Крах Третьего рейха

Танки на улицах города

«Мы что — краденый род войск, или это военная тайна какая-то? Все газеты, все союзники про нас знают. В приказах товарищ Сталин отмечал нас, а советскому народу преподнесли, что танкисты во взятии Берлина не участвовали! Показали меня на три секунды, Богданов мелькнул, и на этом дело ограничилось. А далее — Кузнецов, Берзарин, Чуйков и другие. Мы их уважаем, они с нами плечо в плечо шли, они дрались честно и много, но и мы немало сделали. За что же нам такое «уважение»...

Народы знают по приказу, что бьемся за Берлин, а в кино нас забывают — нет прославленных танкистов. По-моему, это грубая политическая ошибка, и пусть тов. Платонов (генерал-майор Платонов был военным консультантом документального кинофильма «Взятие Берлина») знает, что он оскорбил не только нас — командующих, а оскорбил все танковые войска Красной Армии».

На такой ноте закончил свое выступление на научной конференции в Берлине в апреле 1946 года командующий 1-й гвардейской армией генерал-полковник М. Е. Катуков. Поводом для резкой обиды генерала-танкиста явился фильм «Взятие Берлина», где, по мнению Катукова, роль и место танковых войск в Берлинской операции были полностью искажены.

Эта обида военачальников-танкистов, по сути, явилась отражением крупной научной дискуссии, которая имела место в отечественных вооруженных силах по поводу сущности будущей войны, места в ней различных видов и родов войск.

По мнению командующего 2-й гвардейской танковой армии маршала бронетанковых войск С. И. Богданова, танковые армии могут самостоятельно вести боевые действия в городе. Богданов в апреле 1946 года утверждал, основываясь на своем опыте ведения боевых действий в Берлине:

«Современные танковые армии могут самостоятельно вести разного рода бои и даже самостоятельно вести боевые действия в крупных населенных пунктах, каким является Берлин...

Нужно сказать, что есть два метода атаки улиц, объектов: первый — когда мы сначала посылаем пехоту для очищения зданий, чердаков, подвалов и пр., а затем продвигаем технику. Этот метод нужный, но он требует большой затраты времени. Второй — артиллерия подготавливает короткий удар, танки броском прорываются вперед на 1,5–2 километра, а потом уже очищается этот населенный пункт или квартал. Этот метод атаки мы и практиковали в боях за Берлин. Он — лучший.

Я считаю, что танковая армия самостоятельно может решать такие задачи, как бой за город, и это доказано на практике, на опыте 2-й гвардейской танковой армии».

Далее С. И. Богданов остановился на роли танка в уличном бою. Командарм считал, что танк неуязвим на улице, чем вызывал несогласие многих других военачальников. На уже упоминавшейся конференции С. Богданов утверждал:

«Мы воочию убедились, что уличные бои для танков не так страшны, как нам кажется. Я считаю, что если у кого есть такое мнение, то его нужно изменить, так как оно неверное. Прежде всего танк представляет из себя могучее подвижное орудие, которое значительно подвижнее обычной пушки, которая идет с расчетом. Это факт. Мне нужно туда три снаряда пустить, я кнопку нажал, развернул башню и веду огонь. Обычная пушка на узкой улице так не развернется. Танк — пушка серьезная, он не признает мелких снарядов, осколков, не признает пуль, которые бьют по расчету обычной пушки, а поэтому танк в уличных боях должен быть таким же хозяином поля боя, как и на обычной местности».

2-я гвардейская танковая армия действительно получила большой опыт ведения боев в Берлине. Однако абсолютизировать этот опыт, очевидно, нельзя. Берлинская операция была во многих отношениях нетипичной операцией Второй мировой войны. Она проводилась в условиях абсолютного превосходства Красной Армии в силах и средствах и полнейшей морально-психологической подавленности противника. Противник был обречен на поражение, и его сопротивление велось от отчаяния и безысходности. Это создавало благоприятные условия советским танкам для ведения уличных боев.

Кроме того, Берлинская операция характеризовалась еще и тем, что советские войска, прежде всего танки, шли вперед, не обращая внимания ни на какие потери. Главным для советского руководства было взять Берлин как можно скорее, поэтому в город было брошено все, чем располагали фронты. Эта задача была выполнена, хотя и ценой больших потерь в танках на улицах города. Однако это было интерпретировано некоторыми советскими военачальниками не как невозможность использования танков в городе, а как успех действий танков на улицах города.

Однако, и это признается в сводке обобщенного опыта боевых действий оперативного отдела штаба этой армии от 15 мая 1945 года, успешные действия танков в городе невозможны без взаимодействия с пехотой.

В первые дни боев за город в танковых соединениях были созданы штурмовые группы, но в дальнейшем эти группы развития не получили. Это объяснялось тем, что танковые корпуса вынуждены были часто маневрировать, и при передвижении штурмовые группы распадались как нештатные единицы. В сводке обобщенного боевого опыта армии подчеркивалось:

«...Для создания штурмовых групп имеет большое значение наличие мотопехоты, в то время как танковые соединения в результате упорных боев имели значительные потери мотопехоты».

Танковые части, действуя на улицах города, вынуждены были продвигаться вперед в колоннах, их маневр был крайне ограничен каменными постройками по сторонам улиц.

Серьезной угрозой для советских танков стали немецкие гранатометы «фаустпатрон». Не случайно в те дни среди танкистов появилась своеобразная «болезнь» — боязнь фаустников. Об этом мы рассказывали в предыдущих главах.

Для защиты от немецких гранатометов танкисты прибегли к установке на танках специальных экранов, которые резко снизили наши потери в уличных боях. Приобретенный в уличных боях опыт защиты от кумулятивных гранат противника получил свое дальнейшее развитие в послевоенные годы.

В сводке оперотдела штаба 2-й гвардейской танковой армии отмечался целый ряд слабых мест танковых войск при их действии в городе:

«В больших городах танковым войскам вести боевые действия трудно. Танки, проходя по улицам, не очищали дома полностью от противника, и фактически пройденные танками кварталы не являются очищенными от противника. Поэтому необходимо наличие мотопехоты, производящей окончательную очистку пройденных танками кварталов. При наличии пехоты танки будут нести гораздо меньше потерь».

Боевая эффективность танков, вынужденных действовать на улицах Берлина, была крайне низкой. Танк на улице терял главные свои достоинства — ударную силу, подвижность и огневую мощь. Фактически танки выступали на улицах Берлина в качестве самоходных артиллерийских установок, действующих в интересах пехоты.

Опыт боев в Берлинской операции показал, что при использовании танков для непосредственной поддержки пехоты большое значение имеет вопрос взаимодействия. В 5-й ударной армии, например, сложилась практика подчиненности танковых подразделений стрелковым батальонам дивизий первого эшелона. За командирами танковых полков (бригад) оставлялось право контроля и материального обеспечения танковых рот (батальонов) в бою. Если этого не делать, то резко усложняются взаимодействие сил и средств и управление боем.

Применение танков в основном только для непосредственной поддержки пехоты — главная отличительная черта действий танковых войск в Берлинской операции. Классический прием — ввод танковых армий в сражение после прорыва обороны противника — в Берлинской операции не «сработал». Танки шли вместе с пехотой, вместе с ней пробивали эшелонированную оборону противника и вместе с ней вошли в город. Оперативного простора, куда можно было бы ввести танковые армады, фактически не было. Глубина Берлинской наступательной операции 1-го Белорусского фронта составила по прямой всего чуть более 60 километров. С выходом на рубеж встречи с войсками наших западных союзников далее наступать было некуда. В этом была специфика битвы за Берлин.

Таким образом, опыт Берлинской операции показал, что успех действий танкистов в уличных боях связан, прежде всего, с наличием пехоты, которая должна защищать танки в уличных боях и очищать захваченные узлы сопротивления противника. И если пехота без танков в условиях города может справиться со своими задачами, то танки без пехоты сделать ничего не могут. Таков, пожалуй, один из главных уроков действий советских танковых войск в Берлине. Однако и через много лет, даже десятилетий оказалось, что этот урок оказался «невыученным».

Российские танки испытали это в уличных боях в Грозном...

x