лошадиной физиономии с седой бородкой-колышком царило явное неудовольствие, но он не мог просто и без затей пнуть кошку самого князя Белозерова. А Маруська это прекрасно понимала и с ехидством в глазах продолжала донимать Пожарского.

— Развлекается твоя кошка, — сказала Ленка, глянув на животину. — Не боишься, что она тебе ночью горло перегрызёт, мстя за Хозяйку Медной горы?

— Наоборот, надеюсь, что она выкинет что-то эдакое. А то ведь у меня явных врагов совсем не осталось. Прям даже как-то хреново на душе. Адреналина не хватает, — усмехнулся я.

— Дожили, — всплеснула руками девушка.

— Ага. Неужели это конец моих приключений?

— Да погоди ты. Вдруг революция какая приключится?

— Тогда в этом ты будешь частично виновата. Я решил назначить тебя главным медиком империи. Ты же в меде училась? Да и вообще, ты вроде бы сообразительная девчонка, так что давай открывай пенициллин, инсулин и ещё чего-нибудь. Сделаем империю самым передовым государством в плане лечения. По градуснику в каждый дом. А Шурик тебе будет помогать. Он тоже немного учёный. Заодно расскажешь ему о вреде сахара. Авось он совсем откажется от сладкого.

— Тяжёлая задача, — нахмурилась Ленка и тут же с улыбкой добавила: — Но интересная. Я ещё в университете думала, чего бы такого нового ввела в систему нашего здравоохранения.

— Вводи, только с оглядкой на нынешнее время, а то сама и подтолкнёшь народ к революции, — предостерёг я запылавшую энтузиазмом девчонку, чей взгляд замылили размышления.

— Да, конечно, — отвлечённо кивнула она, махнула рукой Шурику и отошла к книжному шкафу. Корбутов тут же к ней подкатился, после чего они начали оживлённо шушукаться.

Так, кажется, я занял эту парочку делом на ближайшие годы, а то и десятилетия. Теперь бы то же самое провернуть с Алёшкой. Он восседал подле улыбающейся невесты, но стоило мне поманить его пальцем, как Лёшка встал и извинился перед Анастасией-Анной, что покидает её. И за это он получил одобрительный взгляд Пожарского.

Корбутов улыбнулся, подошел ко мне и похвастался:

— Видал? Я манерам учусь быстрее, чем пить без закуски.

— Талант, — согласился я, похлопав его по плечу. — И ведь в тебе же полно талантов. Вот только как ты их хочешь применить?

— Применю как-нибудь, — отмахнулся он, покосился на вдову и прошептал чуть ли не мне в ухо: — Брат, выручай. Настенька хочет грандиозную свадьбу. Я так прикинул, что не только без штанов останусь, но и в долгах утону.

— И тут ты вспомнил, что у меня денег, как у дурака фантиков? — усмехнулся я.

— Ага, то есть… — тут же поправился Корбутом, посмотрел на меня, виновато опустил голову и прошептал: — Нет, все-таки ага.

— Я, конечно, могу тебе одолжить нужную сумму. Но чем ты будешь отдавать? У тебя же нет работы или хотя бы захудалого поместья, приносящего доход.

— Угу, — совсем повесил голову Алёшка.

— Да ты не кручинься раньше времени. Есть у меня идея. Я тебе работу хочу предложить…

— … Какую? — перебил меня Корбутов, подозрительно сощурив глаза. Работать он не очень любил, ведь работа мешает пить и веселиться.

— Хорошая работа. Высокооплачиваемая, престижная, интересная и на благо родины. Ты будешь развивать средства массовой информации, то бишь газеты и журналы. Политические, развлекательные. Опыт же у тебя есть. А денег тебе император на это благое дело отвалит. Я его без проблем смогу убедить, когда скажу, что через газеты можно управлять настроением народа.

— Так у нас же неграмотных простолюдинов, как блох на бродячей собаке.

— А мы будем это исправлять. В каждом селе возведём по школе. Сперва деревянные, а потом и кирпичные поставим.

— Широко смотришь, — покачал головой Алёшка. — А ну как поумневшие простолюдины заропщут и скинут нас? Император ведь и так разрешил им изучать магию.

— Я тебе сейчас открою большой секрет. Рано или поздно простолюдины всё равно придут к власти, так что лучше сделать это под моим контролем.

— Ты что такое несёшь⁈ — испуганно выдохнул Корбутов и вытаращил глаза. — Ты только при императоре такое не ляпни. Он тебя в кандалы закуёт и бросит в самый тёмный подвал. И он даже не посмотрит, что ты его зять.

— Ладно, ладно, перегнул слегка, — успокоил я брата, не став ему говорить, что существует конституционная монархия.

— Вот это правильно. А со всем остальным я согласен. Так уж и быть взвалю на свои плечи непосильную ношу. Буду развивать газеты и журналы. А жалование ты мне какое положишь? И ведь подъёмные ещё нужны, — хитро посмотрел на меня Лёшка.

Я хмыкнул и начал с ним торговаться, а то без этого никак. Ему любая сумма покажется маленькой. Мы минут двадцать спорили до хрипоты, а потом ударили по рукам и довольный Корбутов вернулся к невесте. А я остался один и посмотрел за окно, где тьма уже совсем окутала лес. И как-то мне так грустно на душе стало. Пришло осознание того, что лихие бесшабашные приключения остались в прошлом, а впереди меня ждут скучные государственные дела и отцовство. Конечно, весело носиться по Империи, громя врагов, но для народа полезнее будет, если я всерьёз возьмусь за прогрессорство.

Придя к такой неутешительной мысли, я весь остаток вечера провёл в мрачном настроении. Даже спать пошёл совсем рано. Правда, уснул далеко не сразу. Ворочался под ритмичный стук колёс, но потом всё-таки заснул.

А уже к утру поезд выбрался на холм, с которого было видно утренний Царьград, слегка скрытый туманной дымкой. Однако, несмотря на утро, по огибающей город реке уже ползали пароходы. Они выбрасывали в воздух клубы чёрного дыма и активно работали гребными колёсами. А уже совсем скоро поезд проник за высокую белокаменную городскую стену и медленно поехал по столице, стуча об рельсы железными колёсами.

Императорские гербы на вагонах привлекали внимание горожан, которые шли мимо растущих сплошной стеной разноцветных зданий с затейливыми лепными фасадами, украшенными барельефами. Тут, конечно, цивилизация чувствовалась намного сильнее, чем в Уральске. По блестящим рельсам скакал красный трамвай, а рядом с ним по покрытой асфальтобетоном улице шныряли «глазастые» автомобили с колёсами похожими на мотоциклетные.

В воздухе же смешались тысячи ароматов: выхлопные газы, канализация, навоз, человеческий пот, запах свежей выпечки, дамских духов… А от обилия звуков хотелось закрыть уши. Над улицей разносились противные писки автомобильных клаксонов, конское ржание, женский смех, грубые мужицкие реплики низшего сословия, звон колёс трамвая, крики продавцов и попрошаек…

Вот каждый бы город империи сделать таким прогрессивным. И именно с этой мыслью в голове я вместе со спутниками вышел из вагона и оказался на специальном перроне для vip-персон. Простых смертных тут не было, ну, кроме слуг, которые кинулись за нашим багажом. А вот из аристократов здесь красовалась моя супруга Анастасия и по-военному собранно глядел Илья. Оказывается, он тоже решил нас встретить. Старший брат крепко пожал мою руку.

Анастасия же чинно поприветствовала меня, сдержанно улыбаясь:

— Доброе утро, моя дражайший супруг. Как прошла поездка?

— Доброе утро, ваша светлость, — так же чинно выдал я. Мы же аристократы, а не какие-то простолюдины, которые после долгой разлуки с визгами бросаются друг другу на шею. — Поездка прошла успешно, как и моё пребывание в Уральске. И даже произошло одно счастливое событие. Позвольте вам представить сударыню Анастасию-Анну Остроскую-Бельман, невесту Алексея Корбутова.

— Ого! — удивился Илья и шокировано посмотрел на Лёшку, будто уже не чаял, что тот когда-то решится жениться.

А тот смущённо улыбнулся и просюсюкал:

— Анастасия-Анна с первого взгляда покорила моё холостяцкое сердце.

Моя супруга скользнула по вдове изучающим взглядом, подметила все её украшения, сочную фигуру и хрен её знает какие сделала выводы. Вслух же она дружелюбно прощебетала, посмотрев на Ленку и Бельман:

— Пойдёмте, сударыни, автомобили нас ждут. Нам явно есть о чём посплетничать, подальше от мужских ушей.

— С превеликим удовольствием, ваша светлость, — с милой улыбкой сказала Островская и посеменила рядом с Анастасией. Ленка к ним тоже присоединилась. И они тут же стали о чём-то тихонько шептаться.

— Как бы не спелись, — мрачно протянул я, покосившись на Корбутовых. — Иначе нас ждёт весёлая жизнь

— Угу, — поддакнул Лёшка и пошёл за девицами.

Мы двинулись рядом с ним. И Илья мне доверительно шепнул:

— Император желает встретиться с тобой.

— Хм-м… А с каких это пор ты проводник его слов? — удивился я и заломил левую бровь.

— С недавних. Он решил приблизить меня. Теперь я одно из его доверенных лиц, — вздохнул Илья. Ему явно не очень-то нравилась такая роль, но императору не перечат.

— У тебя головокружительная карьера.

— Ага. До только падение может быть столь же стремительным. Я же ничего не смыслю в придворных делах и интригах.

— А ты просто никуда нос свой не суй, никому ничего не обещай и побольше помалкивай, — дал я ему дельный совет и вышел из здания вокзала, чей металлический каркас поблёскивал в лучах солнца.

Флаг Российской империи продолжал гордо реять на шпиле, посматривая оттуда на трио чёрных роскошных автомобилей, ожидающих меня и моих спутников. Я с Ильей сел в одну из машин. И она повезла нас в императорский дворец.

Автомобиль быстро пронёсся по улицам города и остановился около кованного забора, за которым притаились ухоженный парк с прудиком, десятки мраморных статуй и многочисленные часовые в парадных золочёных мундирах. Последние открыли ворота и пропустили нас внутрь. Машина прошуршала колёсами по брусчатой дорожке и замерла возле белокаменного дворца со стрельчатыми окнами и множеством остроглавых башенок, куполов и шпилей.