Линии судьбы

– Я не про это, – смутившись сказал антиквар. – Я про то, что раньше неподалеку от Иерусалима была долина Енома, в которой исторически складировали и сжигали мусор и всякие отбросы. Это было самое грязное место на земле, которое люди старались обходить стороной. Неудивительно, что со временем именно там обосновались идолопоклонники, которые стали ритуально сжигать детей в качестве жертвоприношения Молоху. На иврите это место называется “ги хинном”, что собственно и дало название геенне огненной. Я к тому, что нас скорее всего не будут есть, а просто сожгут…

– Вот порадовали, так порадовали, – с притворной улыбкой сказал Стоун. – Теперь стало гораздо легче.

Мороний ничего не ответил на эти слова, погрузившись в свои мысли. Джек уже давно заметил, что в этом месте старик ведет себя как-то странно. Его словно терзало что-то, о чем антиквар не решался заговорить. Он все время хмурился и поправлял связанными руками воротник своей одежды, натягивая его на шею. Здесь было довольно жарко, но старика словно знобило. Впрочем долго думать над странностями в поведении Морония ему не пришлось.

Пленников по длинному каменному коридору из храма неожиданно вывели на улицу. Свежий воздух приятно пахнул в лицо тропическими испарениями и Джек отметил, что они оказались на небольшом плоском утесе, который словно огромный каменный язык выдавался далеко вперед. Справа от них начиналась высокая каменная стена, которая огромным кольцом опоясывала широкое озеро, расположенное внутри. По его берегам густо росли доисторические деревья, которые сейчас интересовали пленников больше всего. Слева с большой высоты с диким ревом падали потоки воды, и подняв взгляд наверх, Стоун вгляделся в вершину огромного водопада. Где-то там еще искрились лучи заходящего солнца, посверкивающие на гладких, сделанных словно из стекла, переливах.

В самой же долине уже сгущались сумерки и служители культа уже вовсю разводили новые костры по периметру всей площадки утеса.

– Не переживайте, Мороний, непохоже, чтобы нас поджарили – скорее нас всё же утопят в этом озере.

Джек указал кивком головы на большие плоты, покачивающиеся на поверхности воды. Пленников пинками усадили на землю и протянули им чаши, доверху наполненные ароматным вином.

– А там что? – спросила Хельга, указывая на высокую черную башню, видневшуюся над кроной зеленых джунглей.

– Я не знаю, – искренне пожал плечами расстроенный чем-то антиквар. – Я видел нечто подобное в Зимбабве. Там ведь обнаружено огромное количество каменных башен, в которых нет ни окон, ни дверей. Никто не знает кто и зачем построил их. Собственно само слово “зимбабве” по-африкански как раз и обозначает “каменные дома”.

– Каменные дома в Африке? Как удивительно! – заметила девушка, обмениваясь заговорщицкими взглядами со Стоуном, и внимательно поглядывая по сторонам.

– А здесь всё удивительно, – сказал антиквар, отхлебывая пряный хмельной напиток. – Хотя как посмотреть… Адам ведь тоже родился в Африке. Это не значит, что он был негром, просто народы активно перемещались потом по свету… Хотя никто не знает наверняка его национальности…

Мороний забавно улыбнулся и вдруг захохотал, указывая руками на пляшущего неподалеку шамана, который стучал в бубен, задавая ритм для больших барабанов. Казалось никто не обращал внимания на пленников. Откуда-то принесли огромные деревянные трубы, которые пронзительно загудели на одной ноте, при этом обладая огромным диапазоном тембра.

– В Австралии такие трубы называются диджериду, – пьяно улыбаясь, произнес антиквар. – Там они связаны с культом радужного змея… А здесь не знаю…

Его тело принялось непроизвольно раскачиваться из стороны в сторону в такт ритму, окружающему их со всех сторон. Джек и Хельга тоже деловито прихлебывали из своих мисок, при этом постоянно поглядывая по сторонам. Они оба притворялись пьяными, раскачиваясь и улыбаясь друг другу.

Когда сумерки сгустились и на небе высыпали первые звезды, Стоун коротко обвел взглядом присутствующих и тихо произнес:

– Пора!

Вскочив со своего места, Джек мощным апперкотом отправил ближайшего стражника в нокаут. Подхватив его копье, он метнул его в сторону второго и насквозь пригвоздил того к высокому деревянному идолу за его спиной.

– Так-то лучше! – проревел детектив, глядя на то как ловко Хельга вырубила стражников со своей стороны.

Девушка стремглав побежала к кромке леса, не желая ввязываться в длительный бой. Джек мощными ударами отправил к праотцам еще нескольких чернокожих воинов и резко повернулся к антиквару:

– Ну же, Мороний, что вы тут расселись?! Бегите следом за Хельгой!

– Б. бежать? – старик заикался и с трудом произносил слова. В его глазах стояла мутная пелена и он казалось искренне не понимал о чем идет речь. Поднявшись, он почти тут же упал на землю, не в силах устоять на подкашивающихся ногах.

– Боже, Мороний, вы что выпили эту дрянь?!

– А вы разве нет? – пьяно улыбаясь, произнес в ответ антиквар.

– Проклятье!

Джек выругался, но времени уже не оставалось. Дикари навалились на Морония и крепко держали его за ноги. Со всех сторон к ним бежали вооруженные охранники и Стоун понимал, что через считанные секунды момент будет упущен навсегда. Бросив взгляд в сторону Хельги, детектив увидел как спина девушки скрылась в джунглях, но несколько бронзовых воинов с копьями и криками бежали по её следу. Это был чертовски трудный выбор, но быстро оценив обстановку, Джек был вынужден бросить Морония на уступе и побежать следом за немкой. Позади него вовсю стучали барабаны и завывали трубы.