Крах Третьего рейха

«Обращаться с немцами лучше»

Мощное информационно-пропагандистское воздействие нацистской пропаганды на население Германии давало свои плоды. В целом, отношение немецкого населения к Красной Армии можно охарактеризовать как настороженно-враждебное.

Там, где местные жители, несмотря на строжайшие приказы нацистского руководства об эвакуации, не успели уйти вместе с немецкими войсками, они, боясь расправ, убегали в последние минуты в леса. Однако, убедившись, что со стороны Красной Армии никакие массовые репрессии не начинаются, население постепенно выходило из своих убежищ, возвращалось к родным очагам. В селе Ильнау утром 23 января оставались лишь два старика и старуха, а к вечеру на следующий день уже было более 200 человек.

Аналогичная картина имела место по всему фронту. В местечке Клестерфельд близ Эберсвальде к моменту прихода советских войск оставалось всего 10 жителей. Как докладывал начальник политуправления 1-го Белорусского фронта в Москву, жителям этого населенного пункта была раздана листовка «Маршал Сталин о Германии и немцах». Под воздействием советской пропаганды к вечеру из леса вернулось 2638 местных жителей. На следующий день в городке начала налаживаться нормальная жизнь, заработала пекарня. Жители были изумлены и говорили друг другу: «Русские не только не делают нам зла, но заботятся о том, чтобы мы не голодали».

Поначалу, при встрече с советскими солдатами местные жители мгновенно поднимали руки вверх, опасаясь выстрела без предупреждения. Пожилая немка из села Нацхармен по этому поводу восклицала: «Уже прошло полдня, как пришли русские, а я еще жива».

Немецкое население, оставшееся в населенных пунктах, старалось всячески скрывать свою истинную национальность, выдавая себя за поляков. Местные жители, поляки из онемеченных польских семей, пользуясь благоприятной возможностью, устремились на грабеж хозяйств своих бывших соседей-немцев. Советское командование даже вынуждено было принимать целый ряд мер по предотвращению массовых грабежей немецких дворов и разграбления промышленных и иных предприятий в зонах оккупации.

Отношения между немцами и поляками в занятых советскими войсками районах были очень напряженными. Польские власти, принимая от Красной Армии переходившие под их управление бывшие немецкие районы, запрещали населению разговаривать на немецком языке, отправлять службу в кирхах, ввели телесные наказания за неповиновение. Не случайно в одном из политических донесений Военного совета 1-го Украинского фронта приводятся слова немецких жителей:

«Лучше мы будем все время находиться под русской оккупацией, чем быть под властью поляков, так как поляки не умеют управлять и не любят работать».

Многие немцы не ограничивались пассивным и безропотным приспособлением к оккупационным войскам, а пытались оказать действенное сопротивление. В тылу советских войск устраивались диверсии и убийства. Местное население помогало укрываться немецким военнослужащим, вело разведку и корректировало огонь. 24 марта 1945 года в полосе действия 1-го Украинского фронта комендатурой города Обергинк были пойманы одиннадцать диверсантов. На допросе в СМЕРШ они показали, что были сброшены в составе группы в 110 человек во главе с немецким генерал-майором.

На 1 апреля органами контрразведки СМЕРШ этого фронта арестован 361 агент нацистской военной разведки и контрразведки. В составе немецких диверсионных и террористических групп засылались также и поляки, русские, украинцы, белорусы, казахи и представители других национальностей, одетые в форму офицеров и бойцов Красной Армии.

В политдонесениях фронтов указывалось:

«При отступлении немцы оставляли и оставляют в тылу Красной Армии членов фашистской партии, а также забрасывают различного рода диверсантов, шпионов и агентов гестапо с целью организовать из оставшихся в тылу фронта немецких солдат отряды, чтобы убивать офицеров Красной Армии, создавать завалы на главных автомобильных дорогах, взрывать линии железных дорог, поджигать автомашины и танки, организовывать саботаж на промышленных предприятиях, отравлять колодцы, разыскивать штаб фронта и штабы армий, изучать силы Красной Армии и их расположение, узнавать, какие денежные знаки пущены в обращение, какой режим установлен для немецкого населения, куда отправляются трудоспособные мужчины, а также вести агитацию среди немецкого населения против Красной Армии».

В донесении начальника политотдела 7-го гвардейского кавалерийского корпуса в политуправление 1-го Белорусского фронта приводятся многочисленные факты резко враждебного отношения немецкого населения к советским военнослужащим. Так, 27 апреля был тяжело ранен, а затем и скончался заместитель командира 54-го кавполка по политчасти гвардии майор Якунин. В него из автомата стреляла с чердака соседнего дома немецкая женщина.

В тот же день в селе Флорисдрорф был задержан переодетый в гражданскую одежду немецкий полковник войск СС, в свое время служивший в Майданеке. Он имел задачу производить диверсии в тылу действующих частей Красной Армии.

28 апреля штаб 52-го гвардейского кавалерийского полка подвергся артиллерийско-минометному обстрелу. При обыске подвала были захвачены восемь немцев — пятеро мужчин и трое женщин — имевших на вооружении автоматы и портативную рацию.

В заключение политдонесения 7-го гвардейского кавкорпуса указывалось:

«Командованием приняты меры поголовного выселения немецкого населения из города (Ратенов). Усилено тщательное прочесывание домов, чердаков, подвалов, сараев и других построек».

В целом, отношение немецкого населения к войскам Красной Армии было недоброжелательно-враждебным. Оно и не могло быть иным! Красная Армия, так же, кстати, как и войска наших союзников на западе, пришла в Германию с целью оккупации ее территории и уничтожения фашистского государства.

Требовалась большая практическая хозяйственная и разъяснительная работа с местным немецким населением, чтобы изменить его отношение к войскам оккупантов.

x