Стальная маска. Книга 2

— Эти ответы ничего вам не дадут.

— Ответы — это пустые слова, они ничего не стоят. Нет, они мне ни к чему. Я лишь прошу уважить этот кусок плоти толикой внимания. Твоя девушка будет здесь ещё четверть часа, у нас есть время.

Витус не хотел слушать пожилого маразматика. Более того, его внешний вид вызывал волну тревоги в сердце мужчины. Но он не мог бросить Дулси, а потому согласился. Герой присел на стул, готовый внимать словам старика. И тот начал свой рассказ, зачастую прерываемый неконтролируемым кашлем. Мы посчитали нужным сократить его до размеров одного абзаца.

Местный отшельник был вечным охотником, скрывающимся от воли Матери. Он утратил с ней связь полторы тысячи лет назад, когда совершил кражу из казны Виего, и благополучно скрылся благодаря продажным стражам. С тех пор старик обитает в этой хижине, ожидая часа кончины. По словам хозяина, никто не станет его искать, ибо в этом нет ни крупицы смысла.

Выслушав короткий рассказ собрата по крови, Витус представился, поведав о своём происхождении и "случайных" встречах с Вороном.

— Угм, ну, конечно, этот прохиндей всегда играет в свои игры. Вот что, парень: живи полной жизнью и никогда никого не слушай, особенно этого высокомерного… Аа-аа-а, деточка, ты приготовила мне отвар? Спасибо тебе, спасибо, — подождав, пока Дулси уйдёт, старик продолжил: — В былые времена я записывал свои похождения в дорожную книгу. Ты можешь взять её.

— Благодарю, это… Много значит для меня.

— Время ещё есть, но мне пора принимать отвар. Ты не представляешь, как болят эти язвы, но это лучше, чем ничего не чувствовать. Жизнь должна быть наполнена красками, иначе она ничем не отличается от смерти.

Витусу показалось, визави подмигнул ему, с трудом разлипая видневшийся из-за толщей ткани глаз. Дулси в этот раз справилась быстрее и, по традиции объяснив больному, где и что находится, собралась уходить. Странное дело, но теперь герой не чувствовал страха перед собеседником. Скорее некое сожаление. Да, он жалел его, ведь в похожем кресле может оказаться дядюшка Волк и даже Овечка. От этих мыслей пробирало холодом. Брр!

— Витус, если ты закончил витать в облаках, можем идти.

— Витус, — вновь заговорил старик, стоило девушке отойти. — Семьсот Триста Девятый. Моё имя. Заходи как-нибудь, перемоем косточки Ворону.

— Да, обязательно…

***

— Чего такой хмурый стал?

— Прос… Не хмурый, скорее задумчивый.

— Да, мне тоже его жалко, но что поделать? Жизнь бывает жестока, — она снова взяла его под руку, легко и непринуждённо, словно это стало обыденностью. — Вместо того, чтобы думать о жизни, её нужно проживать. Вот, тебе даже старик сказал. Говорит, значит: Кхе-кхе, Витусик, кончай хандрить и посмотри вокруг, тут очень красивая девушка рядом, а ты не замечаешь её, кхе-кхе.

— Дулси. У тебя ужасно получается пародировать отшельника.

***

После насыщенного дня Витус сел за письмо. Он намеревался написать брату и всё объяснить. Возможно, Гэвиус не поверит ему, сочтёт за шутку мошенника, но попытаться стоит.

— Столько нужно рассказать. С чего бы начать…

Ни один час герой потратил, чтобы собраться с мыслями. Он марал бумагу, рвал и начинал заново. После десятка неудач Витус отбросил все сомнения в сторону и написал, как на духу. Впоследствии мы имели счастье держать это письмо, а потому приводим содержание ниже:

Гэвиус! Мне не хватит бумаги, чтобы всё тебе рассказать, поэтому буду краток: я жив, здоров и сыт. Мне больно от мысли, что ты считал меня погибшим, но в этом нет твоей вины. В настоящем я пишу тебе с острова Чжунь, что в Ионии. Как я сюда попал, это отдельная история, о которой (как и многих других) я расскажу тебе позже. А ещё лучше, лично.

Не буду скрывать: я ношу мешок картошки вместо рубахи и вынужден сидеть на шее у добрых людей. Здесь рядом есть чудесная девушка, добросердечный старик и идущий на поправку "господин разбойник". Кто эти люди, я как-нибудь потом объясню. Сейчас же мне нужны средства, чтобы отблагодарить их и вернутся домой. Рассчитываю на твоё понимаю.

Подпись. Дата. Витус Гальего.

PS: Наши звёзды ещё засияют, и эта будет самая яркая ночь.

Стоило Витусу поставить точку, и он почувствовал лёгкость, словно сбросил камень с души, освободился от сдавливающих пут. Он опасался, что ответ может быть не столь радужным, но это уже не имело никакого значения. Дело было сделано, рубикон перейдён. Этой же ночью Витус отправился на почту, и уже через неделю письмо было доставлено в Болхейм. Ответ не заставил себя ждать.