Дьявольское казино. Взлёт и падение Lehman Brothers

* * *

Обвал Bear, произошедший почти за одну ночь, был ошеломляющим. До той судьбоносной недели в марте немногие искушенные инвесторы оценивали масштабы риска, присущего преобладающей бизнес-модели Уолл-стрит.

— Никто не ожидал, что компания, которой было 85 лет и которая полагалась на оптовое финансирование... может просто исчезнуть из-за банкротства банка, — сказал высокопоставленный чиновник ФРС. — Все вели с ними дела, пока их не стало.

Если у Фулда и были какие-либо сомнения относительно того, какая компания, по мнению рынка, падёт следующей, они развеялись, когда при открытии рынков в 9:30 утра акции Lehman упали на 48% за первый час торгов.

В тот же понедельник поступил в продажу апрельский номер Conde Nast Portfolio, посвященный “сексизму на рабочем месте”, со статьёй о Каллан (“Самая влиятельная женщина на Уолл-стрит”).

Сопровождаемая двухстраничной фотографией, на которой Каллан выходит из сверкающего чёрного лимузина в коротком платье и на высоких каблуках, статья казалась совершенно неуместной.

Финансовый директор Lehman Эрин Каллан позирует для журнала Portfolio, пока компания борется с трудностями на рынке (17 марта 2008 г.).

— Я не подавляю свою женскую природу, — сказала она писательнице Шиле Колхаткар. – Я легко могу поговорить о своём закупщике или наряде.

Даже во время бума рынков это могло показаться странным, но, учитывая ситуацию Lehman, статья и фотография были неуместны, гранича с самоубийством. Было не время для лести и флирта. Lehman боролась за жизнь.

Однако на следующий день, во вторник, Каллан развеяла все домыслы во время запланированной телефонной конференции компании, на которой были объявлены финансовые результаты за первый квартал. Она излучала уверенность, компетентность и, казалось бы, искренность. Когда разговор закончился[64], банковский аналитик, настроенный по-медвежьи, Мередит Уитни похвалила её работу — и Каллан сорвала овацию торгового зала. Чистая прибыль инвестиционного банка упала более чем вдвое по сравнению с предыдущим годом, но времена были трудными, и Lehman по-прежнему получала прибыль почти в полмиллиарда долларов. После закрытия торгов в понедельник на уровне 31,75 доллара, акции Lehman выросли до 46,50 доллара за акцию во вторник. Грегори возглавил исполнительный комитет, аплодируя Каллан на следующем заседании. Как и ужин в "Ля Гренуй", это было беспрецедентно. Но Каллан была героем. Она в одночасье стала публичным лицом Lehman Brothers.

И всё же некоторые остались в недоумении. Эти доходы просто не имели смысла. А как же огромные риски Lehman в сфере недвижимости и ипотечных кредитов?

Главным среди скептиков был Хэнк Полсон. Министр финансов был осведомлён о пагубном влиянии Грегори на компанию, отчасти потому, что разговаривал с бывшим главой Lehman по облигациям Майком Гелбандом, который пришёл на собеседование в Казначейство после ухода из Lehman. У команды Казначейства не было для него работы, но он произвёл на них большое впечатление.

Они смутно осознавали, что Фулд отгородился от тех в компании, кто обладал достаточной интеллектуальной мощью, чтобы справиться с этим кризисом, говорит член команды Казначейства. Итак, в то время как Грегори заверял своего старого приятеля Фулда, что компания выкарабкается, точно так же, как они делали это раньше, министр финансов пытался донести до них другую мысль.

— Хэнк постоянно подчёркивал Дику: "У тебя должны быть планы В и С. Надежда — это не стратегия”, — говорит тогдашний заместитель Полсона Боб Стил.

Когда позже на той неделе Полсон позвонил Фулду, чтобы посоветовать ему рассмотреть возможность привлечения капитала, он с удовлетворением узнал, что Lehman уже работает над этим, и к 1 апреля банк привлёк 4 млрд. долларов конвертируемыми привилегированными акциями. 12 апреля на ужине G7 в Вашингтоне, округ Колумбия, Полсон отвёл Фулда в сторону.

— Я поздравил его с увеличением капитала, — говорит Полсон. — Я призвал его продолжать в том же духе.

Полсон пытался заставить Фулда быть ещё осторожнее и даже рассмотреть возможность продажи компании, но Фулд его не услышал. Позже тем же вечером Фулд отправил Тому Руссо по электронной почте следующее сообщение:

Только что закончил ужин с Полсоном.

В сухом остатке//

1. у нас тесная связь с Казначейством

2. понравилось наше увеличение капитала

3. действительно ценю твою и Ридерса работу над идеями

4. они хотят уничтожить плохие хедж-фонды + жестко регулировать остальные

5. они хотят, чтобы все страны G7 приняли стандарты времени, стандарты капитализации, уровни привлечённых средств и ликвидности

6. ГП обеспокоен из-за ML [Merrill Lynch]

Как-то так.

Дик

Без сомнения, воодушевлённая популярностью, Каллан стала чаще появляться на телевидении, особенно на деловом канале CNBC, и хвастаться большими успехами Lehman. В этом также была личная выгода: она рассказала коллегам, что бывший школьный друг, а ныне пожарный, связался с ней после того, как увидел её в сети, и пригласил на свидание.

1 апреля, когда Фулд разбирался[65] с Полсоном, Каллан разговаривала с давней ведущей CNBC Марией Бартиромо о повышении капитализации. Она знала, о чём пойдёт речь (“довольно солидные результаты, [но] не на абсолютной основе”) и придерживалась своей линии о прозрачности: “Мы рады распахнуть кимоно и позволить всем увидеть историю”. Это было ещё одно отчётливое, уверенное выступление.

— Насколько тебе известно, Мария, мы работаем на рынке, где восприятие важнее реальности, — сказала она.

Благодаря 40-летнему управляющему хедж-фондами Дэвиду Эйнхорну это продлилось недолго[66].

Эйнхорн не аплодировал, когда услышал объявление Каллан о финансовом результате. Он всё больше подозревал, что компания прибегала к бухгалтерскому подлогу, чтобы показать свои прибыли, и неоднократно заявлял об этом на различных конференциях инвесторов. Он даже сказал, что, по его мнению, Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) ничего не делает, чтобы предотвратить ещё больший кризис. (Эйнхорн сильно пострадал от залогового кризиса, будучи крупным акционером и директором гиганта по низкокачественным ипотечным кредитам New Century Financial, который обанкротился почти в одночасье в 2007 году.)

Эйнхорн полагал, что Lehman мог сообщать о прибылях, только если значительно и незаконно завысить стоимость своих активов. И у него было несколько убедительных доказательств: расхождение в 1,1 млрд. долларов между результатами, опубликованными в мартовском отчёте Каллан о доходах, в котором она сообщила, что банк снизил стоимость своих активов третьего уровня[67] на сумму 875 млн. долларов, и результатами в ежеквартальном отчёте, поданном в SEC несколько недель спустя, в котором утверждалось, что активы третьего уровня банка фактически выросли в цене.

Он попросил Каллан позвонить ему — по электронной почте. И, вопреки совету исполнительного комитета, который считал, что Эйнхорна лучше игнорировать, она позвонила. Во время телефонного разговора Эйнхорн попросил Каллан объяснить, как компания пришла к списанию своих активов в период, когда всё: от облигаций до недвижимости и прямых инвестиций — потеряло ценность.

Сообщается, что он спросил Каллан о переоценке активов 3-го уровня и о том, как компания может списать "какие-то" 200 млн. долларов по пулу обеспеченных долговых обязательств (CDO) на сумму 6,5 млрд. долларов, когда их стоимость явно упала за последние несколько месяцев.

Эйнхорн утверждал, что не получил ни единого прямого ответа от Каллан, но телефонный звонок дал ему много материала для следующей публичной обличительной речи в адрес Lehman — на конференции Ira W. Sohn Investment Research 21 мая.

Среди прочего, он сказал:

— Теперь, учитывая мой опыт работы с... SEC, я не ожидаю, что Lehman подвергнется каким-либо существенным санкциям за то, что, по нашему мнению, она совершила. Я подозреваю, что некоторые власти аплодируют бухгалтерской изобретательности Lehman, но, — предупредил он, — если за плохое поведение не будет наказания — а фактически такое поведение вознаграждается лестными историями в прессе о том, как справиться с кризисом, — со временем мы все будем нести на себе негативные последствия.

Цена акций Lehman упала на доллар с 29,50 доллара и медленно поползла вниз.