131.1: Обреченные выжить

— Тихо ходишь, Везунчик…

— Нам пора двигаться дальше, все собираются… — начал Джером.

— Вижу — сказала Шватс, перебив юношу, и двинулась вниз в сторону транспорта.

Вся эта ситуация заставила Джерома почувствовать себя каким-то гонцом, что ходит туда- сюда по щелчку пальца, но приказ есть приказ.

Прошло немало времени, с тех пор как Стражи покинули "родную обитель", путь оказался совсем неблизкий. Все согласно картам. Джером, усевшись все в тот же угол кузова, начал неспешно снимать шлем, чтобы у него была возможность восполнить запасы калорий. Джонс посчитал, что лучше возможности он не найдёт, чем сейчас, да и потом Вильгельм порекомендовал всем поесть именно сейчас, ведь потом на это не будет времени. Раскрыв самый стандартный пакет с едой, юноша стал поедать суховатый хлеб, вприкуску со сладким джемом из ягод. Несмотря на то, что Помнящие совсем не умеют делать хлеб, и даже на рынке у сталкеров он вкуснее, джем у них получается весьма вкусный, отчего у Джерома даже поднялось настроение. Ягоды, выращиваемые потом и кровью в плантациях, всегда радовали его своим ярким вкусом. Когда маленькая радость закончилась, Джонс положил остатки хлеба обратно в пакет, а затем освежился водой из бутылки. С водой у Помнящих проблем никогда не было. Да, у неё неприятный вкус очистительной примеси, но даже такая, она весьма освежает и является самым доступным напитком среди известных. Джером начал вспоминать времена, когда получив ранение в ногу, он был вынужден остаться на три недели в Цитадели. В госпитале, как и всегда места попросту не было, поэтому Джонс лежал дома, изредка, сквозь боль, странствуя по местным рынкам. Именно там он столкнулся с разной вкусной выпечкой и травяными напитками, от которых, он испытывал блаженство. Да, это было дорого, но, а куда девать пайки, если не в своё удовольствие. Кроме вкусной еды и модификаций снаряжения, средства Джерома уходили на покупку припасов, от миссии к миссии, ведь, на выдаче никогда не давали столько, сколько было необходимо. Одного раза хватило, чтобы Джером понял это. Когда отряд юноши окружили фанатики, а патроны иссякли, ему пришлось весь оставшийся бой сражаться с врагом ножом и тем что он подберет на поле боя. Часа два Джонс бегал под стрелами и пулями, подбирая одно и выкидывая другое оружие. А его товарищи, сидевшие в дальнем окопе, просто не понимали, как юноше удаётся такое провернуть. Триарий и сам не может понять как. Но это было давно, сейчас, сытость и воспоминания притупили чувства юноши, хроническое недосыпание, наконец, взяло вверх, и Джером медленно отошёл в мир грёз. Его глаза заволокло серой мглой, а шлем опустился в пол, позволив Стражу забыться во сне. Хотя, как и всем ветеранам войны, настоящий, спокойный сон для него был более недоступен.

Триарий хорошо почувствовал, как пикап достиг точки назначения. Открыв глаза, юноша ощутил себя букашкой, среди великанов. Серые могилы былых времен закрывали, уходящий солнечный свет. Мертвые, разлагающиеся тела зданий, были всюду, куда мог достать взгляд. На обветшалых и потрескавшихся дорогах, то и дело лежали куски их бетонных тел. Обезображенное, проклятое временем место, встречало Стражей. Машина с трудом могла ехать, подминая под колесами следы людского величия. Вильгельм не умолкал, направляя Аню, ведь где-то здесь и лежит то, что так жаждет Орден Голубой Розы. Эти пейзажи угнетали, Джером стал чувствовать себя как в Цитадели, может даже хуже. "Жизнь отсюда ушла уже очень давно", подумал про себя Джонс, но для перестраховки, он крепко прижал винтовку к себе. Уже Хартли молчал, Аделаида проверяла снаряжение, Уикерс снял оружие с предохранителя, все Стражи затаили дыхание, оглядываясь по сторонам. Озираясь, Триарий пытался найти какие-либо признаки жизни, угрозы для отряда, но обезображенные конструкции, слившиеся в один ужасный пейзаж, могли легко скрывать присутствие живых существ. Нельзя было сказать наверняка, есть ли тут кто-то, однако, никаких следов человека, Триарий не нашел. Пикап был вынужден остановиться, впереди возвышалось огромное, полуразрушенное здание, частью своей конструкции оно успешно преградило дорогу. Рычание железного зверя стихло, все вокруг погрузилось в холодную тишину. Паладин скомандовал покинуть транспорт и приготовиться к операции. Мы прибыли:

— Итак, Стражи — Начал Вильгельм, оглядывая смотрящих на него людей — Сигнал отряда разведки последний раз был отсюда, следовательно, поиски мы начнем в этой зоне. Мы разделимся на 2 команды, каждая из которых будет решать свои задачи. Первая, Джонс, Шватс, Лефлейн и Уикерс — вы идёте вовнутрь комплекса — Лоуренс указал на то самое здание, что мёртвой массой укрывала всё впереди — Вторая, я и Хартли — мы останемся на поверхности. Мне, как самому тяжелому бойцу стоит задача охранять транспорт и вход. Вам, Тимур, нужно взобраться повыше и оценить обстановку. У каждой команды будет связь по рации. На этом всё, всем удачи — После этих слов Вильгельм протянул Уикерсу и Хартли по рации.

Мгновение и Тимур, с ловкостью крысы и грацией свиньи начал взбираться по рядом лежащему, обрушенному в мелкую, кирпичную труху зданию. Одной рукой он перебирал мусор под ногами, а другой держал свой арбалет. Джером мог бы ещё понаблюдать за его восхождением, но команда уже начала двигаться в сторону чрева, огромной серой туши. Вильгельм, проводив всех взглядом, начал наворачивать круги вокруг транспорта, то проверяя целостность колёс, то оглядываясь вокруг. Вход, если его можно было так назвать, представлял собой оконную раму, стена рядом с которой была полностью уничтожена. В итоге, сюда мог пролезть даже танк, но из-за неустойчивости конструкции, даже Стражи двигались осторожно. Первые двое — Шватс и Уикерс, медленно исчезали в пыльной бесконечности, предоставив Джерому возможность взглянуть на небо, перед погружением в темноту. Всё выглядело именно так как юноша себе и представлял: пыльно, грязно, темно. Даже свет фонарей не сильно улутшал видимость. Вскоре, минуя несколько перевернутых комнат, с раскинутой ржавой мебелью, перед отрядом возникло новое препятствие. Одна из стен рухнула, преградив дальнейший путь по зданию, и возможно они бы развернулись назад, если бы не еле заметный спуск, выдолбленный всё той же упавшей стеной. И вот уже они спускались ниже, надеясь что Фортуна не погубит их обрушением. Здесь картина совершенно изменилась. Эта была невероятных размеров комната, потолок которой держали колонны, а большое пространство усыпали древние машины. Среди них, как по лабиринту, отряд шёл куда-то вперёд, ведомый лишь инстинктами Оливера:

— Команда два, говорит команда один, мы продвигаемся вглубь комплекса, как слышно, приём? — сказал Оливер в рацию, осматривая окрестности. Как бы тихо он не пытался говорить, его бас эхом улетел во все стороны, разгоняя тишину.

— Команда один, говорит команда два, вы прерываетесь, будете осторожны, в случае опасности отступайте, прием? — шипящим голосом ответила рация

— Связь барахлит, чтоб её — бросил Оливер, перед тем как нажать кнопку на рации — Вас понял, соблюдаем осторожность

— Здоров, братва — вмешался ещё один шуршащий голос — У меня тут всё чисто, кругом одни руины — продолжил Хартли

— Вас понял, Хартли. В случае чего сразу доложите мне и уходите — еле различимым голосом сказал Вильгельм

— Нет проблем. Убегу не догоните — с усмешкой ответил Тимур

— Как тут жутко — напоследок добавила Аня, всё менее уверенно шагая в темноте

И действительно обстановка была крайне неприятной. Помимо непроглядной тьмы и пыли, то тут то там обзор загораживали сгнившие трупы автомобилей. Однако спустя несколько минут, отряд нашёл брошенный лагерь. Костёр, спальный мешок и брошенные вещи — всё это говорило о том что здесь были люди. Но вместе с этим, от этих людей осталась ещё и кровь, что виднелась среди мрака:

— Команда два, говорит команда один, мы нашли признаки людей, а также кровь и следы выстрелов, приём — тихо проговорил Оливер, жестом показывая отряд сохранять тишину

— Команда один…Помехи…Осторожно…Проверьте вещи…В оба… — выплюнула рация в ответ

— Кажется он что-то сказал про вещи, надо порыться в шмотках — пробубнил Уикерс, вглядываясь в те тряпки что лежали на полу — Подсветить надо, Лефлейн

В ответ Аня быстрыми шажками двинулась на помощь, но тут же споткнулась о какую-то железку, что недовольно звеня упала вместе с девушкой. В момент всё вокруг протянуло противным эхом, но спустя мгновение всё снова затихло. Однако, Джером всё больше и больше ощущал чей-то взгляд у него за спиной. С каждой секундной его инстинкты вопили что он в опасности, но глаза не видели угрозы. "Неужели Мимик?" — крутил у себя в голове юноша, озираясь по сторонам. Каждый раз когда фонарь, резко разрезал тьму, когда слух, заточенный словно нож убийцы хватал самый мелкий шорох, Джонс всё больше и больше понимал в какой ужасной ситуации они находятся. Оголяя пыльный мрак, свет озарял мерзкие, сероватые тела, метающиеся из стороны в сторону, слух цеплял шуршания острых лап и стрекотание мандибул, а руки уже были готовы в секунду направить оружие на этого врага. Но он, хоть и ослеплённый вечным голодом, старался держаться в стороне, прятаться, выжидать момента:

— Куда вы меня притащили… — зашипела Шватс, приближаясь спиной к Джонсу и недвусмысленно намекая что их уже очень давно окружили — Уикерс, надо срочно уходить

— Да мы тут всё облазили, где же он — пробубнил Оливер, надеясь что ему дадут еще немного времени

Но времени больше не было. Безобразные силуэты метались среди пыльных руин, извергая из своих ртов шипение и приглушённые визги, каждый раз когда Триарий проводил фонарем, его взору представала всё больше и больше тварей, что собрались на пир:

— Нашла — звонко бросила Аня, вздымая свою тонкую ручку вверх с каким-то причудливым ящиком

Это был сигнал, но только Джером сдвинулся с места, как Уикерса точным прыжком сбило с ног. Приземлившись идеально на его шлем, невероятно уродливый, писклявый паучища, стал царапать броню всеми своими лапами, предвещая бойню. Мгновение и отовсюду, куда доставал свет посыпались безобразные насекомые. В отличие от Лефлейн и Оливера, Джонс и Шватс находились в более выгодном положение, встав спина к спине. Хотя даже Оливеру повезло, вместо того чтобы разорвать лицо, паук был вынужден бессмысленно царапать стекло шлема, а в последствии и разлететься кровавой кашей, от очереди перепуганной Ани:

— Отступаем! — крикнул Уикерс, открывая огонь из своего пулемёта

Тишину теперь заменило сочетание грохота орудий и визги и шипения, теперь уже не скрывающихся, толп чудовищ. В ответ на команду Оливера, Джером достал один фальшфейер и метко бросил его в сторону выхода. Алый свет резко озарил всё вокруг, мгновенно ослепив тот поток хитиновых панцирей, что разбежался в стороны с громким визгом. Этого должно было хватить чтобы отряд мог покинуть оцепление, но твари вскоре должны привыкнуть, поэтому медлить не в коем случае нельзя. К тому же, несмотря на количество, среди недопауков не было пока что ни единого крупного представителя, что давало надежду. Теперь даже необходимости в свете не было, ведь утробный вой пулемёта любезно освещал всё вокруг, побочно превращая тварей в мокрые пятна. Но с каждым новым выстрелом, на месте падшего паука, появлялось пять новых, голодных и злых. Вскоре и необходимость целиться пропала, ведь теперь, куда бы оружие не смотрело, везде, даже друг на друге, были чудовища. Пробежав метров сто, Джером вновь использовал свой трюк, но в этот раз он не возымел практически никакого эффекта. Они привыкли. Кроме того, здание захлестнуло громким криком Ани. Обернувшись, Джером увидел как в ногу девушки впилась тварь, гораздо крупнее всего того что было вокруг. Выплюнув весь магазин, пистолет — пулемёт разорвал на части голову обидчика, но прям на него уже лезли новые. Шватс ринулась на помощь разрезая и пробивая насквозь всех до кого могло дотянуться её оружие. Джонс был вынужден тоже остановиться, ведь теперь его спину никто не прикрывает, а твари уже лезли под ноги. Также нужно было держаться в стороне от сгнивших машин, что были отличным способом запрыгнуть на Триария. Вот уже Уикерс подбежал к кричащей от боли Аня, пытаясь всеми силами помочь. Кольцо вокруг сжималось, врагов было всё больше. Вскоре и на Джерома, агрессивно шипя, начали взбираться мелкие твари, что мгновенно получали либо пулю, либо не менее приятный удар, который выкидывал их обратно в эту живую кучу: