Правда о «Титанике». Участники драматических событий о величайшей морской катастрофе

События

Дж. Т. Роу, матрос (Ам., с. 519, Бр.).

Во избежание повторов показания этого свидетеля на заседаниях двух следственных комитетов объединены.

Свидетель помогал офицеру (Воксхоллу) подавать сигналы бедствия примерно до 1:25. В то время начали спускать складные шлюпки по правому борту. Старшему помощнику Уайлду понадобился моряк. Капитан Смит велел ему сесть в шлюпку С, которая тогда была заполнена лишь частично. Возле шлюпки стояли три женщины и ребенок; рядом с ними никого не было. В шлюпку сели два джентльмена, мистер Исмей и мистер Картер. Никто не позволял им садиться. Больше рядом никого не было. Всего в шлюпке находилось тридцать девять человек, в том числе те два джентльмена, пятеро членов экипажа (в том числе свидетель), три кочегара и стюард. Перед рассветом они обнаружили четверых китайцев или филиппинцев, которые прятались между сиденьями. Все остальные были женщины и дети.

Перед тем как покинуть корабль, свидетель видел яркий свет милях в пяти от них, по левому борту. Он заметил его после того, как сел в шлюпку. Когда он сел в шлюпку, корабль накренился на левый борт на шесть градусов. Отдали приказ спускать шлюпку на воду; свидетеля назначили старшим. Шлюпка все время цеплялась за заклепки на борту корабля, поэтому старались держаться от него подальше. Из-за этого на спуск ушло целых пять минут. После того как шлюпка коснулась воды, они взялись за весла и поплыли на свет. Прошли на веслах примерно пять миль, но к свету как будто не приблизились. Они изменили курс и направились к шлюпке, где горел зеленый огонь. Когда рассвело, они заметили «Карпатию».

Показания свидетеля на заседании Американского следственного комитета относительно посадки в шлюпку мистера Исмея приводятся полностью.

«Сенатор Бэртон: Расскажите об обстоятельствах, при которых в шлюпку сели мистер Исмей и еще один второй джентльмен.

Роу: Когда старший офицер Уайлд спросил, есть ли еще женщины и дети, ответа не последовало, и мистер Исмей сел в шлюпку.

Сенатор Бэртон: Мистер Уайлд спросил, есть ли еще женщины и дети? Вы можете подтвердить, что их не было?

Роу: Я не видел, но к шлюпке никто не подошел.

Сенатор Бэртон: Вы ведь могли видеть, что происходило на палубе вокруг вас?

Роу: Я видел кочегара и стюарда, которые дополнили экипаж шлюпки, но никаких семей не видел.

Сенатор Бэртон: Были ли другие пассажиры-мужчины, помимо мистера Исмея и другого мужчины?

Роу: Я никого не видел, сэр.

Сенатор Бэртон: Было ли достаточно светло для того, чтобы вы могли разглядеть кого-нибудь поблизости?

Роу: Да, сэр.

Сенатор Бэртон: Вы слышали, как кто-то приглашал мистера Бэртона и мистера Картера на посадку?

Роу: Нет, сэр.

Сенатор Бэртон: Если бы с ними заговорил старший офицер Уайлд, вы бы услышали?

Роу: Да, наверное, потому что они сели в кормовую часть шлюпки, где находился я».

Альфред Пирс, буфетчик 3-го класса (Бр.):

Свидетель взял на руки двух младенцев и сел в складную шлюпку по правому борту по приказу офицера Мэрдока. В шлюпке были женщины и дети, всего шестьдесят шесть пассажиров и пять членов экипажа; старшим был рулевой. Корабль кренился на левый борт; свет на корабле горел до последнего. Было без двадцати два, когда они на веслах отошли от корабля. Свидетель запомнил время, потому что кто-то из пассажиров сказал, который час.

Дж. Б. Исмей, президент Международной торговой морской компании Америки, Нью-Джерси, США (Ам., с. 8, 960):

Членов экипажа было четверо — рулевой, буфетчик, мясник и еще один. Естественно, в первую очередь приказали сажать в шлюпку женщин и детей. Такому приказу следовали по возможности. В шлюпке находилось около сорока пяти человек. Он не видел ни драк, ни давки, ни попыток со стороны мужчин проникнуть в шлюпки. Они просто выводили женщин и сажали их в шлюпку так быстро, как только могли — первые, кто там оказались. Он сам посадил в шлюпку многих женщин и детей. Он видел, как спускали на воду первую шлюпку по правому борту. Теперь о том, как он покинул корабль. Рядом стояла шлюпка. В ней сидели несколько мужчин; офицер громко спросил, есть ли еще женщины, но ответа не последовало. Пассажиров на палубе не осталось; увидев, что шлюпку начали спускать, он сел в нее. В то время «Титаник» уже шел ко дну. Он чувствовал, как корабль тонет. Он вошел в шлюпку, потому что в ней было место. До того как он сел в спасательную шлюпку, он не видел, чтобы пассажиры прыгали в море. Спускаемая шлюпка цеплялась за борт корабля; женщины помогали ее отталкивать. Это произошло, когда корабль сильно накренился влево. Он сидел спиной к кораблю; они гребли в сторону. Он не хотел видеть, как тонет «Титаник». Вместе с ним в шлюпке находилось девять или десять мужчин. Одним из них был пассажир, мистер Картер. Все остальные, насколько он может судить, были пассажирами третьего класса.

Будучи опрошенным на заседании Британского следственного комитета генеральным атторнеем, сэром Руфусом Айзексом, Исмей показал:

«Меня разбудил удар; какое-то время я оставался в постели, а затем встал. Я увидел стюарда, который не мог сказать, что случилось. Я надел пальто и вышел на палубу. Я увидел капитана Смита и спросил его, в чем дело. Капитан ответил, что мы врезались в лед. Он сказал, что считает: дело серьезное. По его мнению, насосы успешно откачивали воду. После того как я ненадолго вернулся в каюту, я поднялся на мостик и услышал, как капитан Смит отдает приказ готовить к спуску спасательные шлюпки. Я поднялся на шлюпочную палубу, поговорил с одним из офицеров, а затем помогал сажать в шлюпки женщин и детей. Оставался там, пока не покинул корабль. Замешательства не было; никто из мужчин не пытался прорваться в шлюпки. Насколько мне известно, всех женщин и детей посадили в шлюпки; я не знал, что кто-то из них остался. Корабль накренился на левый борт. По-моему, после столкновения я оставался на „Титанике“ полтора часа. Я заметил, что нос корабля погружается в воду. Наша шлюпка была заполнена почти до отказа. После того как в нее сели все женщины и дети и других на той стороне палубы не осталось, а шлюпку начали спускать, я сел в нее. До того как сесть в шлюпку, я не знал, что всех оставшихся пассажиров звали на шлюпочную палубу, и не спрашивал об этом».

Исмей также ответил на вопросы А. К. Эдвардса, члена парламента и советника профсоюза докеров.

Эдвардс: Вы решали, сколько шлюпок должно было быть на корабле?

Исмей: Да, вместе с кораблестроителями.

Эдвардс: Садясь в шлюпку, вы знали, что корабль тонет?

Исмей: Да.

Эдвардс: Вам приходило в голову, что вы, как старший (если не считать капитана), как директор-распорядитель, решавший, сколько должно быть шлюпок на корабле, обязаны уступить свое место в шлюпке любому другому человеку на корабле?

Председатель: Это не тот вопрос, который следует задавать данному свидетелю. Если хотите, изложите вашу точку зрения в будущей речи.

Эдвардс: Вы принимали активное участие в посадке в шлюпки женщин и детей?

Исмей: Я делал все, что мог.

Эдвардс: Почему вы не пошли дальше, не распорядились, чтобы на палубу выпустили других людей и не посадили их в шлюпки?

Исмей: Я посадил всех, кто находился на палубе, и сам сел в шлюпку, когда ее уже спускали на воду.

Эдвардс: Разве не вы приказывали сажать в шлюпку женщин и детей?

Исмей: Я кричал, призывая их подходить и садиться.

Эдвардс: Почему в таком случае вы никого не послали — и не пошли сами — на другую сторону палубы или на нижние палубы, чтобы привести оттуда людей?

Исмей: Насколько я понял, людей с нижних палуб отправляли наверх.

Эдвардс: Но вы знали, что внизу находилось несколько сотен человек, которые так и не поднялись на верхние палубы?

Лорд Мерси: Насколько я понимаю, вы хотите сказать, что, учитывая его пост директора-распорядителя, он обязан был оставаться на корабле, пока корабль не пошел ко дну?

Эдвардс: Откровенно говоря, да, и я от своей точки зрения не отступлюсь; но я хочу узнать, почему свидетель, взявший на себя обязанность отдавать определенные распоряжения в определенное время, не исполнил свои обязательства после по отношению к другим людям или пассажирам.

Исмей: Там больше не было пассажиров, которые могли сесть в шлюпку. Шлюпку уже начали спускать на воду.

При опросе сэром Робертом Финлей из компании «Уайт Стар лайн»:

Финлей: Вы часто путешествуете в Америку и из Америки?

Исмей: Очень часто.

Финлей: В каком-либо из рейсов вы пытались вмешиваться в управление судном?

Исмей: Нет.

Финлей: Покидая палубу — перед тем как сесть в складную шлюпку, — вы слышали, как офицер зовет женщин?

Исмей: Не думаю, что слышал тогда, но я слышал, как звали женщин, очень часто.

Эдвардс: Когда последняя шлюпка отошла от «Титаника», вы знали, что на корабле осталась значительная часть пассажиров и членов экипажа?

Исмей: Да.

Эдвардс: Тем не менее вы никого не видели на палубе?

Исмей: Да, я никого не видел и мог лишь предполагать, что другие пассажиры перешли на другой конец корабля.

Из речи А. Клемента Эдвардса, члена парламента, советника профсоюза докеров:

«В чем заключался долг мистера Исмея?»

Касаясь поведения мистера Исмея, Эдвардс сказал: было ясно, что этот джентльмен взялся помогать сажать в шлюпки женщин и детей. Кроме того, по его словам, покидая «Титаник», он знал, что корабль обречен, что на корабле остаются несколько сотен человек. По его словам, он не знал, остались ли на корабле женщины и дети, однако он не пошел на другую сторону шлюпочной палубы, чтобы проверить это… Советник указал, что на директора-распорядителя компании — владельца «Титаника», который помогал сажать людей в шлюпки, возлагаются особые обязательства по сравнению с обычными пассажирами и он имел не больше права спасать свою жизнь за счет любого другого человека на борту корабля, чем капитан. Он (Эдвардс) подчеркнул, что Исмей не исполнил свой долг в конкретный момент времени; он лишь рассеянно оглядел правый борт шлюпочной палубы. Он был одним из немногих, кто точно знал, что корабль обречен. Учитывая обстоятельства, он обязан был распорядиться, чтобы пассажиров поискали не только в непосредственной близости от него, на шлюпочной палубе, но и в других местах.

Лорд Мерси: Вы имеете в виду нравственный долг?

Эдвардс: Согласен: Я утверждаю, что директор-распорядитель, который путешествует на лайнере, отвечает за него с коммерческой точки зрения и берет на себя определенные обязательства. Его особые нравственные обязательства больше, чем обязательства, которые несет простой пассажир по отношению к другим пассажирам.

Лорд Мерси: Но какое отношение к данному расследованию имеет нравственный долг? Можно сказать, что нравственным долгом всех находящихся на борту мужчин было позаботиться о том, чтобы женщины спаслись в первую очередь, и с таким же успехом я мог бы задать вопрос, исполнил ли каждый пассажир свой нравственный долг.