Sword Art Online. Том 17. Алисизация. Пробуждение

Какое-то время они обе молчали. Алиса смотрела на бездыханное тело Беркули, из её глаз снова покатились крупные слёзы…

Наконец девушка в золотистых доспехах зажмурилась, пересиливая себя, подняла голову и хриплым голосом спросила:

— Синон, если я выйду в Реалворлд с помощью Алтаря конца света, смогу ли я потом вернуться в этот мир, чтобы увидеться со всеми, кого люблю?

Синон слишком мало знала, чтобы дать точный ответ на прямолинейный вопрос Алисы. Ясно было лишь одно: если Алиса достанется врагам, весь Андерворлд, скорее всего, уничтожат и сотрут.

Оставалось только верить, что, если уцелеют и мир, и Алиса, её желание сбудется.

— Да. — Синон медленно кивнула. — Если с тобой… и Андерворлдом ничего не случится.

— Хорошо. Раз так, мне пора на юг. Не знаю, что ждёт меня у Алтаря конца света, но если этого хотят и дядюшка, и Кирито…

Алиса присела, расправляя белую юбку, нежно погладила волосы Беркули и поцеловала его в лоб.

Вставая, она уже излучала сияние, достойное настоящего рыцаря.

— Амаёри, Такигури. Вам придётся ещё потрудиться, ладно? — обратилась Алиса к драконам, затем повернулась к Синон: — А ты что будешь делать?

— Теперь мой черёд потратить эту жизнь, — ухмыльнулась Синон и продолжила: — Я думаю, что бог тьмы Вектор вернётся прямо на это место. Я постараюсь как-нибудь одолеть его… или хотя бы выиграть тебе время.

— Благодарю. — Алиса кивнула, прикусив губу. — Обещаю, твоя жертва не окажется напрасной.

Синон проводила взглядом двух драконов, улетевших на юг, и сняла длинный белый лук с правого плеча.

Насколько она знала, на «Оушн Тёртл», вероятнее всего, напала частная военная компания, действующая при поддержке государственных органов США. Один из захватчиков воспользовался привилегированной учётной записью номер четыре — богом тьмы Вектором, — чтобы напасть на Алису.

В реальности Синон была всего лишь школьницей и не смогла бы справиться с таким врагом.

Но в виртуальном мире, в поединке один на один…

«Я одолею кого угодно», — поклялась Синон, терпеливо ожидая появления врага. * * *

Он почувствовал, как в выброшенном вперёд правом кулаке сухо хрустнула последняя целая кость.

Чемпион гладиаторов Искан отвёл взгляд от врага, лежавшего на земле в позе звезды, в раздробленном нагруднике, и молча уставился на свою руку. Это был уже не стальной кулак, способный пробить насквозь всё что угодно, а кровоточащий кожаный мешок со сломанными костями и разорванными мышцами.

Левый кулак дошёл до этого состояния ещё раньше. Все ноги были в крови и синяках, и Искан не мог уже ни бежать, ни пинать.

— Ты блестяще сражался, чемпион, — раздался за спиной хриплый голос Дампы, и Искан оглянулся.

Безрукий великан сидел на земле. Долгое время он продолжал сражаться, бодая и толкая противников, поэтому его лицо и тело покрылись бесчисленными порезами. Глаза, некогда горевшие боевым духом и мудростью, потускнели, что говорило о том, что Жизнь Дампы на исходе.

Искан поднял раздробленный кулак, выражая уважение бойцовскому духу заместителя, и ответил:

— Ну! Думаю, после такой смерти будет не стыдно посмотреть в глаза предкам на том свете.

Искан подошёл к заместителю, еле волоча ноги, и сел рядом.

В ходе затяжной битвы от двадцати с лишним тысяч красных воинов осталось около трёх тысяч. Но гладиаторы заплатили за этот успех огромную цену: их осталось человек триста, причём раненых и неспособных дать отпор. Им оставалось только держаться кучей и ждать, пока враги сокрушат их.

Три тысячи врагов окружали их и могли бы уничтожить выживших последним натиском…

Если бы не рыцарь и её дракон, которые продолжали бесстрашно сражаться перед Исканом и Дампой. * * *

Она уже перешла границу физического и морального истощения.

Тем не менее рыцарь единства Шета Синтесис Твелв разглядела нового врага сквозь пелену перед глазами, подняла налитую свинцом руку и взмахнула «Чёрной лилией».

Тонкий клинок глухо просвистел в воздухе и впился во вражеский наплечник. Отдача болью пронзила руку от запястья до локтя, словно тысячи иголок.

— Ха… а-а-а-а-а! — выдавила Шета из себя хриплый клич, несмотря на то что славилась как Безмолвная.

Клинок с огромным трудом пробился сквозь мощный доспех и рассёк плоть по прямой линии. Враг упал, выкрикивая бессмысленные оскорбления. Выдернув меч, Шета прерывисто вздохнула.

Причина её усталости крылась не только в нескончаемости вражеского войска, но и в странном чувстве, которое Шета испытывала, сражаясь с красными воинами.

На них плохо действовала Инкарнация. Оружие и доспехи врагов не шли ни в какое сравнение с артефактом Шеты по уровню приоритета, но во время каждой атаки девушка-рыцарь ощущала неприятное сопротивление. То же самое касалось и вражеских ударов. Они всего лишь бездумно размахивали оружием, но почему-то Шета никогда не могла предугадать их движения. Она будто бы боролась с тенями. С армией отражений, хозяева которых находились где-то далеко.

Шета не испытывала никакого удовольствия, сражаясь с ними. Она была создана для убийств, но убийство этих теней не вызывало у неё ничего, кроме отвращения.

«Но почему? Я должна быть довольна любыми убийствами — хоть теней, хоть каменных статуй, Я всегда была куклой, которая умела только убивать…»

Тончайший чёрный меч самого высокого уровня приоритета, известный как «Чёрная лилия», — инструмент, созданный исключительно для убийств, и в некотором смысле копия Шеты. Как и она, этот артефакт теряет смысл существования, едва только перестаёт убивать.

Первосвященница Администратор взяла цветок чёрной лилии, найденный Шетой на поле боя в мире тьмы, превратила его в меч и вручила рыцарю единства с такими словами: «Этот клинок — воплощение проклятия, которое лежит на твоей душе. Именно это проклятие во время твоего рождения поиграло с разбросом твоих генетических параметров, привив тебе жажду убийства. Поэтому ты должна убивать, убивать и ещё раз убивать. И тогда, возможно, ты найдёшь в конце кровавого пути ключ к своему проклятию…»

Раньше Шета не понимала смысла слов Первосвященницы. Долгие годы она действительно убивала врагов и наконец нашла своего лучшего противника: гладиатора с кожей твёрже всех людей и предметов, которых касался её клинок. Она хотела сразиться с ним ещё раз. Ей казалось, что в этой битве она наконец-то сможет узнать о себе что-то новое. Именно это желание заставило Шету остаться здесь и сражаться, хотя остальная армия мира людей уже ушла. Но теперь она чувствовала, что мечте о повторном поединке с рыжеволосым гладиатором всё-таки не суждено сбыться.

Шета допила воду из бурдюка, в котором оставалось как раз на один глоток. Отбросив пустой кожаный мешочек в сторону, она обернулась.

Израненный чемпион гладиаторов сидел на вершине скалы. Уцелевший левый глаз смотрел на Шету с непонятной грустью.

Вдруг в её груди что-то кольнуло.

«Что это за боль? Я же хотела убить этого человека. Хотела вновь ощутить вкус такой битвы, в которой горишь телом и душой. Хотела рассечь его кулак, с твёрдостью которого не сравнится даже алмаз. Я никогда не хотела ничего другого, но почему сейчас моё сердце так сжимается?..»

Вдруг возле правой руки что-то хрустнуло.

Шета подняла «Чёрную лилию» и молча посмотрела на неё. Прямо посреди чёрного, впитывающего весь свет клинка виднелась тончайшая трещинка.

«Ах… Я поняла».

Шета глубоко вдохнула и улыбнулась.

Всего за секунду она нашла ответы на все вопросы. Она поняла как смысл слов Администратор, так и сущность своего проклятия.

Почувствовав дрожь земли, она подняла глаза и увидела следующего врага, бегущего на неё с занесённым молотом. Шета грациозно ушла от атаки и вонзила клинок в самую середину вражеского доспеха.

Последняя атака была беззвучной. «Чёрная лилия» вошла прямо в сердце, обрывая жизнь врага… и беззвучно рассыпалась на чёрные лепестки.

Шета с сожалением поднесла рассыпающуюся рукоять к губам и прошептала:

— Спасибо, что была со мной всё это время.

Ей почудился цветочный аромат.

Тем временем справа дракон Ёиёби, бессменная напарница Шеты, раздавила хвостом очередного врага. Её серая чешуя давно покраснела от крови из бесчисленных царапин, почти все клыки и когти были сломаны, она не могла дышать огненными лучами и даже двигалась как никогда медленно.

Увидев, что враги ослабили натиск, Шета подошла к дракону и провела рукой по его шее:

— И тебе спасибо, Ёиёби. Устала, да? Давай отдохнём.

Шета и её дракон пошли к холму гладиаторов, опираясь друг на друга.

Чемпион не стал вставать и лишь поприветствовал Шету взмахом правой руки, распухшей так, словно вот-вот лопнет.

— Сожалею… Твой драгоценный меч сломался.

— Неважно. — Шета покачала головой. — Наконец-то я поняла, почему столько времени убивала…

Она бессильно упала на колени, подняла руки и взяла лицо юного гладиатора в ладони:

— Я сражалась в поисках того, кого захочу защищать, а не убивать. И нашла тебя. Поэтому мне больше не нужен меч.

На миг гладиатор вытаращил глаз, и Шета с удивлением увидела, как в нём появляется прозрачная слеза.

Юноша стиснул зубы и пробормотал:

— Эх, чёрт побери… Я так хотел взять тебя в жёны. У нас были бы такие сильные дети. Они бы стали лучшими гладиаторами в истории — сильнее меня и всех моих предков.

— Ещё чего. Наш ребёнок станет рыцарем.

Они переглянулись и улыбнулись друг другу. Сидевший рядом великан с нежностью в глазах смотрел, как Шета и Искан обнялись и сели вместе.

Триста гладиаторов, рыцарь единства и дракон молча наблюдали, как вокруг них сжимается кольцо красных воинов. * * *

— Вроде бы всё обошлось… Да ведь? — сказал Кляйн, возвращаясь в тыл одновременно с Асуной.

— Ага, — ответила она.

Японские игроки-маги тут же начали лечить их многочисленные раны только что освоенными священными заклинаниями. Конечно, они пока не могли подпитывать заклинания силой воображения, как это делали лекари, рождённые в Андерворлде, но недостающую силу компенсировали внушительные системные полномочия, полученные благодаря конвертации высокоуровневых персонажей.

— Большое спасибо, что пришли на помощь, — обратилась Асуна к девушке-заклинательнице, затем снова повернулась к Кляйну: — И тебе спасибо, Кляйн. Даже не знаю, как тебя отблагодарить…

Кляйн смущённо почесал нос, видя смятение Асуны.

— Ну чего ты как неродная. Мы все перед тобой и Кирито в неоплатном долгу. Он ведь… где-то здесь, да? — спросил он приглушённым голосом.

— Да. — Асуна медленно кивнула. — Покажу, когда закончится битва. Может, он не выдержит и очнётся хотя бы для того, чтобы ответить на твои дурацкие шутки.

— Э-э, за что ты так!

Хотя Кляйн, как обычно, жизнерадостно улыбался, Асуна увидела в его глазах глубокое сочувствие. Он уже знал, насколько серьёзно повреждена душа Кирито.

«Да, но всё-таки… Всё может завершиться благополучно. Врагов вышвырнут и из Андерворлда, и из „Оушн Тёртл”, а когда вокруг Кирито соберутся Синон, Лифа, Кляйн и другие бывшие проходчики из SAO, игроки из ALO вроде Сакуи и Алисии… Алиса, Тизе, Ронье и Сольтилина, он будет просто обязан очнуться. Я должна потрудиться сейчас, чтобы потом встретить его с улыбкой».