Степные волки

Глава 8

Хотя я пришел довольно поздно, Рита спать еще не ложилась. Я с некоторым удовольствием подумал, что это из-за меня, но спрашивать не стал. Все равно женщины никогда прямо на подобные вопросы не отвечают.

— Так, — сказала она, — ужинать ваша милость по всей видимости, не собирается. Для кого я готовила?

— Прости, ради бога. Я друга столько лет не видел. Вот, посидели.

Рита принюхалась, почти незаметно.

— Хорошо посидели, со вкусом?

— Основательно, — вздохнул я покорно. — Больше не буду, честное слово.

— Правильно. Приехал работать — будь добр, работай.

Ну кто она была мне? Случайная знакомая, не более. И выговаривать по поводу позднего возвращения домой и выпивки не имела никакого права. Но вот не мог я на нее сердиться. Понимал, что не со зла она наезжает, не от природной сварливости. В ее доме давно уже не было мужчины, и Рита отвыкла от того, как это бывает.

— Слушай, давай чаю попьем, — сказал я примирительно.

И она пошла на кухню. Инцидент был исчерпан.

Мы пили чай, разговаривали о каких-то пустяках. Вторым планом у меня проходили мысли о пропавших журналистах. Чуть позже нужно будет провести контрольную проверку — на месте ли они, живы ли? Повторно этот процесс не требует таких затрат энергии, как в первый раз. Но если за два ближайших дня мне не удастся ничего о них узнать, придется пеленговать место, где их прячут простейшим способом: засесть в том доме, где поселился Загайнов с коллегами, и определить направление. Там, где линии на карте пересекутся, буду искать. Демонстрировать свое умение не очень хочется, все-таки подписка о неразглашении в силе, но я что-нибудь придумаю.

Полной убежденности не было, подвал в строящемся казино казался мне очень подозрительным. Но уж слишком это было на поверхности. Почему, черт побери, меня отправили без поддержки? Не считают журналистов достаточно серьезной целью? Не предполагают, что здесь вовсе не так спокойно, как кажется из Москвы?

Если журналисты действительно в том подвале, трудненько мне одному будет их вытаскивать. Морды у охранников туповатые, но, чтобы любопытному человечку руки-ноги оторвать, много ума не требуется. Потом и следов моих не найдут, если там что-то серьезное, затрагивающее интересы Баркаева или самого президента. Никакой Степан не поможет. Даже со спецгруппой. Буду торчать бетонным блоком в стене еще одного строящегося отеля. Хорошая перспектива, обнадеживающая.

Впрочем, что это я себя хороню раньше времени? Шеф у меня мудрый, если послал одного, значит, считает, что справлюсь. Вот и надо справляться.

— Денис, по-моему, ты уже засыпаешь. Иди ложись, — прервала мои размышления Рита.

Я стал протестовать, но она была непреклонна:

— Спать, спать! После выпивки лучше всего не засиживаться. А то утром голова будет болеть и лицо опухнет.

Как ей объяснишь, что для меня принятая доза — слону дробина. А после двух сегодняшних нападений и вовсе алкоголь выветрился, только запах и остался. Я поинтересовался:

— Откуда такие познания об алкоголе и его последствиях?

— Да так, — отмахнулась она, — я много чего в жизни повидала, хотя и выгляжу этакой девочкой-ромашечкой. Не обращай внимания.

Не получалось у меня с ней откровенного разговора. Как только дело касалось ее жизни и прошлого, Рита сразу мрачнела и замыкалась. Что-то там было, раз не хочет рассказывать. Ну, не будем лезть в женскую душу. Захочет — доверится.

Я отправился в свою комнату, подождал, пока в доме затихнут все звуки, зажег лампу и сел к столу.

Здесь они были, голуби мои щелкоперые, здесь, никуда не делись! Живые и, судя по всему, здоровые. Ниточки в пространстве трепетали, вибрировали, но далеко друг от друга не расползались. Значит, шансы обнаружить московскую четверку у меня оставались вполне реальные.

Быстренько все проверив, я вынырнул из транса и отправился в ванную умыться и покурить. Сидел на низенькой табуретке и бездумно пускал дым в вентиляционное отверстие титана. Думать ни о чем не хотелось, все возможные действия были просчитаны, кое-какие уже предприняты. Оставалось завалиться в постель и спокойно продрыхнуть до утра.

Но поспать мне не удалось. С улицы послышался шум подъехавшей машины, а затем в ворота резко заколотили чем-то твердым. Кого там еще черти принесли? Григорий опять объявился? Очень даже могло быть. Нравы тут простые, незатейливые. В прихожей я сунул одолженный Загайновым пистолетик на полку так, чтобы удобнее было достать. Из своей комнаты появилась, запахивая халат, встревоженная Рита. Судя по всему, она тоже не догадывалась, кто стучался в ворота.

— Откроем? — спросил я как можно спокойнее.

— Может быть, не стоит?

— Эти полуночники всех соседей перебудят. Оно тебе надо? Пойду, посмотрю.

Накинув на плечи куртку, я вышел на улицу. Если так колотятся, сразу стрелять не собираются. Ладно, посмотрим…

А оказались это уже знакомые личности: два охранника из подчиненных Баркаева, вооруженные автоматами. Без долгих разговоров они вломились во двор, едва я отпер калитку. Положить их тут же, на утоптанный снег, не составляло никакого труда, но нацепив маску мирного и законопослушного гражданина, приехавшего по служебным делам, я пока не собирался ее снимать.

Меня по всем правилам поставили лицом к воротам, заставили раскорячиться, споро обыскали. И хотя ночные визитеры сопели и пыхтели, выполняя эти процедуры, я все же расслышал, как Рита за окном охнула: «О Господи! Денис…» Да, беспокойный ей постоялец достался. То и дело попадает в какие-то двусмысленные ситуации…

Все так же молча, меня вытолкнули за калитку, пригнув пятерней голову, запихнули в черную «Волгу», стиснули с боков, и машина тронулась. Вот интересно, куда меня собрались везти? В казино? Или на какую-нибудь штаб-квартиру? Должно у Баркаева быть помещение для подробных расспросов неприятных ему личностей, непременно должно быть…

В машине я наконец позволил себе возмутиться.

— Что случилось? Кто вы такие? Куда мы едем?

На что мне лениво, но чувствительно ткнули стволом автомата под ребра и посоветовали заткнуться. Не встретив никакого сопротивления, арестовывая меня, охранники позволили себе расслабиться. Ну, съездили, ну, взяли лоха. Делов-то… Ох, рано раскрываться, а то показал бы я вам, хлопцы, как из человеков узлы вяжут. Ничего, еще не вечер…

А приехали мы все же в казино. Правда, поднимать меня в кабинет Баркаева не стали, наоборот, направили к той самой малозаметной двери, что вела в подвал. Вот и появилась возможность узнать, не здесь ли журналистов прячут…

Спустились по лестнице, свернули в правый коридор, прошли до поворота. Охранников у овальной двери на этот раз было двое, и они не сидели, почитывая литературку, а внимательнейшим образом, расстегнув куртки, наблюдали, как мы приближаемся. Серьезные мальчики, не чета моим конвоирам, хотя и против таких я, наверное, сдюжил бы. Если без стрельбы.

Вопросов нам не задавали, очевидно, ждали. Тяжелая дверь сама собой бесшумно распахнулась. Обзорных телекамер под потолком я не увидел, но это ни о чем не говорило, могли просто хорошо замаскировать. Судя по всему, здесь и будет денежное хранилище, когда откроется казино. Что ж, поглядим.

Поглядеть было на что, вернее — на кого. В комнатке за дверью находились еще двое, весьма похожие на первых, — Баркаев в свою службу безопасности набрал профессионалов. А в следующем помещении, средних размеров зале, наконец представилась возможность лицезреть и самого шефа службы.

Баркаев казался несколько взъерошенным, исчез налет мрачного лоска, долженствовавший пугать окружающих и навевать мысли об их незавидной участи. Нет, сейчас он был просто в ярости и не скрывал этого. И причиной ярости была, кажется, моя скромная личность, поскольку, как только меня усадили на табурет, стоявший посередине зала, Баркаев двинулся ко мне, явно намереваясь применить грубую физическую силу.

Все это начинало надоедать. То душат, то стреляют, то автоматом в бок тычут. А сейчас по морде бить собираются. Что за манеры! Дать ему, что ли, как следует? Невзирая на охранников. И я уже почти серьезно примеривался, как встретить этого разъяренного кавказца, но в двух шагах от меня он опомнился и остановился. Постоял, засунув руки в карманы и пристально глядя мне в переносицу, потом спросил почти нормальным голосом:

— Я вас предупреждал?

— О чем? — сделал я невинные глаза. Хотя и впрямь за собой никакой вины не чувствовал.

— Чтобы не попадались нам на дороге!

— Помилуйте! Разве я здесь по собственной воле? Вообще-то спать собирался…

— Хватит придуриваться! — рявкнул он. — Имя? Звание? С каким заданием здесь?

Вздрогнул я от его крика почти натурально. Потом потер пальцами глаза — свет в зале был чересчур резковат.

— Послушайте, все вам уже известно. А что подозреваете — ваши проблемы. Ничего нового добавить не могу.

И тут же получил чувствительный тычок в шею. Один из охранников решил немного распустить руки. Он же и прошипел:

— Добавишь, куда денешься!

Я медленно повернул голову, глянул на него снизу вверх и холодно сказал:

— Еще раз ударишь — ты покойник.

Сказать так, чтобы человек понял, что не шучу, я умею. Этот понял и попыток своих больше не повторял. Но гораздо большее впечатление мои слова произвели на его шефа. Может быть, я был и не прав, раскрываясь даже на такую малость.

— Так, — сказал Баркаев, — становится интереснее. Вот теперь и пообщаемся.

Он уже полностью взял себя в руки. Закурил, сел за стол и принялся меня пристально разглядывать. Я молча ждал продолжения.

— Ну что, сразу все выложите? Или по пунктам?

Ничего ему выкладывать я, естественно, не собирался. Легенду мою они не раскололи. Вот и пусть пыхтят.

Нет, меня не били. Был долгий, изнурительный допрос. Часа три продолжалась все та же комедия. Я отрицал все и вся. Они настаивали, пытались поймать меня на неточностях. Но пробить мою защиту так и не смогли.

Наконец Баркаев утомленно потер глаза. Была уже глубокая ночь. Спать мне хотелось очень, но и ему не меньше.

— Может быть, хватит меня пытать? — поинтересовался я. — Отпустили бы домой, ей-богу!

— Вас еще никто не пытал, — возразил он. — Все впереди.

— Как, — поразился я, — это еще не все? Сколько же можно? Ловите кого-то — ну и ловите на здоровье! Я здесь при чем? Надоело доказывать свою невиновность!

Он молча переждал взрыв моего возмущения.

— Хотите еще один добрый совет? Одного вы уже не послушались. Этот — последний. Уезжайте и как можно быстрее. Чтобы завтра с утра духу вашего в городе не было!

— Вот еще! — запетушился я. — Хотите, чтобы меня с работы выгнали? Может, у вас другой совет завалялся, получше?

Моя наглость развеселила его.

— Гостям — самое лучшее, так у нас принято. Могу только добавить: не хотите потерять работу — потеряете жизнь. Учтите, это очень серьезно.

Я понял, что выиграл этот поединок. Когда угрожают такие люди, убивать не собираются. Еще поживу.

— И все же, с вашего разрешения я бы остался еще на денек-другой. Надо работу закончить. Сами понимаете — деньги на дороге не валяются.