Стальная маска. Книга 2

Солнечный диск

Наши герои миновали Великую Саи и держали курс прямо на столицу Шуримы — Солнечный Диск. Витус до сих пор держал некие обиды на Патриция, хотя сформулировать свою претензию не мог. Юноша будто бы снял маску с наставника и под ней обнаружил донельзя мерзкое существо. Это походило на неспелый фрукт, чью червивость ты обнаруживаешь лишь после снятия кожуры. И мужчина был испещрён этими пороками: гордыней, гневом, чрезмерной жестокостью. Он упал в глазах ученика, из кумира сделался чужим. Однажды герои поговорили на эту тему и приняли решения не ворошить прошлое.

Патриций никогда бы не простил себе потерю ученика, потому как ощущал некие отцовские чувства к нему. Он будто был дядей Витуса, этаким золотым человеком, который всегда поймет, простит, утешит. Вся эта история закончилась крепким рукопожатием соратников. На этот жест Никола скривил мину, но ничего не ответил.

Долго ли, коротко ли наконец герои увидели на горизонте второе солнце. «Солнечный диск!» — вскрикнул один из собирателей. То было верно, и телеги в скором времени подъехали к столице, вернее к тому, что от неё осталось. Она увяла, как увядают растения; разрушилась, как песочный замок волной прилива; истоптана ногами богов, стала игрушкой для легендарных героев. Коротко говоря, это было место подобное залу славы, где когда-то блестели награды, но сейчас их покрыла пыль, точно так же, как и величественные сооружения, укрыл толстый слой песка. Единственное, что осталось от некогда величественной столицы, — это дворец, возведённый под пресловутым солнечным диском, который левитировал между двумя шпилями.

Повсюду сновали люди, они жили в бараках и руинах; многие прятались от солнца под тентами. По сравнению с ними жители Нашраме были богачами, и даже тамошние бедняки выглядели более презентабельно. На местных же не взглянешь без слёз.

Телеги добрались до моста ведущего во дворец. Остановились, их пассажиры сошли, а местные грумы приняли вожжи и повели пескоплавов на водопой. Приезжих встретила стража — трое чернокожих воителей с копьями, облаченные в ярко-красные шиндиты. Они говорили с шуримским наречием, бросая слова в лицо. Это походило на крики, хотя мужчины вели преспокойную беседу. Им взбрело в голову обыскать телеги. Становилось ясно, что подобное мероприятие затянется на несколько часов. Патриций пытался ускорить процесс, но ничего не могло сравниться со стойкостью или, быть может, ленью стражей. Они остались непреклонны.

— Эти идиоты не хотят шевелиться, — со злостью шипел мужчина.

— Но ведь в город мы можем пройти?

— Да, Витус, можешь пройти, но только без меня. Я им наши вещи не доверю. У меня в телеге бочонок вина спрятан, и, если он пропадёт, я за себя не ручаюсь!

— Разве это проблема для великого дознавателя? Устроил бы допрос, ты же в этом мастак.

Патриций поглядел на Витусу с сожалением, как бы, раскаянием и, не найдя нужных слов, похлопал по плечу, удалившись к упомянутому бочонку.

— И обернутся грехи наши птицами, и улетят они из душ наших, и озарит свет тёмные сердца, — Никола подошёл со спины, проводил взглядом бывшего напарника и, улыбнувшись герою, продолжил: — Каждый заслуживает прощения. Я рассказывал тебе про прошлое Патриция не для того, чтобы ты отдалялся от него.

Витус промолчал, кивнул и направился в сторону города. Солнечный Диск открывал свои объятия для очередного путешественника…

***

Юноша опешил, стоило ему увидеть столицу. Здесь было многолюдно, воняло потом и отходами; люд теснился в полуразрушенных домах, большинство жило прямо на улице, забиваясь в углы; прилавки торговцев пустовали. Витус проходил череду узких улочек и ловил на себе пристальные взгляды. В одночасье он стал предметом толок и вскоре заметил, что за ним тянется толпа наблюдателей. Тогда герой ускорил шаг, вбежал по уходящей вверх лестнице и потребовал у стражников, чтобы те провели его к императору.

— Господин Гальего, барон из Болхейма, — слегка солгал герой, желая как можно скорее отвязаться от докучливой толпы.

В ту же секунду, его повели по пустующему дворцу к действующему императору Азиру II. У стен несли стражу песчаные скульптуры солдат. Лики гигантов грозно глядели на героя, их копья опасно блестели в свете гуляющих лучей. Кроме них в здании находились многочисленные слуги, начиная детьми и заканчивая стариками. Они были грязными камушками на золотой тарелке, морщинами на миловидном личике. И правда, внутренности дворца были украшены позолотой, дорогими тканями и величественными статуями древних богов.

Хозяин принимал героя в своей комнате, обставленной по лучшим традициям Шуримы. Мягкие ковры, красочные портреты на стенах, небольшой столик с яствами; наложницы так блестели, что казалось, были сделаны из золота, оным была обставлена вся комната, в ней же блистал и правитель. Это был среднего телосложения мужчина в бархатной тунике с керамической маской на лице; застывшее изображение имело клюв, тонкие прорези для глаз и ручейки затейливых узоров.

Увидев Витуса, Азир сделал небрежный жест своим наложницам, те поклонились господину и покинули комнату. Хозяин встал, подошёл к гостю и протянул руку.

— Кажется, так у вас принято?

Обменявшись рукопожатиями, они сели подле стола, опустившись на мягкие подушки. Первым заговорил Азир.

— Можно не знать отца своего ребёнка, но Витуса Гальего — барона из Болхейма — знать приходится, — голос императора был мелодичен, нежен, но в то же время герой ощущал в нём ядовитые нотки.

— Боюсь, вы путаете меня с братом. Я простой учёный, совершаю кругосветное путешествие. Нет, благодарю, я не хочу вина. Моей целью в настоящее время является изучение шуримской культуры. Вы очень добры, но я откажусь от сладкого хлеба. В самом-то деле пески Шуримы достойны кисти Мимолето Авенити или, быть может, Георга Рулония. Прошу, не стоит наливать мне пиво, я не любитель алкоголя. О чём я? Ах, да, я прибыл в столицу, чтобы довезти сюда новых друзей, они по профессии собиратели и были вынуждены просить у меня защиты.

— Желаете мяса?

— Только воды, если можно.

Азир сделал движения рукой, и слуги исполнили его желания в мгновения ока. Более того, они заполнили стол различными фруктами: дольками дыни, арбуза, персиков и слив. Витус был потрясён до глубины души, ведь сердечно считал, что народ и его правитель вынуждены сводить концы с концами. Но представшая перед ним картина показывала обратное.

— А я, пожалуй, выпью вина. Знаете, Витус я уважаю вашего отца, благодаря ему я потерял часть южных земель. О, нет-нет, не стоит извиняться, или что-то в этом духе, я уважаю права сильного и разделяю политику Ноксуса. Они хорошо делают, и мало кто знает, что в далёкие времена Шурима придерживалась схожих взглядов. Наши отчизны так похожи: величественны, богаты, велики. Право, я даже подумывал построить небольшую усадьбу, в ноксианском стиле, кажется, они очень обширны… Мне много читают, мои наложницы очень образованы. Я люблю архитектуру далёких стран и изучаю заморские культуры. Знаете, для существа, которое живёт тысячу лет, я почти не видел света. То ли дело вы, впрочем, мы с вами одного поля ягоды.

— Простите?

— Меня называют идеальным существом, что в сущности чистая правда, а вас кличут вастаи. По крайней мере, мои слуги. Но вы ведь не вастаи, я понял это в тот момент, когда вы сняли маску. Да, Витус, я благодарю вас за соблюдение этикета и прошу унять моё любопытства.

Витусу было некомфортно, но уйти сейчас означало бы проиграть бой с самим собой, а потому герой поведал Азиру о своей матери, отце и их трудах. В конце истории хозяин сухо засмеялся, как если бы ему рассказали вчерашний анекдот.

— Вот оно что, вечный охотник. И что же думает Матерь, пожиная плоды трудов на Сумрачных островах?

— Они не слишком отличаются от Шуримы.

Азир поднялся, движением руки поманил за собой Витуса. Они прошли несколько шагов и, отдернув занавески, оказались на балконе. Отсюда открывался захватывающий вид, и даже телеги, на которых приехал герой, были видны, как на ладони. Хозяин раскинул руки в стороны, будто бы собирался обнять необъятные просторы.

— Поглядите на этих людей, взгляните на эти пески. Всё это однажды будет процветать, каждый из этих мучеников будет вознесён в сады наслаждения. Они счастливы служить провидению, потому что осознают свою роль и доверяют мне. Великие пески Шуримы любят своих детей, любят меня и каждого, кто преклоняет колени перед их величием. Взгляните за горизонт, что ты видишь? Песочный ковёр? Отнюдь. Это место для будущих храмов, дворцов, святилищ. Люди возводят мне памятники своего горя, и я радостно принимаю их жертву во благо будущего.

— Я не вижу на их лицах счастья.

— Вы слепы.

— Они жалуются на свою жизнь.

— Вы глухи.

— Я считаю, они страдают.

— Вы глупы.

Витус умолк, понимая, что дальнейший разговор не принесёт плодов. Теперь ему стало омерзительно разговаривать с таким собеседником. Здесь, во дворце, он тонет в роскоши, набивает брюхо, в то время как его подданные страдают и умирают прямо на улицах. Это ужасно!

Не в силах больше терпеть этот абсурд, герой поклонился и покинул правителя. Ему хотелось помочь этим людям, но он понимал, что его подачка будет равняться капле в пустыне. Как только добрался до телег, тут же приказал Винуену запрягать пескоплавов.

— Мы отбываем, — коротко сказал Витус.

Перед тем, как покинуть пределы города, герои попрощались с собирателями. Они расстались на доброй ноте, и через десять минут группа возобновила движения.

***

Разбойники в песчаных дюнах Шуримы подобны ящерицам: они сливаются с окружением, становятся призраками, и, когда ничего не подозревающий путник проезжает мимо, злыдни напрыгивают на него. У этих супостатов нет сердец, ибо сожаление, как и раскаяние, им неведомо. Они безжалостно перерезают глотки, а после закапывают тела в слои песка. Внимательный читатель помнит, что передвигаются оные на специальных лыжах и зачастую орудуют луками. В группе их не больше десяти — малочисленность помогает выгодно делить барыш.

Но сегодня один из лидеров шайки, слоняясь по Солнечном Диску, увидел знатного господина, идущего во дворец. Он послал мальчугана оповестить своих и стал следить за незнакомцем. Читатель уже догадывается, о ком идёт речь. Витус обратил на себя внимание не только жителей столицы, но и бандитов. Они быстро скучковались, собрали многочисленный отряд, насчитывающий два десятка, и были готовы к налёту.

— Это дельце будет самым прибыльным! — говорил один из них.

— Четыре человека и две телеги, нагруженные доверху. Нам везёт! — вторил ему второй.

— Чего стоите?! Быстрее, они уже выезжают! — торопил всех третий.

Император со своего балкона взирал на телеги Витуса, которые преследовала группа теней. Азир улыбнулся, натягивая одну из своих гаденьких улыбочек. Героев ждало испытание.

***

Патриций опешил, его сердце ушло в пятки в тот момент, когда стрела пролетела в миллиметре от его носа. Увы, старику Винуену повезло меньше, он свалился с козлов, и лишь чудом Витус остановил пескоплавов.