Пути и стены

Старикан не выглядел богатым или влиятельным. С виду обычный гражданин, в скромном одеянии, но с длинной немытой бородой. Голова его блестела гладкой лысиной, змеиные татуировки заменяли потерянные с возрастом волосы.

Морщины и борода скрывали черты лица этого человека, но Виал подумал, что уже видел его.

Пришлось снова объяснять, почему он явился в селение. Вновь указывать на анонимность письма.

Выслушав, старик скрылся из виду, чтобы поразмыслить.

– И тебе приходится выпрашивать, чтобы помочь им, – заметил Эгрегий.

– Я этого ожидал, не удивляйся.

– Выглядит довольно… унизительно.

– Нам в любой момент могут указать на дверь, вернемся в Гардумет и займемся своими маленькими грязными делами.

– Уверен, это намного интересней общения с такими людьми.

Ему не нравилось здесь, Виал понимал почему. Торговцу это место тоже никогда не нравилось. Но в их деле приходится терпеливо сносить то, что вызывает гнев, трепет. Ты вынужден терпеть людей, с которыми не сел бы за один стол, и все ради каких-то блестяшек.

Наконец, старый резчик принял решение, что гости вправе явиться в Общий дом. Воины открыли двери, убрали в сторону оружие. Броню они использовали кожаную с костяными пластинками, словно чешуйчатые панцири. И оружие их было таким же с виду несовершенным: копья с костяными лезвиями, топоры с бронзовыми головками и костяной рубящей частью.

Виал знал, насколько эффективно это оружие. Сталь и бронзу оно разбивает легко, не теряет остроты. А кожаную броню удается пробить только из баллисты, меч или копье ее не возьмет. Разве что топор и любое дробящее оружие помогут справиться с воином резчиков.

Были ли эти люди такими же мастерами, как Рагет, или составляли отдельное сословие, Виал не знал. Даже сенаторы в этом поселении выглядят как обычные граждане. Бедность объединяет их всех.

Старец не пожелал представляться чужакам, но повел их за собой в селение. Рагет куда-то делся, не желая больше связываться с пришельцами.

За воротами по лестнице – уже точно сделанной людьми, – гости поднялись в селение. Они оказались на узкой улочке со всех сторон окруженной усадьбами. Небольшие заборчики отделяли огородики от дороги. Не для того, чтобы защититься от воров, а чтобы чужие козы и куры не портили всходы.

Домишки почти все были круглыми в плане. Крыша опиралась на крупные ребра, ставшие опорными столбами. Стены – обычная мазанка. Лишь в богатых домах использовали кожу.

Зато почти в каждом доме окна закрыты прозрачными пузырями, пропускающими свет, но не выпускающими тепла. Для гирцийцев это выглядело верхом изысканности. Пузыри прозрачнее стекла, привозимого с востока. Из окон на чужаков пялились дети. Их бледные лица наводили на мысль о призраках.

По счастью, в селении молчали только люди. А животные: куры, собаки, гуси на все лады приветствовали гостей. Без этого треска гость точно ощутил бы что-то запредельное, чуждое. А так, словно обычная варварская деревенька. Спокойнее намного.

Дорожки к домам были присыпаны галькой, некоторые выкладывали из гальки мозаики. Обычные змеиные или геометрические орнаменты. Ничего похожего на то, что Виал видел дома. Подобные орнаменты не характерны для цивилизованных народов.

Поселение выглядело чуждым, но не таким, как руины за стеной. Просто чужое поселение. Другой народ, другая культура.

На их жизнь наложили отпечаток руины, но люди не пользовались ими, избегали. А ведь что мешало взять камни, они уже подходят для этого. Были и под поселением развалины, но теперь эти обломки завалены землей, мусором. Они глубоко ушли, скрылись с глаз людей.

Лишь местами эти развалины выходили на поверхность.

Идя по улице, Виал заметил нечто – белый треугольник, венчавший шпиль сооружения. Где-то в основании холма находится большая часть этого сооружения. Резчики не подходили к белой пирамидке, не использовали ее как алтарь. Вокруг камня был свален мусор, гнили объедки. Еще поколение или два, людям удастся спрятать этот шпиль под слоем мусора.

Боясь соприкоснуться с древними камнями, эти люди использовали в строительстве глину, растительные и животные материалы. Сомневался Виал только в том, боятся ли резчики древних камней, потому что знают о них нечто страшное, или им просто не нравятся они.

Дома из костей и кож выглядели странно, словно юрты кочевников. Правда, те не используют огромные кости в строительстве. Меха, покупаемые у кочевников, служили резчикам и украшениями их домов и материалом для сохранения тепла. Ночи тут холодные.

Единственным полностью деревянным сооружением был Общий дом. Строение располагалось с восточной стороны рыночной площади. Хотя рынком это место можно назвать весьма условно. Гости здесь не торгуют, лишь резчики продают рыбу, мясо и изделия. Чужаки в этом месте не могут поставить лоток, так что и торговля не особо бойкая.

Площадь с других сторон окружали дома знати – весьма условное название. Сооружения эти выглядели не богаче тех, что располагаются возле стены. Лишь большее число мехов, костяных украшений и кожаные пологи крыш указывали на богатство.

Деревянное строение на восточной стороне выглядело инородным среди этих хижин. Соломенная крыша опиралась на деревянные колоны, стены были из досок. Уже рядом с Общим домом чуткий нос замечал аромат дерева. Хотя это строение древнее, как само селение.

В других же местах пахнет тиной, солью и рыбой. Может, потому варвары построили Общий дом полностью из дерева, чтобы указать на его особый статус. Или так строили их предки, прибывшие на эти берега в седые времена.

Дом походил на перевернутую лодку, размером мог поспорить с боевым кораблем царского флота. Внутри могли бы разместиться все жители селения, если потеснятся. Делали это они только по праздникам, или собираясь для решения вопросов селения. Хотя для голосования устраивали сходки на рыночной площади.

Внутри дома располагался общинный очаг, где постоянно поддерживался огонь. Там же собирались старейшины. В глубине находился архив, алтарь.

Кому поклоняются резчики, Виал не знал. Те скрывали имена своих богов. Лишь в сельской округе можно увидеть алтари – мечи, воткнутые в камни. Их поливали кровью, порой человеческой.

Что это за боги, как их зовут, Виал не знал. Как не знали его коллеги, не знали философы. Да и знакомиться с кровожадными богами резчиков никто не хотел.

Дорога к Общему дому была выложена той же бело-черной галькой. Издалека это дорожка выглядела пестрой, хаотичной. Идя по ней, человек замечал странный орнамент, словно сотни змей рвались внутрь строения. Может, тоже боги или духи покровители резчиков.

Вход в Общий дом представлял собой двустворчатые ворота, покрытые резьбой. Словно дерево, соединяющее землю и небо. Где-то посередине этой композиции располагался дверной молоток, символизирующий, наверное, пуп земной и, соответственно, мир людей.

Двери запирались изнутри на тяжелый бронзовый засов. Проникнуть внутрь можно только с разрешения старейшин. Благо Виала и его спутника сопровождал один из бородатых резчиков. Тот постучал в дверь, пользуясь молотком. Никакого ритма, условного знака, просто постучал.

Через мгновение послышался стук отодвигаемого засова, одна створка открылась. Внутри словно никого не было. Старейшина зашел внутрь, махнув гостям, чтобы они следовали за ним.

– Вот мы и добрались, – прошептал Виал, немного волнуясь.

– Долго же нам пришлось идти сюда.

– Так всегда. Иначе нашим делом мог бы заняться любой. Идем! Не будем их заставлять ждать.

Виал сделал шаг, нырнул в темноту Общего дома. Эгрегий последовал за ним.

Дверь закрылась, словно сама по себе. Виал обернулся, но увидел только стоящего рядом Эгрегия. В темноте невозможно разобрать, находился ли кто-нибудь рядом. А может, это духи хозяйничали в Общем доме.

Свет едва проникал сквозь отверстие в крыше. В середине дома горел очаг, ослепляя тех, кто вошел. Глаза не сразу привыкли к этому месту, лишь постепенно гость привыкал.

Десяток колон, украшенных щитами и гобеленами, поддерживали крышу. Стропила почернели от сажи, дымный полог скрывал крышу. Очаг в центре зала был выложен черным камнем, отражающим языки пламени. У стен лежали предметы, похожие на кости гигантов, добываемых в море. Вокруг очага стояли лавки, на которых сидели старейшины во время собраний. Сейчас здесь находилась только девушка, следившая за пламенем.

Виал решил, что она девственница. В храмах его родины для общения с пламенем всегда выбирают знатных девиц. Наверняка варвары поступают так же. Девушка покосилась на вошедших, но ничего не сказала, продолжала прясть и подбрасывала в огонь бревнышки.

Старейшина провел гостей к огню, усадил их на скамьи и приказал ждать. Он скрылся за дверью, ведущей во внутреннюю часть Общего дома. Виал мог только догадаться, что там располагается.

Эгрегий разглядывал круглые щиты. На них были нанесены рисунки, служившие, как полагал Виал, символами знатных семейств. Или это были обереги, защищающие дом от вредных духов. Дельфины и осьминоги, крылатые твари и олени, глаза с вертикальными зрачками и змеиные орнаменты. Особенно удивляли Виала олени – эти животные здесь не обитают, но варвары использовали их изображения.

Конечно, эти олени мало походили на тех, что знал Виал. Их рога были огромны, завивались подобно локонам вдоль всей линии спины. Такие же символы резчики наносили на свои поделки. Похоже, это их излюбленный мотив, словно они скучают по родине предков.

Гобелены были простыми тканями с квадратным орнаментом. В этом плане они заметно уступали щитам.

Привыкшие к сумраку глаза начали различать больше деталей. Виал старался не глазеть на девицу, но она сидела напротив, и взгляд то и дело падал на нее. Вдоль стен стояли лавки, на которых усаживались общинники во время собраний. В бочках у входа наверняка был пьянящий напиток, вряд ли вино, скорее местная брага. Скатки мехов и тканей располагались у дальней стены. Земляной пол был утоптан до каменного состояния и был чистым. В доме пахло травами, старым деревом и дымом. Это приятные запахи, напоминающие о земле, а не о море.

– Как необычно, – прошептал Эгрегий. – Никогда подобного не видел.

– Я тоже.

– Откуда они вообще?

Похоже, он тоже сделал вывод, что резчики пришли на эти берега из иных земель. Вот только откуда, Виал не знал. Он честно сказал об этом отпущеннику.

Долго сидеть им не пришлось, вернулся старейшина с документами из архива. Резчики использовали для записей тонкие костяные пластины, которые получали, расщепляя ребра морских чудовищ.

Ни воск, ни бронзу, ни тем более харты они не использовали. Костяные пластинки они чиркали костяными же стилами, изготавливаемыми из зубов чудовищ. Эти стилы долго не тупятся, прочностью превосходят сталь. Их можно использовать не только для записей, но и как оружие.

На поясе у старца висел кожаный тубус, в котором хранились эти стилы. Другого оружия старейшине не потребуется. Виал не сомневался, что коренастый дед легко с ним справится.

– В этой табличке сказано, – сказал старейшина, когда уселся на скамью, – что ты торговец из Циралиса.