Правда о «Титанике». Участники драматических событий о величайшей морской катастрофе

Гибель «Титаника»

После службы первым помощником на «Океанике» меня перевели на трагической памяти «Титаник» в качестве первого помощника капитана. Три очень довольных парня — Мэрдок, назначенный старшим помощником, ваш покорный слуга и Дэви Блэр, второй помощник, — сели на ночной пароход в Белфаст, где корабль готовился к выходу в рейс. Немного позже прибыл капитан Э.Дж. Смит, коммодор компании. Капитан Смит, или И-Джей, как его называли знакомые, был известной личностью среди моряков. Высокий, пышноусый, широкоплечий, с первого взгляда он казался типичным капитаном крупного лайнера. Можно было подумать, что он грубоват, но добродушен и обладает зычным голосом. На самом деле голос у него был приятный и спокойный, и он неизменно улыбался. Он редко повышал голос в разговоре, хотя нельзя сказать, что он никогда не был резок. Более того, мне часто доводилось слышать, как от его громкого приказа вздрагивают подчиненные. Все его любили; любой офицер мечтал служить под его началом. Я прослужил с ним на почтовых судах — с перерывами — много лет, главным образом на «Маджестике», и многому научился, наблюдая за тем, как он на полной скорости ведет судно в лабиринте узких каналов на подступах к Нью-Йорку. Особый прилив гордости вызывал у нас один особенно сложный участок, известный как Юго-Западная отмель. И-Джей обходил его, точно определяя расстояния; а ведь там местами было лишь несколько футов от носа и кормы до берега.

Некоторое время до назначения на «Титаник» И-Джей командовал «Олимпиком» — после того как лайнер спустили на воду. Мэрдок также пришел с «Олимпика», а мы с Блэром ранее служили на «Океанике».

Трудно представить размеры такого корабля, как «Титаник». По его палубам и коридорам можно было пройти несколько миль, то поднимаясь, то спускаясь. Я хорошо знаком почти со всеми типами морских судов, от военных кораблей до барж, но у меня ушло две недели, прежде чем я мог с уверенностью ориентироваться на «Титанике» и находить кратчайший путь в то или иное место на лайнере. Приведу пример: в кормовой части по правому борту имелся огромный проход, в который можно было проехать в коляске, запряженной лошадью. Еще три офицера, которые присоединились к нам позже, весь день пытались отыскать его. Конечно, с помощью плана задача была бы решена без труда, но моряк не ходит по кораблю с планом в кармане; он должен знать корабль наизусть, а в экстренных случаях, например в случае пожара, должен добраться, куда нужно, благодаря только инстинкту — и не заблудиться в пути. Кстати, о пожаре. Оборудование современных кораблей таково, что серьезный пожар почти невозможен, если все идет по правилам. Утверждаю это несмотря на то, что недавно три современных лайнера выгорели дотла. Вот что представляет собой противопожарное оборудование по сути. К мостику примыкает главный пожарный пост, на котором круглосуточно дежурит пожарный в защитном костюме; он не имеет права отходить от своего поста дальше шести футов. В крошечном помещении его окружают всевозможные устройства и приборы, которые позволяют ему быстро связаться с пожарными постами второго уровня (подчиненными постами), расположенными в надстройках по всему кораблю. Перед пожарным на главном посту находится застекленный воздухонепроницаемый ящик, куда сходятся пневмотрубы от подчиненных пожарных постов. По трубам идет сжатый воздух; попадая в ящик, он колеблет нить, напоминающую фольгу. Вибрации нити свидетельствуют о беспрепятственном проходе воздуха. Если другая сторона трубы заблокирована — например, ее заткнул какой-нибудь юморист, — фольга остается неподвижной.

Если кто-то стоит возле другого конца трубы и, например, курит сигарету, дым втягивается в трубу; его поток колеблет нить. Затем струя дыма расширяется, напоминая комок шерсти; его немедленно замечает дежурный. Чаще всего дежурный в состоянии сам понять, что перед ним — табачный дым или нечто более опасное. Если оказывается, что это просто табачный дым, дежурный приходит к выводу, что кто-то стоит рядом с трубой и курит; возможно, он выжидает некоторое время, пока дым не исчезнет. Если результаты первичного исследования его не устраивают, он звонит вниз на соответствующий пост и по возможности вежливо спрашивает дежурного, не курит ли кто-то рядом с детектором. Чаще всего выясняется, что дело всего лишь в курении; дежурный на посту второго уровня докладывает об этом. Но если дым появляется оттого, что какой-то неосторожный глупец бросил непотушенную сигарету на ковер и поджег его, пройдет совсем мало времени, прежде чем об этом станет известно на мостике и последуют соответствующие приказы.

Шланги всегда наготове; они аккуратно уложены и подсоединены к гидрантам, так что даже в случае по-настоящему серьезного пожара, который вспыхивает внезапно, на главном посту о нем станет известно за несколько секунд и в течение трех минут на место прибудет «пожарная бригада А» с шлангами, ведрами и одеялами.

Вот почему так трудно объяснить, как, в обычных условиях, на современном корабле, например на «Атлантике», может вспыхнуть пожар и его не сразу заметят. Даже если на борту нет пассажиров, на судах соблюдаются обычные меры противопожарной безопасности. Исключением является лишь «Европа». Судно еще строилось, но, судя по тому, что мне известно, меры противопожарной безопасности на верфях соблюдаются так же строго, как и после того, как судно спускают на воду; во всяком случае, так обстоит дело в Великобритании. По-моему, не отстают и судостроители Германии.

Возвращаюсь к «Титанику». Сдача нового корабля в эксплуатацию даже в лучшие времена требовала значительных усилий. Над «Титаником» шла работа день и ночь; здесь нужно было что-то организовать, там пополнить склады, распределить обязанности, испытать и проверить различные механизмы и устройства. Производители требовали расписки, удостоверяющие, что то или иное оборудование работает наилучшим образом. Мне пришлось принимать все навигационные приборы, а также огнестрельное оружие и боеприпасы.

Последние на современном лайнере считаются чем-то декоративным. Какая необходимость в револьверах, ружьях и штыках в рейсах торгового флота? На судне поддерживается строгая дисциплина; большую роль играют такт, авторитет капитана и здравый смысл. У нас нет официальных правил, поддерживающих порядок на судне. Такие правила нам и не требуются. Огнестрельное оружие применяется лишь в редчайших случаях. Как ни странно, на «Титанике» возникла именно такая редчайшая ситуация, когда мне пришлось раздать оружие, но даже в том случае с его помощью оказывали влияние не на британцев.

Проведя испытания, мы наконец приняли корабль у судостроителей и проследовали в Саутгемптон. Всем членам экипажа было ясно: мы получили лайнер, который произведет подлинную сенсацию в британском судоходстве. Прежде всего, «Титаник» впервые оснастили третьим гребным винтом, приводимым в движение паровой турбиной низкого давления. Для маневрирования хватало двух крайних винтов, но в открытом море использование одновременно паровых машин и турбины обеспечивало отсутствие сильных вибраций при относительно высокой скорости.

К сожалению, еще в Саутгемптоне произошла перестановка должностей старших офицеров.

Из-за того что «Олимпик» находился в ремонте, руководство «Уайт Стар лайн» решило, что неплохо на один рейс назначить первого помощника «Олимпика» первым помощником на «Титаник», учитывая его опыт. «Олимпик» и «Титаник» были практически близнецами. Такая сомнительная политика выбила нас с Мэрдоком из колеи; но, если не считать разочарования из-за вынужденного понижения в должности, никакой неразберихи не было. Мэрдок, который ранее был назначен старшим помощником, временно перенял мои обязанности первого помощника, я сменил Блэра на посту второго помощника, а Блэру — к счастью для него, как оказалось, — пришлось покинуть лайнер. Остальные офицеры остались на своих местах. За несколько дней в Саутгемптоне мы успели ознакомиться с новыми должностными обязанностями. Инспекции Торговой палаты прошли к всеобщему удовлетворению. Мы осмотрели, испытали и одобрили спасательные шлюпки и прочие спасательные средства. «Фейерверки» (сигнальные ракеты, сигналы бедствия, синие огни и т. д.) также были осмотрены, испытаны и получили одобрение. Мы осмотрели и испытали их и еще тысячу вещей, имеющих отношение к великолепному трансатлантическому лайнеру, который готовился выйти в свой первый рейс. Поскольку «Титаник» был новым судном, самым большим в мире, его осматривали тщательнее обычного; кроме того, он шел в первый рейс. Инспектор Торговой палаты капитан Кларк славился своей въедливостью, за что его в то время многие поносили. Многие мелкие недочеты, на которые другой инспектор в спешке просто не обратил бы внимания и подписал соответствующие рапорты, Кларк рассматривал очень внимательно. Он должен был видеть все и лично проверить все, что требовало проверки и его подписи. Кларк никому не верил на слово, и потому многие ругали его от всего сердца. Он делал свое дело, и, должен признаться, делал его тщательно.

Наконец подошел день отплытия; огромный лайнер, где и раньше кипела жизнь, от носа до кормы напоминал пчелиный улей, который готовился сняться с места.

С приближением часа «ноль» можно было видеть, как из хаоса рождается порядок. Строго в назначенное время убрали сходни, засвистел свисток, отдали швартовы, и к кораблю подошли буксиры.