Пятеро в молчании

Глава 20. Тайна личности мистера Шоу

— Так, — я подтянулся на стуле. Шум за барной стойкой поутих. — И кто же он такой?

Грейнджер набрала в лёгкие побольше воздуха.

— Помнишь буквы на конверте, который вы нашли в Уолсингеме?

— Конечно. «Г. О.». И что с ними?

— В общем-то… всё очень интересно выходит, — с ажиотажем в тоне продолжала Грейнджер. — Напомни, вы ведь искали Дэниэла Шоу в нашей базе данных?

— Ага, на следующий день после поездки в музей. Ничего не нашлось. А что? — и подумал, что Грейнджер специально набивала себе цену. Но быстро поборол желание высказать эту идею.

— А что думаешь по поводу полиции маглов? — Грейнджер слегка приподняла бровь.

— И какой смысл искать волшебника среди маглов? К тому же, вероятнее всего, по поддельному имени? Что за чушь?

— Вовсе не чушь! — едко ответила она, но быстро сбавила тон. — Смотря как искать. Тебе знакомо имя Гранта Остина?

— Грант Остин… — я даже задохнулся от охватившего волнения. — Мы искали этого «Г.О.» в списках подельников Майкла, но… Так Дэниэл это Грант Остин? Да как ты вышла на это имя, Грейнджер?

К лицу прилила кровь. Даже отказ музея сотрудничать теперь казался не таким уж и важным.

— Обо всём по порядку, — на её лице отразилось лёгкое самодовольство, и я решил, что нужно держать себя в руках. Видимо, она заметила и моё оживление, и даже ноты восхищения.

— Только не тяни, ладно? — предупредил я, чтобы слегка поубавить её спесь. — А то от твоего самодовольства у меня мигрень начнётся!

Грейнджер проигнорировала эти слова.

— Я начала с того, что общего у Дэниэла Шоу и Майкла Ханта. Из письма, которое вы нашли…

— Экспертиза ещё не подтвердила, что это его почерк, — тоном заправского зануды вставил я, но замечание было совершенно дурацким: почерк Дэниэла узнали и его помощник Купер, и жена Джина.

— Хорошо, — Грейнджер посмотрела на меня с недовольством. — Если предположить, что письмо написал Дэниэл, то становится понятно, что их связывает убийство некой женщины, которая являлась возлюбленной Дэниэла.

— Да-да, ближе к делу! — отмахнулся я, не желая слушать то, что уже и так знал.

— Это произошло шесть лет назад, — настойчивым тоном продолжила она. — Со слов того помощника шерифа из Уолсингема мы знаем, что Майкл и Софи переехали туда в январе двухтысячного года. Значит, убийство этой женщины произошло незадолго до их переезда, в Лондоне, так? С чего бы Майклу выжидать время, чтобы скрыться от преследования?

Я неопределённо покачал головой:

— Да, возможно, но утверждать нельзя. Он мог залечь на дно, пока всё не утихнет.

Тут я вспомнил недавний разговор со Стюартом, в ходе которого он задал довольно-таки интересный вопрос: зачем Дэниэлу вообще общаться с маглами? Ради общего преступного дела?

— Судя по всему, раз ни Дэниэла, ни Майкла не посадили, значит преступление осталось нераскрытым, — продолжала Грейнджер, будто я промолчал в ответ на её вопрос. — Дэниэлу тогда было двадцать пять. Предположим, что его избраннице было от двадцати до тридцати лет…

— Почему именно до тридцати? Может, ему нравились девчонки постарше?

— Помолчи, пожалуйста!

— Ну ладно, ладно, продолжай.

Официантка принесла два бокала и выставила их перед нами.

— Не многовато? — осведомилась Грейнджер, на что я весьма фальшиво усмехнулся, подумав, что в её глазах наверняка выглядел чуть ли не алкоголиком.

— Второй для тебя, — объяснил я.

Сделал глоток из своего бокала, аккуратно пододвинув второй к ней, при этом от всей души надеясь, что Грейнджер не подумает, что я собирался её напоить. Выглядела она так, будто хотела выплеснуть пиво прямо мне в лицо.

— Я не…

— Не занудствуй. Мы в баре или где?

Грейнджер слегка приподняла бровь и теперь смотрела так, будто пыталась поймать на каком-то подвохе. Но выдала вполне спокойным тоном:

— А какой повод?

— Тебе нужен повод?

— В отличие от тебя, нужен! — с внезапно серьёзным лицом сказала она. Я подавил внезапную усмешку.

— Пусть будет… м-м-м… Выпьем за то, чтобы директор музея засунул свою жалобу себе в задницу? — предложил я и приподнял свой бокал.

— Скажешь тоже…

Грейнджер отвела взгляд. Мне показалось, что уголки её губ слегка приподнялись. Потом она посмотрела на бокал и взяла его свободной рукой, сделав маленький глоток. Над верхней губой у неё образовались пенные усы, которые она тут же вытерла кончиками пальцев.

— Ладно, дальше, — она будто немного расслабилась. Я подумал, что она из тех людей, которым достаточно и бокала пива, чтобы захмелеть. — Про эту женщину…

— Да-да, от двадцати до тридцати лет, без девчонок постарше, — с излишним усердием подтвердил я, делая глоток из бокала.

Грейнджер, будто для уверенности, тоже отхлебнула пива и поморщилась. Я внутренне усмехнулся этой картине. Ещё утром, наблюдая за ней на планёрке и размышляя о шпионе и принадлежности этой дамочки к «крысам», ни за что бы не подумал, что вечер будет проходить таким странным образом.

— Верно, — кивнула она, откинув волосы за спину. — За этот период было несколько громких преступлений и арестов, да и после войны ещё не всё улеглось. В департаменте за тот год лежат дела о нескольких убийствах, но они почти все раскрыты. А те, что не раскрыты, нам не подходят, женщин такого возраста среди жертв не было. Да ещё и ограбление, не забывай. По контексту письма я поняла, что Дэниэл помог Майклу с ограблением, и в результате этого погибла женщина. Эти два преступления связаны, понимаешь?

Грейнджер сделала ещё глоток из бокала, болтая ручкой между пальцев. Слегка повернула голову. Видимо, посмотреть, не подслушивает ли нас кто-нибудь. Я знал эту привычку, и даже ощутил лёгкое покалывание в шее. Постоянно оборачиваться — святое дело, если ты параноик или коп. Или всё вместе.

Я не озвучил настойчивую мысль, что за эти преступления могли взять кого-то другого. Грейнджер вышла на человека, чьи инициалы подходили к буквам на конверте. Такое совпадение не могло быть случайным. Однако, эта её манера излагать информацию, которой владела только она, начинала бесить. Медленно и подробно, слегка рисуясь. Как тогда, когда она обнаружила поблизости с местом последней встречи Дэниэла и Софи музей магии.

— Так ты нашла что-нибудь в архиве?

К удивлению, которое моментально вылилось в раздражение, она отрицательно покачала головой. Я подавил желание в простых словах объяснить Грейнджер, что не стоило слишком уж и выделываться.

— Нет, не нашла, в том то и дело! — она чуть подалась вперёд, будто поведала какую-то тайну. Я повторил это движение, но мой голос, в отличие от её серьёзного тона, был насквозь пропитан сарказмом.

— Так каким же чёртовым образом ты вышла на имя Гранта Остина, Грейнджер?

— Я покопалась в архивах магловской полиции, — торжественно объявила она, так, будто все присутствующие в баре должны были моментально притихнуть, вскочить на ноги и зааплодировать ей. Не получив желаемого отклика, она приподняла бровь. Я же размышлял о всей сложности проделанной работы, что привела её к ниточке по имени Грант Остин.

Конечно, проверка имени Дэниэла не выявила никаких записей в базах данных, имя было ненастоящим. Мы со Стюартом решили пойти другим путём и выяснить, откуда взялась подвеска, которую подарил Софи «друг из Лондона», которым, по нашему мнению, и был Дэниэл. Сейчас я был уверен, что если бы нам повезло чуть больше, то мы бы тоже смогли выйти на найденное Грейнджер имя. Но ещё понял, каким хитроумным путём следовали её размышления. Грейнджер, в отличие от нас, искала не имя, а преступления, которые описывались в письме. Надо признать, это вызывало уважение такой сообразительности.

— За пару месяцев до января двухтысячного, — продолжала она, — который я изначально взяла для поисков, было два похищения, четыре ограбления с жертвами, да ещё и шестнадцать нераскрытых убийств по всему Лондону.

В тоне Грейнджер причудливым образом смешивались желание казаться равнодушной и некоторое потрясение от своих же слов.

— Неплохо, — только и сказал я, рассеянно глядя на её пальцы, между которых безостановочно крутилась ручка.

— И только одно из них подходит к нашим параметрам. И ограбление, и убийство, и подходящая по возрасту женщина. И произошло это… в Рождество.

Тут Грейнджер снова поднесла бокал к губам, сделала глоток, закашлялась.

— Рождество нам подходит, — тупо сказал я. — И имя Гранта Остина засветилось в этом деле?

— Да, — Грейнджер закончила кашлять, лёгким движением убрала со лба упавшую на него прядь из волос-пружинок. — Девушку звали Аллин Солсбери, убита в собственном доме. Она происходила из семьи джентри. Имя сэра Уильяма Солсбери говорит о чём-то? Это её отец. По-моему, у него благотворительный фонд…

— Нет, не говорит, — перебил я, не сделав даже попытки вытащить что-то из памяти. — Но я понял. Высший класс, обеспеченная семья. Подробности сам посмотрю.

— Так вот, — продолжила Грейнджер, вскинув бровь. — Аллин жила со своим женихом в том самом доме, где её и обнаружили…

— Кто указан владельцем дома?

— Аллин Солсбери, — незамедлительно ответила она и продолжила: — Двадцать пятого декабря тысяча девятьсот девяносто девятого года Аллин исполнялось двадцать пять лет. По этому поводу её семья закатила рождественскую вечеринку в загородном доме. Как сказал свидетель, охранник на этом празднике, Аллин приехала в тот дом, где проводился праздник, около девяти вечера. Пробыла там минут пятнадцать, а после уехала, сославшись на то, что забыла дома нужную вещь, и ей нужно за этой вещью вернуться. Она уехала, а дальше…

Тут Грейнджер замолчала, многозначительно пожав плечами и поджав губы.

— А Грант Остин… — начал я, и Грейнджер тут же вставила:

— Это и есть её жених. Охранник сказал, что Грант приехал на вечеринку раньше, но уехал вслед за Аллин. Разница совсем небольшая, минут пять. По словам охранника, он был жутко напуган. Полицию вызвали соседи Аллин и Гранта, услышали выстрел. Полиция явилась через четыре минуты после звонка. Когда они вошли в дом, то там всё было перевёрнуто, а сама Аллин лежала посреди гостиной с пулей в груди, но пистолет не нашли. А ещё их ограбили. В доме к тому моменту уже никого не было. Гранта Остина объявили в розыск, на него повесили убийство и ограбление. Всё указывало на него.

Грейнджер замолчала, явно всё ещё потрясённая такой жестокостью. Меня же волновали совершенно другие вопросы.

— Что именно на него указывало? Какие улики, кроме того, что он уехал вслед за своей невестой? Как он мог успеть ограбить дом, если явился почти сразу после неё? Это был сговор?

Грейнджер подняла затуманенный взгляд, несколько секунд — и она будто очнулась.

— Да. Я тоже так думаю, — задумчиво пробормотала она. — Ещё на одежде Аллин нашли его кровь. Полиция решила, что Остин поранился, когда стрелял. Всю округу обшарили, искали орудие убийства. Но, скорее всего, он забрал его с собой. Сбросил куда-нибудь в канализацию или ещё что. Оружие до этого момента нигде не засветилось. С его документами было всё в порядке, с банковским счётом тоже, но после исчезновения он его не касался. Остин будто испарился. С местом работы тоже всё как-то мутно, похоже, он вообще не работал.