Передозировка

ГЛАВА 33

Она опоздала: планерка вот-вот должна была начаться. Майк, главный администратор отделения неотложной помощи, многозначительно посмотрел на новую заведующую. Она заняла пустующий стул рядом с Брендой, которая старательно не обращала на Эмму внимания.

— Спасибо всем, что пришли, — открыл совещание Майк. — У меня хорошие новости. Джорджу стало лучше.

Раздались радостные возгласы. Джорджа в отделении любили. Для многих он был наставником и для всех — другом.

— Он стал реагировать на раздражители. Приходит в себя, когда снижают дозу седативных. Через день-другой его будут снимать с ИВЛ. Это лучшая новость с самого происшествия.

Происшествия?! Это мягко сказано. Всем известно, что его пытались убить. Полиция приходит каждый день, повсюду сует нос, задает вопросы, собирает отпечатки пальцев и бог знает что еще.

— Дженни собирает деньги для семьи Джорджа. Кто хочет помочь, пожалуйста, обращайтесь к ней. Сгодится любая мелочь, даже просто на бензин.

В кабинете стало шумно — все потянулись за кошельками. Майку пришлось повысить голос:

— Второй вопрос на сегодня — налоксон. За первые два месяца мы израсходовали больше налоксона, чем за половину предыдущего года. Запасы заканчиваются. Мы пытаемся связаться с новыми поставщиками и выяснить, не поможет ли нам чем-нибудь департамент здравоохранения, но пока придется его поберечь. Пожалуйста, не используйте налоксон без необходимости.

Кабинет взорвался негодующими восклицаниями.

— Вы шутите?! — возразила Сьюзи. — Откуда нам знать, есть ли необходимость, пока мы не увидим, работает он или нет?

— Да ладно! Вы серьезно? Хотите ввести нормы на налоксон? — заговорил даже никогда не подававший голоса Карлос.

Он был из Нью-Гемпшира, эпицентра «эпидемии опиоидов». Там практически жили на налоксоне.

— Это безумие, — заявил Курт. — Налоксон — это не только лекарство, но и средство диагностики. Он входит в протокол СЛР.

— Нужно пополнить запас, — заявила она и обернулась к Сэлу, который пытался слиться с фоном. Как к заведующему аптечным хозяйством неотложки, к нему обращались за налоксоном в первую очередь.

— Пожалуйста, успокойтесь, — попросил Майк. — Я не говорю, что его не надо использовать. Я прошу действовать более взвешенно. Было несколько случаев — шесть, если быть точным, — когда пациенты получали больше двух доз налоксона. Это не соответствует ни протоколу СЛР, ни стандартам лечения.

— В самом деле? Больше двух доз? — спросил Курт.

Он постарел. Эмма не видела его с того самого дня, когда Шейлу привезли с передозировкой. Эмма хотела узнать, как у нее дела, но побоялась снова поругаться с Куртом.

Он выглядит так же скверно, как я себя чувствую.

— Да, три дозы в трех случаях, четыре — еще в двух, а в одном случае пациент получил шесть доз налоксона. Этого нет ни в каких руководствах.

— Верно, — согласился Курт. — Кто их дал и почему?

— Это сделала я, — сказала Эмма. — Пациент был здоровым молодым человеком с картиной, типичной для передозировки, поэтому я дала еще немного. Он не отреагировал, и я добавила.

— Шесть доз?

— Да.

— И помогло?

— Да. Сердце заработало, пациент был направлен в интенсивную терапию.

— Допустим, но что потом? Нет смысла запускать сердце, если мозг уже умер. Перевод пациентов с гибелью мозга в реанимацию истощает наши и без того скромные ресурсы. Имеет значение только хороший неврологический исход. Он дожил до выписки?

Если бы я знала… С Тейлор и прочими заботами я даже забыла проверить, как дела у того парня. Впрочем, он был мертв так долго, что по неврологической части у него наверняка полная катастрофа, даже если он выжил.

— Его вчера выписали, — сказал Сэл. — Ушел сам. Был совершенно адекватен.

— Неужели?! — воскликнул Курт. — Так сколько налоксона, говорите, он получил?

— Кажется, шесть доз.

— Почему?

— Просто показалось, что это должно сработать. Молодой, здоровый, картина типичная для передозировки, — неуверенно произнесла Эмма, потом добавила: — Я решила, что это может быть фентанил. Похоже, кто-то в наших местах им торгует.

Воцарилось тяжелое молчание. Фентанил — сильный и опасный наркотик. Его появление на улице — дурная весть.

— Тест на фентанил был положительный? — спросил Курт.

— Да.

— Но почему потребовалось столько налоксона? — спросила Бренда.

— Потому что фентанил прочно связывается с рецепторами опиоидов, — пояснил Сэл. — Так прочно, что приходится буквально заливать его налоксоном, чтобы обратить эффект вспять. Единственная хорошая новость — его действие быстро проходит, и дозу не приходится повторять.

— В смысле, после первых шести? — язвительно уточнила Бренда, и все рассмеялись.

Жизнь в неотложке нелегка. Люди страдают, умирают. Дурные новости и трагедии здесь идут по грошу за пучок. Единственный способ выжить — отрастить толстую шкуру и обзавестись мрачным чувством юмора. Мы смеемся над тем, что больше никому не покажется смешным, — иначе разревемся. Мы словно на войне. Оружия здесь нет, но в остальном — точь-в-точь как в том сериале про военно-полевой госпиталь: страдания, смерть и чокнутые.

— Плохая новость, — нахмурился Курт. — И для нас, и для местного населения.

— Информация подтверждена? — спросил Майк.

— Пока нет, — отозвался Сэл. — Я жду ответа из токсикологического центра. Мы направили им несколько образцов по нашим случаям.

— Что ж, — сказал Майк, — тогда сначала дождемся ответа.

— А тем временем лучше запастись налоксоном, — добавил Курт. — Вы предупреждены. Если кто-то умрет из-за нехватки препарата, виноваты будете вы.

Все еще помнит наш старый конфликт. Они разошлись во мнениях по поводу сортировки пациентов скорой помощи. Пациент умер. Когда обвинили Курта, он перевел стрелки на Эмму. В итоге — долгие годы вражды. Значит, перемирию конец?

Курт был опасным противником, без какого Эмма с радостью обошлась бы. В последнее время она только и делала, что наживала себе врагов в неотложке. Даже старые приятели — Алекс, Бренда и Джуди — стали ее избегать.

Она направилась к двери. Шум разговоров прорезал четкий металлический голос Курта.

— Доктор Стил…

Надеюсь, он не собирается поставить нас обоих в неловкое положение.

— Спасибо, что рассказали нам. Я буду рад работать с вами, чтобы наше отделение стало еще лучше.

Эмма покраснела, на глазах выступили слезы. Она ожидала чего угодно, только не этого. Даже не перемирие — полная капитуляция. Сэл улыбнулся. Старая подруга Бренда, игнорировавшая Эмму всю планерку, вдруг обняла ее:

— Я тобой горжусь!

Это означало прекращение огня. Хотя бы на время.