Ups & Downs

— А я не курю, эйки. — Он улыбнулся так ужасно, что она почувствовала как колит сердце. Все в нем было ужасно, на самом деле. Абсолютно все. — Я просто пробую дым. Его вкус на моем языке. А потом глоток хорошего вина. Хочешь попробовать?

У него это получилось так красиво и соблазнительно, что Шер поставила это на заметку — она обязательно попробует это в одиночестве. Сама с собой.

Ему же она ответила: — Нет. Спасибо. И все же… здесь нельзя… пробовать дым. Это зал для некурящих.

— Эйки. Я решаю, что можно в моем заведении. — Он выдохнул порцию этого терпко пахнущего сладковатого дыма уже знакомого ей с их прошлых встреч. Нежелательных. Она бы вообще предпочла не встречаться с ним.

Стооооп. Что он там сказал?

Не удивительно, что все здесь пытаются перед ним выслужиться. И да, теперь она не чувствовала себя в безопасности. Даже если бы этот зал был полон под завязку.

Ну что ж, во всяком случае, теперь она замолчала, не зная, что на это ответить.

— Мистер Блэквуд…

Сукин сын опять ее перебил.

— Нет так скоро. — Улыбнулся он, продолжая наслаждаться вином и дымом. — Я отвечу на все твои вопросы, но чуть позже.

Да, он говорил как обладатель всего времени мира. Но с ней все было не так. Она спешила уйти отсюда. Прямо. Сейчас.

Принесли устрицы на круглом подносе, засыпанном льдом. Сервированные по шесть, они были приправлены только лимоном. А потом еще принесли поднос со всехвальными французскими сырами. Гратен из мидий.

Ну теперь понятно, почему он заказал именно белое. Чертов гурман, что б ему подавится.

Шерри замерла, смотря на свой нож для устриц и столовые приборы. Он ведь не думает, что она будет ужинать с ним? Это было бы глупо…

Чертов желудок предал ее.

— Мистер Блэквуд. — Поспешно произнесла Шерри. — Мне… у меня мало времени, на самом деле. Мне нужно…

— О, милая девушка. Мало времени? И ты говоришь это мне?

Он все сверкал этой сволочной улыбкой, когда Шерри послушно опустила голову.

Да, хорошо, пусть он чертов обладатель недвижимости и земель с месторождениями золота… так какого черта он тут сейчас с ней сидит? Почему у него остается время на это?

— Ты ела устрицы когда-нибудь, эйки? — Спросил мужчина неожиданно.

— Естественно. — Бросила она небрежно, старясь не смотреть на все это великолепие. На еду, а не на мужчину.

— Покажи мне…

— Ч-что?! — Там было больше возмущения, чем удивления.

— Я никогда не пробовал. Не знаю, как это делается. Покажи мне. — Повторил Блэквуд с абсолютно невинной улыбкой.

— Вы… шутите, да?

— Почему это? Я говорю абсолютно честно, девушка. Я никогда не пробовал этих моллюсков. Люди говорят, что это довольно вкусно с этим вином. Вино великолепно, но я бы никогда не попробовал это… в одиночестве. — Он словно пытался объясниться. И все это с улыбкой невинного ублюдка.

— Этого быть не может.

— Эйки, ты что думаешь, я вру тебе? Или ты думаешь, что я вырос здесь? Со всем, что имею сейчас.

Ну, ей это и надо выяснить.

Шер с тихим вздохом взяла свой нож, потом выловила устрицу изо льда, крепко сжимая ее в руке. Она просунула лезвие между створок, аккуратно их раскрывая.

— Расскажи мне. — Его голос заставил ее резко поднять взгляд от устрицы.

Мужчина кивнул на ракушку в ее руке.

Он просит ее прокомментировать.

Черт. Она чувствовала себя воспитателем в детском саду, честное слово.

— Хм… вот, начинаете с острого угла. — Она провела линию лезвием. — А когда открыли, то тут пленка… Ее нужно аккуратно срезать. Не задеть самого моллюска. — Шерри по кругу срезала пленку, укладывая ее на край тарелки. — А теперь лимон… — Она взяла ломтик, выдавливая пару капель на мясо внутри раковины. — Вот видите… она сокращается… уменьшается. Это значит, что устрица еще жива. Значит, ее можно есть. — Поднеся ее к губам, девушка аккуратно, высосала устрицу, пережевывая. — Ну вот и все. Просто.

Мужчина смотрел на нее как-то слишком внимательно, особенно на ее губы. Думая, что испачкалась, Шер поспешно провела пальцами по рту.

— Но вы ведь все это знали, да? — Пробормотала она потом, когда молчание стало неприличным.

— Эа. — Покачал медленно головой Блэквуд.

Странный у него родной язык.

— Тогда откуда вы знаете, что Антр-Де-Мер подходит к устрицам?

— А откуда ты знаешь это? — Кажется, ему действительно было любопытно.

«Ну потому что я жила девятнадцать лет в доме людей, которые ели их по два раза на неделе».

— Это… проще простого. Элементарный этикет. — Пожала плечами она.

— Да неужели. — Хмыкнул мужчина, но к устрицам так и не притронулся. — Ты не та кем кажется, не так ли, эйки?

— Ну в этом мы похожи. — Пробормотала Шер, понимая, что ее не услышат.

Но ее услышали.

И услышав это, Аарон почувствовал напряжение во всем теле. Он услышал в этих словах… истину? Словно она знала, кем он является. Словно знала, рядом с кем сидит. С убийцей. Не с человеком, а скорее со зверем. Она знала, и потому боялась его. И старалась не смотреть в его глаза. Куда угодно, но не на него.

— Я думаю, как есть сыр, вы знаете. — Хмыкнула она неожиданно. Ясное дело, ей хотелось сделать хоть что-то, что его уколет, если не ранит.

— Тебе понравилось, эйки? — Спросил он, действительно ожидая ответа.

— Это не имеет значения. У каждого свой вкус. — Ответила девушка, перекатывая в пальцах зубочистку.

— Я спросил у тебя.

— Неплохо. Пересолены.

— Ты знаешь… эту историю. Про принцессу на горошине. — Проговорил Аарон, смотря на недоуменную девушку напротив. — Которая почувствовала эту горошину через все перины. — Он усмехнулся, склоняя голову набок. — А устрицы все же пересолены, да?

— Я бы вам итак ответила, без проверок, что ела устрицы раньше по пять раз на дню.

— И это о чем-то говорит, не так ли?

— О том, что мне нравятся устрицы?

— О том, что твое место выше, чем ты сейчас стоишь.

— Стою? Я стою там, где мне хочется! — Резко ответила она.

О, дикая, непокорная женщина. Совершенно неуправляема. Но это хорошо. Он бы не принес в Дар владыке забитую нищенку без рода. Она имеет род, она занимала среди своих высокое положение ранее — это видно. Что-то изменилось сейчас, но это неважно…

— Это можно… подвергнуть сомнению. — Она ведь не хотела сейчас быть с ним — факт.

А вообще ему нравилось спорить с ней. Да даже просто разговаривать. Она была умна до безумия со всеми своими странными замашками неограниченного в свободе действий человека.

— Делайте, что хотите. — Вздохнула она в итоге, берясь за блокнот с ручкой.

Что хотите… он много чего хотел.

— Но давайте я все же задам вам вопросы… мне еще сегодня нужно зайти в редакцию. И… вообще… много чего.

Лгунья. Маленькая лгунья.

— Вопросы. — Повторил он, подвигав плечами, словно те затекли. — Хорошо, эйки. Я отвечу на твои вопросы. Можешь спрашивать, что хочешь. Но в замен ты ответишь на мои.

Девушка нахмурилась. Ее взгляд стал острым. Она была недовольна, и это факт. Но все что она сделала — это пожала плечами, словно ей было все равно, какие там у него условия.

— Сначала будут… банальные. — Пробормотала она, вертя в руках ручку. — Аарон… это настоящее имя?

О, Боги Удачи, нужно было слышать, как она произнесла его имя. Ее язык перекатил это волшебное «р», а губы соблазнительно округлились на «о». «А» звучало как выдох. И он был уверен, нет, он знал, черт возьми, что его имя срывалось бы с ее губ криком и требованием, если бы…

Так-так-так. Сослагательное наклонение здесь не уместно.

— Да. — Быстро ответил он, после чего проговорил: — Райт… произнеси это слово.

— Ч-что? — кажется, он ее пугал еще сильнее своими нелепыми требованиями.

— Просто повтори. Райт. — Его голос был резким.

— Райт? — Повторила она неуверенно, после чего недовольно добавила. — Это какое-то ругательство на вашем языке, да?

Аарон мог только покачать головой, думая над тем, что она все же идеальна. Владыке понравится ее голос, понравятся ее крики, в которых будет звучать его резкое, звонкое имя.

— Эм… вы много путешествуете, да? Этот акцент… его почти не заметно, и все же…

— Аэ, девушка. Я много путешествую. Я и здесь не задержусь надолго. — Ответил Аарон, но теперь он был более задумчив. — Скажи мне свое имя, девушка.

— Это… — Начала недовольно и зло она.

— Имя.

В ее глазах было «какого черта тебе нужно?», а он ждал…

— Шерриден. — Ответила она, утыкаясь в свой блокнот.

Ну вот, он же говорил. Нежное и пушистое. Мужской выдох страсти и удовлетворения.

— Что значит твое имя, Шерриден? — Тихо спросил мужчина.

— Ничего. Ничего оно не значит. — Бросила она смущенно и недовольно. — А вы мне теперь задолжали два вопроса. * * *

Я не чувствовала себя как спасительница. Я чувствовала себя использованной.

Отправив эту глупую статью на почту Лие, я с размаху прыгнула на кровать. Она отлично пережила проверку на прочность. Пять баллов — просто скрипнула и прогнулась. Как и во все прошлые.

Использованной с обеих сторон. Меня использовала Лия в личных целях. А еще мне казалось, что меня использовал этот Блэквуд…

А он вообще странный тип. Не понимаю, зачем ему все это. Он мог получить любую женщину, потому что безумных женщин, которые купятся на его деньги и улыбку, — много. Как сказала Лия, таким женщины готовы добровольно отдать все.

Так зачем ему мой номер телефона, мой возраст, размер одежды, имя, в конце концов. Он задавал такие личные вопросы, что меня бросало то в жар, то в холод. Честное бойскаутское, я еле сдержалась, чтобы не заехать по его морде этим подносом, стоящим передо мной, когда он у меня спросил что-то насчет родственников. Про наследственные болезни. Он что, совсем ненормальный? На кой черт ему это нужно знать?

В итоге, я уже стала чувствовать себя как на приеме у врача. Или на ярмарке животных… ну вы знаете, как происходят все эти продажи породистых сук или кобыл?

А кто ее родители? А сколько она весит? А какие болезни перенесла?

Удивляюсь, как он меня там раздеться не попросил, чтобы осмотреть. Пульс, там. Давление…

Я усмехнулась сама себе, накрывая глаза предплечьем.

Зато когда я в быстром темпе олимпийца, тянущего на золотую медаль по спортивной ходьбе, пошла от столика, блондиночка рядом подсуетилась и помогла мне скрыться. Она перегородила этому Блэквуду весь проход своим «природным» богатством, а я улыбалась как умалишенная, удирая оттуда и слушая ее елейный голосок за спиной.

Да и сейчас я лежала с такой же улыбкой, точно уверенная, что больше никогда не увижусь с этим человеком.