Между двух миров

Джейн Доу. Глава 3

В доме на Золотом бульваре ты оказываешься только через четыре часа. Автоматический портье сканирует идентификационную карту и пропускает внутрь. Вместо дверей гермостворки. Дом стерилен, ты чувствуешь химический запах очистителя, озон и повышенный уровень кислорода. Ты находишь датчик и меняешь состав атмосферы.

Свет автоматически становится ярче. Ты оглядываешься.

Сразу от дверей начинается огромная гостиная с панорамным окном во всю стену. За окном потрясающий вид на воздушный океан и мост Голден Гейт. Место для хранения, которое в старом мире назвали бы прихожей, встроено в стену между кухней и гостиной, дверь приходит в движение когда проводишь рукой вдоль сенсора. Полки, ящики, скамейка и зеркало. Не по образу и подобию, думаешь ты, но люди никогда не перестанут смотреть на свое отражение. Кто-то вечно будет любоваться, кто-то искать изъяны. Человек создал себе новые оболочки, но суть не сильно изменилась.

Восстановительные процедуры и сон определенно хорошо сказались как на твоем самочувствие, так и на внешнем виде, разгладились морщины и складки, исчезли синяки под глазами, глаза заблестели, волосы стали гладкие, исчез серый цвет, теперь они отливали золотом. Оболочка выглядела лет на двадцать, хотя Джейн Доу по твоим ощущениям точно было хорошо за сорок. Связана ли она с теми девушками из эскорта? Имеет ли она отношение к дому Рае? Ответов все еще нет.

Ты достаешь из карманов стопку фотографий, ключи и документы на чужое имя. Потом раздеваешься и скидываешь куртку, толстовку и джинсы сразу в корзину для мусора.

В шкафу висят несколько гостевых комплектов, герметично упакованные в пленку. Внутри шелковая аюба, туника и штаны-камалы. В своей естественной среде кауры предпочитают находится в стерильных условиях и выдают гостям новую одежду. Ты переодеваешься, берешь фотографии и идешь в гостинную. На часах пять утра. У тебя еще два часа, прежде чем ты сможешь поймать детектива Полански на ее рабочем месте. Ты садишься в кресло, оно услужливо подстраивается под форму твоего тела. Терминал для выхода в Сеть встроен в столешницу, проектор отбрасывает данные на белую стену над декоративным камином. Календарь говорит тебе, что сегодня понедельник. Ты выставляешь даты и запускаешь поиск: “Халисс Рае” “Надира Рае” “Нападение на зааров в штате Монсель” “Смерть консультанта в Мемориал Сарджент”

Через полчаса голова начинает болеть от обилия лишней информации и горячих заголовков местной прессы. Если верить журналистам, то яд теперь превращает людей в зомби, те ходят и кусают всех подряд, а потом умирают в страшных муках. Очевидно, что Служба безопасности и Департамент полиции не выдали журналистам никакой конкретной информации, не было ни пресс-конференций, ни официальных заявлений и потому газетчики принялись сочинять кто во что горазд. Единственно полезное, что ты находишь в этой горе мусора, это множество свидетельств того, что накануне Надиру Рае вызвали на допрос следователи новообразованного Отдела внутренней экспертизы, но так как журналисты не понимали, за что именно отвечает этот отдел, то почти все их догадки выглядели нелепо, кроме одной.

В субботнем выпуске, Воцлав Редич, из Монсель Ньюс, в обзоре за неделю на свой свой страх и риск, высказался по поводу финансирования нового отдела и намекнул на связь между дотациями, поступающими в Комиссию по безопасности и деньгами семьи Рае, если он был прав, то это означало, что новый отдел был буквально куплен с потрохами. Автор осмелился утверждать, что отдел экспертизы был создан исключительно с целью (не)расследования инцидента с избитыми проститутками. Про тебя в сводках ни единого слова, хотя прошло уже больше трех дней с тех пор, как ты официально мертва. Был консультант и нет консультанта.

Не зря за информационную безопасность отвечают кауры.

Ты встаешь и идешь в кухню искать кофе, но к твоему сожалению там только чай. В холодильнике фрукты и мороженое, а также несколько упаковок готовой еды, тоже гостевой. Тебе нужно есть и ты достаешь крайний контейнер, тебе все равно что есть. С вкусовыми рецепторами в первые дни после перемещения невозможно договориться, даже молиться бесполезно. В столе ты находишь каисовые тарелки и приборы. Все одноразовое.

От неожиданного звонка терминала ты вздрагиваешь, откладываешь еду и медленно выходишь в коридор. На экране, встроенном в гермодверь, высвечивается оповещение. Сканер пишет, что это лицензированная доставка. Парень по ту сторону мнется и нетерпеливо посматривает в Око камеры. Автоматический портье у его ног горит зеленым, значит, проверку он прошел. Ты открываешь дверь.

— Доброе утро! Каролин Леер? Свен и свен, мы доставляем все, что нужно в любое время! — улыбается тебе мальчик.

Ты киваешь, приглашаешь курьера войти и идешь в прихожую искать документы. Все это занимает пять минут, мальчик сканирует идентификационные номер, передает посылку и, улыбаясь, удаляется. То, что снаружи выглядит как коробка, обклеенная темной пленкой, внутри оказывается каисовым футляром. Судя по рыжей шерсти, оставшейся внутри, на клейкой стороне пленки, посылку прислал Гедда. Внутри ручной терминал “Форум”, новая модель, она только недавно появилась в Адаре и до Латирии еще не добралась, и ключи от машины с номером парковочного места. На клочке бумаги записан адрес и номер ячейки хранения, куда увезли твои вещи. Ваши вещи.

Ты фиксируешь терминал на руке и проверяешь доступные сервисы.

У тебя есть счет, как в латти, так и в кесо, но основные сбережения переведены в ценные бумаги, которые не так сильно зависят от курса на воду и дамарит. Ты могла бы уехать куда угодно прямо сейчас, надо только избавиться от этой оболочки и найти что-нибудь попрактичнее… Кого-нибудь, поправляешь ты себя. Кого-нибудь, потому как любую оболочку, заполняет чья то сущность, а чистую можно найти только в Зале Ратхи, где тела готовят к погребению, точнее, к переработке.

Бежать некуда, напоминаешь ты себе. Некуда, потому что она внутри, а не снаружи, а от себя не убежишь. Ты идешь на кухню и без аппетита поглощаешь свой завтрак. Следующий пункт в твоем списке — кофе. Теперь есть машина и деньги, ты решаешь доехать до ближайшей кофейни, а потом пройтись по золотым, круглосуточным даршопам.

В семь утра ты уже на парковке Департамента полиции.

Ты осматриваешься, но старого ориона Ольги на парковке не видишь, как нет здесь и машины, на которой тебя возил Йен. Ты поднимаешься на лифте в холл, где за огромной стойкой сидит охранник в форме. Рядом стоят четыре терминала для регистрации. Охранник даже взгляда не поднимает, выдает на автомате:

— Нажмите на экране стрелочку в левом нижнем углу, появится список специалистов и уполномоченных лиц, к которым вы можете записаться. Сегодня прием с четырех до семи. Если вас интересует экскурсия…

— Нет, меня интересует детектив Ольга Полански, — останавливаешь ты поток автоматизированной речи. — Вы можете сообщить ей, что у меня для нее есть информация.

Ты кладешь на стойку документ на имя Каролин Леер, но охранник качает головой и даже не смотрит.

— Не могу помочь, мэм, официально детектив Полански в отпуске. Может вам подойдет какой-то другой детектив или офицер?

— Нет, спасибо! — отвечаешь ты, убираешь карточку и идешь обратно к лифту на парковку.

Путь до дома Ольги от здания департамента занимает не пятнадцать минут, а почти сорок, так как утро и вся Осевая до самого Михайловского парка стоит. Добравшись до Старого квартала и свернув под холм, ты оставляешь машину и дальше идешь пешком, тебе остается надееться, что Ольга дома. Поднимаясь на седьмой этаж пешком, ты понимаешь как далеко твоя новая оболочка от хорошей физической формы, несмотря на все ночные процедуры.

Детектив Полански отрывает дверь с метателем в руке.

На ней майка и шорты. Темные короткие волосы мокрые и зализаны назад.

Ты смотришь на ее костяшки, но на них нет свежих ран.

— Я почти час поддерживала в твоем избитом теле жизнь, пока приехала скорая, а ты продолжаешь участвовать в этих бессмысленных боях? Ради чего? — спрашиваешь ты. — Ну точно ведь не ради денег.

На ее лице, слишком свежим для того, кто провел ночь в клубе и пил, отражается сначала непонимание, а потом удивление.

— Как там мой подарок, в новолуние не чешется? — спрашиваешь ты.

— Анна? — недоверчиво спрашивает Ольга.

— Не хочешь впустить меня?

— Вот же …твою биометрию! — говорит Ольга, окидывает тебя взглядом с ног до головы и распахивает дверь. — Судя по яркому цвету, это Рателли? А костюмчика попроще в твоем новом гардероде на нашлось? Вам там что, доплачивают за перерождение?

— Я просто люблю синий, — отвечаешь ты и перешагиваешь порог.

Ольга все еще была в больнице, когда раздался сигнал тревоги и сразу же бросилась на пятый этаж, где находилось закрытое отделение. Первое, что она обнаружила, когда выбралась из лифта, это аварийное освещение и трех человек без сознания в коридоре на полу. Две медсестры и один охранник. Судя по их позам, во время инцидента они стояли рядом и разговаривала. Никто не успел понять, что случилось. Потом, собирая разрозненные показания, Ольга сделала вывод, что это было похоже на ударную волну.

На месте преступления она была первой.

Дверь выламывать не пришлось, она лежала в коридоре, искореженная, как флюгер после урагана. Дверная коробка покосилась, а стены вокруг пошли трещинами. В воздухе висела пыль и пепел. Ольге пришлось закрывать лицо полой куртки, чтобы войти в палату, и она не сразу увидела Фархада, который лежал у противоположной стены, куда его отбросило после взрыва. Правая рука его была вывернута под неестественным углом. Ольга бросилась к нему, оставляя следы на матах. Маты были усыпаны слоем пыли и белого песка. Ольга убедилась, что Фархад дышит и кинулась обратно в коридор, искать врачей. Через семь минут прибыла бригада спасателей, а следом за ними скорая, но они лишь беспомощно стояли в стороне, ни у кого из них не было навыков оказания первой помощи заару. Коридоры забили люди в костюмах химзащиты, Ольгу почти силой вывели с отделения, а потом еще четыре часа держали в карантине. Почти сразу после того, как ее отпустили, пришел ответ от судебного секретаря, что ордеров на допрос девочек из службы эскорта, не будет. Ольга разозлилась и поехала в офис их конторы без ордера, там она отследила до дома одну из отбившихся от стада овец и вторглась к ней домой. Девочка перепугалась и начала кричать, соседи вызвали полицию. Ольга понимала, что это поражение, кондиционирование было назначено на следующей день и другого шанса поговорить с возможными свидетелями уже не представится. Твой кабинет освободили к следующему утру. Даже без официального заявления всем было очевидно, что от тебя осталась горстка пепла. Ольга напилась и не вышла на работу. В отпуск ее отправили насильно, под угрозой увольнения.

— Пойдем, я тебе кое-что покажу, — говорит Ольга и встает.

Все это время вы сидите на ее кухне с черно-белым кафелем, как в больнице, на кухне кроме холодильника, двух табуреток, одного стола и подоконника с плиткой ничего нет. Ты тоже встаешь и вы идете к комнату. Там односпальная кровать, пульт терминала и ровная белая стена. В другом углу висит на цепях боксерская груша и лежат маты. На подоконнике свалено все, чему не нашлось места, в том числе книги. Ты видишь знакомую обложку “Между двух миров” и свое имя на корешке. Ты пыталась написать учебник, а вышло что-то совсем другое. Ольга достает из недр свалки ручной терминал. Твой терминал, и бросает его тебе. Ты ловишь.