Раскрытые тайны великих пророков. Час испытаний по Нострадамусу. Леонардо да Винчи. Фибоначчи. Данте. Гете.

II. Какие тайны "Этрусского Братства" могли быть интересны для Гете

Через 275 лет после применения Нострадамусом специальной техники шифрования катренов "Центурий" абсолютно аналогичными методами сокрытия информации в строчках стихов использовал и Гете в поэме "Фауст".

Вероятно, он тоже хотел что-то сокровенное донести до потомков.

В работе [1] сообщается об исследованиях, имеющих цель расшифровать эти записи, и приводится пример анализа текста поэмы:

В оригинале читаем:

Die Sonne tont nach alter Weise.

Сияние солнца сохраняет свой обычный оттенок.

Скрытый смысл выражается в предложении:

Dies onne ton/t nachalter weise.

Без звука "ре" это сохраняет его мудрость.

Мне кажется, нам не имеет смысла после того, что мы уже узнали, осуществлять самостоятельные попытки "читать" тайнопись еще одного большого произведения, теперь уже на немецком языке.

Мы также не будем рассуждать о том, может ли что-нибудь следовать из того, что Гете жил в Италии и называл себя ее гражданином.

Есть способы почерпнуть новое о тайнах "Этрусского Братства" лишь из одного предположения — гипотезы о принадлежности Гете к тайному обществу.

Нас не будут интересовать представления классика немецкой литературы об устройстве мироздания. Хотя поэма "Фауст" как раз начинается с "Пролога на небе".

Гете — свободная личность нового времени. За ним не охотилась инквизиция. Он общался с умнейшими, талантливейшими людьми своего времени. Революционная Французская республика удостоила его звания почетного гражданина.

В числе его друзей были и наши соотечественники. И я приведу здесь стихи ровесника Гете русского поэта Г. Р. Державина — человека, безусловно, верующего в Иисуса Христа, чтобы Вы почувствовали, как изменилось понимание Бога.

Бог стал ассоциироваться с бесконечностью Вселенной, движением веществ, далекими мирами, то есть с тем, о чем говорил Джордано Ф. Бруно.

Теперь мы читаем стихи на русском языке, и никто не сможет сказать, что переводчик стихов что-нибудь напутал.

Христианская церковь уступила, можно сказать, науке, а, можно сказать, и величию знаний древних жрецов, которые сами никогда ничего не доказывали, не вступая в спор с "непосвященными":

О Ты, пространством бесконечный,

Живой в движеньи вещества,

Теченьем времени превечный,

Без лиц, в трех лицах божества!

Дух всюду сущий и единый,

Кому нет места и причины,

Кого никто постичь не мог,

Кто все Собою наполняет,

Объемлет, зиждет, сохраняет,

 Кого мы называем: Бог.

Измерить океан глубокий,

Сочесть пески, лучи планет

Хотя и мог бы ум высокий, —

Тебе числа и меры нет!

 Не могут духи просвещенны,

От света Твоего рожденны,

Исследовать судеб Твоих:

Лишь мысль к Тебе взнестись дерзает,

В Твоем величьи исчезает,

Как в вечности прошедший миг.

…

Как капля в море опущенна,

Вся твердь перед Тобой сия.

Но что мной зримая вселенна?

И что перед Тобою я?

В воздушном океане оном,

Миры у множа миллионом

Стократ других миров, — и то,

Когда дерзну сравнить с Тобою,

Лишь будет точкою одною:

А я перед Тобой — ничто.

Ничто! — Но Ты во мне сияешь

Величеством Твоих доброт;

Во мне Себя изображаешь,

Как солнце в малой капле вод.

Ничто! — Но жизнь я ощущаю,

Несытым некаким летаю

Всегда пареньем в высоты;

Тебя душа моя быть чает,

Вникает, мыслит, рассуждает:

Я есмь — конечно, есть и Ты!

Ты есть! — Природы чин вещает,

Гласит мое мне сердце то,

Меня мой разум уверяет,

Ты есть — и я уж не ничто!

Частица целой я вселенной,

Поставлен, мнится мне, в почтенной

Средине естества я той,

Где кончил тварей Ты телесных,

Где начал ты — духов небесных

И цепь существ связал всех мной.

Я связь миров, повсюду сущих,

Я крайня степень вещества;

Я средоточие живущих,

Черта начальна Божества;

Я телом в прахе истлеваю,

Умом громам повелеваю,

Я царь — я раб — я червь — я Бог!

Но, будучи я столь чудесен,

Отколе происшел? — безвестен;

А сам собой я быть не мог.

Твое созданье я, Создатель!

Твоей премудрости я тварь,

Источник жизни, благ Податель,

Душа души моей и Царь!

Твоей то правде нужно было,

Чтоб смертну бездну преходило

Мое бессмертно бытие;

Чтоб дух мой в смертность облачился

И чтоб чрез смерть я возвратился,

Отец! — в бессмертие Твое!

Жрецы никогда не отрицали существование Бога, они служили гармоничному миру, а в таком мире есть место множеству разных Богов, и каждый из Богов собой, своей полезной деятельностью украшает бесконечную в большом и в малом Вселенную.

Но к этому простому утверждению не могут сводиться оставленные в наследство и передаваемые из поколения в поколение "Этрусским Братством" древние знания.

На рубеже XVIII–XIX веков, когда жил Гете, человечество созрело для того, чтобы воспринимать тайны следующего уровня сложности.

В приведенных выше стихах есть строчки:

И цепь существ связал всех мной.

Я связь миров, повсюду сущих,

Я крайня степень вещества;

Я средоточие живущих,

Вот именно эти вопросы ("цепь живых существ", "связь миров, повсюду сущих", "крайня степень вещества", "живущие") составляли интересы второй жизни Гете — жизни ученого-естествоиспытателя.

Вот, что можно прочитать о его чисто научных интересах [9]:

В области естествознания Гете выполнил ряд работ: по сравнительной морфологии растений и животных, по физике (оптика и акустика), минералогии, геологии и метеорологии.

Наибольшее историческое значение имеют морфологические исследования.

В труде "Опыт о метаморфозе растений" (1790 год) им прослежены признаки сходства в устройстве различных органов растений.

В области сравнительной анатомии животных Гете принадлежит открытие межчелюстной кости у человека (1784 год, опубликовано в 1820 году одновременно с другими анатомическими работами в мемуаре "Вопросы морфологии", где в частности изложены представления о том, что череп состоит из слившихся позвонков).

Ему принадлежит сам термин "морфология".

Он подверг сомнению положения работы И. Ньютона о составе белого света и имеет труды по теории цветов, которые сохраняют историческое значение главным образом в области физиологии и психологии зрения.

Взгляды Гете на единство строения растительных и животных организмов позволяют считать его одним из предшественников Ч. Дарвина.

Представьте себе, что подобная характеристика относилась бы только к ученому.

Что бы Вы могли сказать о человеке, заложившем основы учения (начиная с самого названия новой науки) о процессах формообразования и закономерностях строения животных и растений в их индивидуальном и эволюционно-историческом развитии, сделавшем фундаментальный вклад в психологию, физиологию, оптику, акустику, минералогию, геологию, метеорологию, навсегда связавшего свое имя ученого с открытием в области анатомии человека и предвосхитившего величайшее учение о живом, которое вошло в историю науки под названием "дарвинизм"?

У нас в России человеком такого масштаба был М. Ломоносов, которого считают уникальным гением.

Мы удивлялись математическим способностям поэта Данте.

По сравнению с ним Гете — его коллега по перу — академия наук в одном лице.

Чтобы проводить исследования такого разнообразия и масштаба, нужны лаборатории с оптическими, акустическими приборами, химическим оборудованием, морги, банки биотканей, минералов, геологические партии, станции метеорологического наблюдения, вольеры для животных, лесничества, ботанические сады и огороды, квалифицированный персонал, пациенты, врачи, гарантии долговременного финансирования научных программ.

В XVIII–XIX веках государство исследованиями почти не занималось, научных фондов не существовало, специалистов, способных провести экспертизы, подтверждающие практическое или научное значение работ, не было.

В годы, дни и часы, когда Гете осуществлял свои программы, Наполеон организовал силами нескольких групп специалистов поиск в Египте, Испании, Этрурии (Италии), Ватикане, может быть, еще где-нибудь документальные или материальные следы древних тайн и, возможно, именно того тайного общества, которое помогло поэту и писателю стать ученым.

Оборудование и обеспечение — еще не все.

Нужны серьезная координация работ и талантливый руководитель, знающий их цель и этапы.

В каждой из перечисленных областей, кроме, быть может, оптики и акустики, серьезные результаты можно получить только после многолетних исследований.

Животные и растения растут медленно, сбор биоматериала, минералов, наблюдения за погодой и прочее не представляют никакого интереса, пока не набрана значительная в количественном отношении и качественная статистика.

Только после нескольких лет накопления научных данных, в надежности, достоверности которых абсолютно уверен, можно приступать к их обработке и такому же серьезному изучению.

В современных научно-исследовательских институтах после добросовестной работы только двух-трех поколений сотрудников рождается то, что называют научной школой, и затем только можно надеяться на фундаментальные открытия.

Гете был гением среди гениев.

Чтобы продвинуться дальше в наших логических рассуждениях, я предлагаю Вам подумать: что может объединять все эти научные направления?

История знает плодотворные творческие биографии людей, разработавших и успешно применявших в нескольких смежных областях науки универсальный метод, дающий эффект благодаря необычности, оригинальности заложенного в нем методологического принципа.

У Вас родились какие-нибудь предположения?

Я Вам подскажу.

Мне кажется, что интересы Гете как исследователя все время возвращаются к поиску в живой и неживой природе закономерностей симметрии и асимметрии как общего закона природы.

Он потому смог сделать ряд открытий, что одним из первых стал отыскивать в окружающем нас мире признаки симметричности разнообразных по своей природе и уровню организации материальных объектов.

Кристалл или организм, которые по ряду критериев должны бы быть симметричными или асимметричными, не проявляя таких свойств, позволяют обнаружить неизвестные науке их качества в форме, структуре или закономерности развития.

Если опираться на накопленный нами опыт, мы интуитивно уже можем предположить, что существует какая-то тайна, тайное учение о законах симметрии и асимметрии в мире, которые носят фундаментальный характер и касаются всего — от микро- до макромира, включая мир биообъектов.

Генетика живых тканей, закономерности развития организмов и их популяций, физические и химические процессы и явления, распределение в природе и структура минералов, погода и… не буду опять перечислять направления, которыми занимался Гете, — все пронизано тайной второго уровня сложности понимания (недаром некоторые "непосвященные" называли генетику "лженаукой" и из-за них наука была отброшена в развитии на столетие назад).