Overlord. Том 2. Тёмный воин

1

Клементина кипела от негодования, когда вернулась в укрытие Каджита, расположенное в подземном храме на кладбище Э-Рантеля. Злость чувствовалась в каждом шаге, а нахмуренные брови и зверская гримаса до того искажали черты лица, что оно теряло всякую привлекательность — хотя всё равно не шло ни в какое сравнение с мерзостью её души.

Каджит что-то шептал про себя, отправляя только что созданного зомби в помещение, где содержалась прочая нежить.

— Надо же! Опять новый зомби? Чудесная штука этот Камень Смерти — у тебя их уже больше полутора сотен!

Общее число нежити, которую можно было создать заклинанием третьего уровня «Криэйт Андэд»[27], ограничивалось силой заклинателя и уменьшалось, если призывать сильных монстров. Но если использовать слабейших из них, зомби, то даже Каджит, лучше всего умевший повелевать мертвецами, мог подчинить себе намного больше обычного — далеко за сотню. Настолько имевшийся у него предмет — Камень Смерти — умножал силу некроманта.

— На что только не пойдёшь из-за твоих проделок.

— Ну прости-и-и, — склонила голову Клементина, которая с виду ничуть не раскаивалась в своём поступке. — И разве я виновата, что они так легко умирают? Кто им мешал сопротивляться?

— Как будто они могут сразу не умереть от твоего удара…

— А вот авантюристов так просто не прихлопнешь.

— Меня не волнуют авантюристы. А с простыми людьми ты справляешься без труда. Клементина, что за поганая привычка красть чужое время, заставляя объяснять тебе простейшие вещи, которые ты и сама прекрасно понимаешь?

— Ладно, ладно, ладно! Прости, я больше так не буду, хорошо?

Каджит недовольно хмыкнул.

— Веры тебе никакой. Скажу прямо: пока что хватит похищать людей.

— Ла-адно! — игриво ответила Клементина, на что старик только сурово нахмурился.

Не веря, что на неё подействуют уговоры, некромант всем своим видом показывал, что говорит серьёзно, но девушку, как он и предполагал, это нисколько не волновало.

— Слушай, я же помру со скуки! И во-о-обще, где носит нашего мальчугана?

— Он ещё не вернулся?

— Представь себе, как не было, так и нет! Может, пока схватить хотя бы старуху?

— Не вздумай. Ей подвластны заклинания третьего уровня, да и в городе её отлично знают. Полезешь к ней — проблем не оберёшься.

— Да ну! Но чем же мне заняться?..

Каджит запустил руку под мантию и извлёк чёрный камень.

— Клементина, я отдал не один год, чтобы наконец превратить эти земли в город мёртвых, и не позволю испортить мой замысел из-за твоих глупых забав! Только попробуй досадить мне снова, и я отправлю тебя на тот свет!

— Ты про эту, как её, «Спираль смерти»?

— Верно. Первую из них создал наш лидер.

В местах, где собирается нежить, со временем, словно по спирали, заводятся всё более и более сильные её представители. Поэтому ужасный магический ритуал, опиравшийся на это явление и уже однажды заселивший нежитью целый город, и назвали «Спиралью смерти». Каджит рассчитывал повторить успех и заполонить Э-Рантель мертвецами, чтобы, когда в городе будут бушевать силы смерти, подчинить их себе и обрести вечную жизнь. Вот к чему он так долго готовился и теперь, конечно, не собирался допускать, чтобы эта наглая девица, явившаяся к нему несколько дней назад, порушила все его планы.

— Тебе всё ясно?

Старик успел заметить, как в глазах капризно надувшей губы Клементины вспыхнула яростная жажда крови, и в следующий миг та сорвалась с места. Не успел он вздохнуть, как девушка преодолела пространство между ними, и её рука с кинжалом выстрелила вперёд, словно размазавшись от невероятной скорости. Блестящее остриё вот-вот должно было вонзиться в горло Каджита…

Стилет Клементины предназначался для колющих ударов. Подобные атаки не отличались разнообразием, а потому использовать его было не так уж просто. Но Клементине полюбились именно стилеты, и она тренировалась, подбирала экипировку и осваивала боевые приёмы, чтобы разить противников одним смертельным выпадом. Девушка столько раз опробовала его на людях и монстрах, выходя победительницей из схватки с ними, что теперь простые смертные уже не могли защититься от её клинка. Впрочем, чего ждать от безумицы, нечеловечески одарённой от рождения и посвятившей всю жизнь совершенствованию своих навыков? Но и её соперник не был обычным человеком. Каджит, один из двенадцати главных последователей Зуррернорна, оказался не из тех, кого можно так просто убить.

Перед устремившимся к цели острым клинком выросла белёсая преграда — громадная рука, собранная из человеческих костей. Впрочем, она одновременно напоминала и коготь рептилии. Коготь затрясся, и земля под ним начала вспучиваться, готовая выпустить наружу нечто огромное, послушное воле заклинателя. Довольный тем, как повинуется ему спрятанная под ногами могучая нежить, Каджит обратил свой взгляд на Клементину:

— Не делай глупостей! Из-за твоей выходки моя власть над прочей нежитью на мгновение ослабла!

— Хи-хи, прости! Я же ничуточки не всерьёз, Каджи! Остановила бы клинок у самого горла, и всё!

— Не лги, Клементина. Милосердие не в твоей природе.

— О-ой, раскусил! Да, не уклонись ты от удара, я бы проткнула твоё плечо. Но я и не думала тебя убивать, честно-честно!

Девушка глядела на него с мерзкой усмешкой, от которой старик недовольно поморщился.

— Кстати, я могу прикончить и эту дрянь. Заклинатель бы против неё не выстоял, но мне-то, воину, с ней тягаться легко. Правда, я так не люблю орудовать дробящим оружием…

— Твои смертельные выпады хороши против живых. Но у нежити нет работающих органов, как у человека, и так ли ты сильна против неё? И ты не думала, что я мог припасти кое-что посерьёзней?

— Фи! В самом деле!

Клементина бросила взгляд на один из коридоров, видимо, заметив, что в нём поджидает послушная Каджиту нежить.

— Думаю, с тобой я бы справилась. Но, и верно, если бой затянется, мне несдобровать… Хи-хи, ты уж прости меня, Каджи, — подытожила она, спрятав кинжал под плащ.

Дрожь земли тут же унялась.

— Да-а, ты явно знаешь толк в том, как повелевать мёртвыми! Славное представление! — добавила Клементина, после чего обернулась и направилась к выходу, бросив через плечо: — Так и быть! Старуху, пока всё не закончится, я не трону. И людей похищать не буду. Ты доволен?

— Да.

Каджит не ослаблял внимания, пока Клементина не удалилась, растворившись в глубинах подземного храма.

— Сумасшедшая тварь! — выругался он.

Пожалуй, некромант и сам был не вполне нормальным, но не считал, что его можно равнять с этой полоумной.

— А ведь, казалось бы, такая умелая! Впрочем, именно сила и искалечила её разум.

Клементина в самом деле была сильна. Из двенадцати предводителей его тайного общества всего трое могли с ней совладать. Каджит, к его огромному сожалению, не входил в их число. Даже с магическим предметом в руках он оценивал свои шансы не больше чем три из семи.

— В «Угольном писании» она считалась девятой по силе… Мда, с безумицей, не уступающей по мощи героям, так просто не сладишь.* * *

— Так вот что тут случилось… — выдавил Нфирия, с трудом хватая ртом воздух.

Он хорошо знал родителей Энри, чудесную супружескую чету, окружавшую своих дочерей такой любовью, что юноша иногда даже ей завидовал. Своих родителей он потерял рано и мало что о них помнил, а потому образы любящего отца и матери для него были связаны прежде всего с родителями Энри.

Теперь в его сердце бушевала ненависть к ряженым в рыцарей империи негодяям, лишившим их жизни, и то, что нападавшие оказались безжалостно перебиты, вызывало у него только злорадство. Поведение правителей Э-Рантеля, не приславших воинов вовремя, тоже вызывало у него возмущение.

Но юноша не смел давать волю чувствам в присутствии Энри, у которой было больше причин проклинать убийц и оплакивать погибших, чем у него.

Увидев, как от воспоминаний на глаза девушки навернулись слёзы, Нфирия попытался придумать, как утешить её, но Энри уже смахнула их и улыбнулась.

— У меня осталась сестра, так что нельзя всё время печалиться.

Успевший привстать Нфирия опустился обратно на стул, сердясь на самого себя за то, что на секунду пожалел об упущенной возможности её утешить. Но желание уберечь Энри от угрозы никуда не делось. Помявшись, он всё же собрался с мыслями: «Я никому не хочу её уступать. Даже тому, кому по силам защитить её».

Юношу захватил вихрь противоречивых чувств, но желание оберегать эту девушку и чувства, которые он питал к ней ещё с малых лет, когда впервые приехал в деревню, настойчиво подталкивали его вперёд, требуя действовать.

— А может…

Слова будто застряли в горле.

«Говори! Ты должен!» — отчаянно твердил он себе, но не мог издать и звука. В их возрасте уже вполне разрешалось жениться, а на заработок от зельеварения он вполне мог бы содержать Энри и её младшую сестру. Даже ребёнка, когда дойдёт до него. Юноша с трудом отогнал вставшие перед глазами картины счастливой семейной жизни, потому что сидевшая рядом Энри уже озадаченно смотрела на него. Он открыл рот — и снова закрыл.

«Люблю тебя». «Жить без тебя не могу». Нфирия был не в силах выдавить из себя ни то, ни другое, боясь отказа. Но что, если постараться сблизиться постепенно? Сказать что-то такое: «В городе вам не будет ничего угрожать. Может, переберётесь к нам? Я мог бы приглядывать за сестрёнкой, а ты — помогать в лавке у бабушки, если захочешь поработать. Со мной тебе будет нечего бояться». Хорошая мысль! И ни слова о любви, а значит, она вряд ли откажет.

— Энри!

— Ч-чего, Нфирия? — девушка вздрогнула от его выкрика.

— Е-если ты в чём-то нуждаешься, только скажи! Я сделаю всё, что смогу!

— Спасибо! Какой же ты хороший друг! Даже не представляю, чем я могу тебе отплатить?

— А… Ну да… Да мне ничего не надо, мы дружим давным-давно.

Энри широко улыбнулась. В душе Нфирия проклинал себя за нерешительность, одновременно любуясь её красотой. Они заговорили о днях своего детства, а когда тема наконец исчерпала себя, юноша решился спросить:

— А что же это за гоблины?

Он имел в виду тех самых, что звали Энри хозяйкой и так сильно отличались от вчерашних, которые напали на авантюристов на опушке леса Тоб. Гоблины, устроившие засаду в поле рядом с Карне, напоминали опытных бойцов-ветеранов. Нфирия изумился ещё больше, когда встретил в деревне гоблина-заклинателя. Что могло связывать их с Энри, простой деревенской девушкой?

Но ответ прозвучал удивительно просто:

— Я призвала их при помощи предмета, который оставил мне господин Айнз Ул Гоун, спасший деревню. Они меня слушаются и помогают в разных делах.

— Вот оно что… — понимающе кивнул Нфирия и с горечью подметил, что глаза Энри засияли, как звёзды.

Айнз Ул Гоун. Девушка уже не раз упоминала его имя. Когда в Карне пришли люди, выряженные в имперских рыцарей, волею судеб рядом оказался загадочный заклинатель, который без труда уничтожил нападавших и вернул в деревню мир. Он оказался настоящим героем, спасшим Энри, и Нфирии следовало бы его благодарить, но он не мог себя заставить — его остановила реакция подруги. Понять её было несложно: как ещё относиться к своему спасителю? Но в сердце юноши зашевелились не самые высокие чувства, и его переполняла ревность; мужская гордость не давала смириться с тем, что Энри не удостоит его тем же взглядом. Стыдясь этого, он и заговорил об упомянутом предмете — просто чтобы отвлечься.