Проклятие терний

Рев впускает меня в свою комнату. Я неловко захожу, сцепив руки. Кусаю губы, оглядывая его спальню. Она почти не изменилась за эти десять лет.

Стол в углу поменялся — стал больше прежнего, более причудливой формы. Красное дерево вместо белого — приятный контраст. У дальней стены массивные полки с книгами и парой безделушек. Я пересекаю комнату, не сводя глаз с туфли между тяжёлыми томами в кожаном переплёте.

Изящная чёрная туфелька на высоком каблуке.

У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на неё. Он подобрал её тогда? Я даже не заметила.

Прочищаю горло и разворачиваюсь к нему.

— Ну что, как там твои планы по спасению мира? — буднично спрашиваю я, стараясь не выказывать эмоции больше необходимого. Это место навевает воспоминания — как хорошие, так и плохие. Воспоминания, которые лучше оставить в прошлом.

Моё дыхание слишком поверхностное, сердце бьётся чересчур быстро.

Он внимательно смотрит на меня. Его волосы отросли с тех пор, как закончились Испытания. Чёрные пряди, слегка вьющиеся на концах, уложены в сторону, чтобы не падали на глаза. На нём обычная рубашка с закатанными до локтей рукавами, что позволяет рассмотреть его татуировки — сложный терновый узор. А глаза сверкают серебром.

— Не так хорошо, как хотелось бы, — его глаза темнеют.

Вскидываю брови, но затем пожимаю плечами.

— Ты ещё жив. Значит, всё не так уж плохо, — ухмыляюсь я, но моя улыбка тут же пропадает, стоит заметить его выражение лица. Что-то не так.

— Есть… проблема, так сказать.

Поджимаю губы.

— Какая?

— Только об этом нельзя никому рассказывать, — он устало поднимает и опускает плечи. — Ни слова. Даже моему отцу.

Эти слова вызывают у меня смех.

— Твоему отцу? Это шутка такая?

Если мне повезёт, мы с королём Светящегося двора никогда больше не встретимся.

Рев пожимает плечами.

— Ты могла бы подумать, что он уже в курсе, и случайно обронить это при нём. Но нет, он ничего не знает.

— Что ж, я хорошо умею хранить секреты, — я прохожу мимо небольшой кушетки и сажусь на подоконник, откуда открывается вид на рощицу с белолиственными деревьями во дворе.

— Я должен был войти в Выжженные земли ещё три недели назад.

Открываю рот, но останавливаю себя. Рев смотрит в пол, его лицо мрачное.

— И почему ты этого не сделал? — равнодушно спрашиваю я, несмотря на тревожное чувство в груди. Эта миссия имеет огромное значение. Для него и всего нашего мира.

Он садится на серебряные простыни большой кровати с четырьмя столбами, на которую я намеренно старалась не смотреть. Он кладёт ладони перед собой на колени и смотрит на них. В этот момент он совсем не похож на того Рева, которого я знаю. Гордого и уверенного в себе, сильного и решительного. Этот Рев выглядит почти… сдавшимся.

— Как известно, Выжженные земли, — медленно начинает он, — огорожены терновой стеной. Через неё невозможно пройти ни одному материальному существу — только бестелесным духам.

Рассеянно киваю. Это место не просто так называют адом фейри. Там поселяются грешные души, которые не могут обрести покой после смерти.

— Единственное исключение — Греховные Врата. Только через них можно пройти, имея физическое тело. И они позволяют войти и выйти невредимым только одному живому существу раз в десять лет.

— Верно, — подбадриваю я его, чтобы не останавливался.

— Так вот, Врата отказываются меня пропускать.

Рев смотрит мне в глаза, его радужки тусклые. У меня сердце ухает вниз.

— Почему? — выдыхаю я. — Кто-то уже вошёл?

Он мотает головой.

— Но в чём тогда проблема?

— Я попытался сделать это три недели назад. Королева хотела сохранить втайне моё отправление, насколько это возможно, учитывая, что моё пребывание там может затянуться и вызвать волнение среди дворов. Поэтому я пошёл, никому не сказав. Подошёл к Вратам, сделал надрез на ладони, прижал её к двери… И ничего не произошло.

— Совсем ничего?

— Врата прошептали мне своеобразное послание. В нём говорилось, что войти может только тот, кто принадлежит этому месту. А я не могу. И потом меня отбросило от Врат, я пролетел несколько метров и приземлился на задницу, — он вздыхает. — Я пытался три раза. Больше никакого шёпота не было, но я теперь и близко подойти не могу к Вратам.

Моргаю несколько раз, пытаясь осмыслить услышанное. Мы победили пятнадцать сильнейших фейри, по одному из каждого двора, в суровых соревнованиях. Победитель был избран, чтобы войти в Выжженные земли и спасти нас всех. Там, среди душ порочных фейри, находится лекарство от проклятья, уничтожающего наш мир. Но избранный победитель… просто не может войти.

Любопытно. Но ничего хорошего нам не сулит. Ситуация прескверная.

Если всё это было зря, если у нас нет ни малейшего шанса достать лекарство, то наш мир обречён. И особенно Рев…

Ему нужна была победа в Испытаниях, чтобы доказать своё право на престол, иначе он рисковал стать бастардом-изгоем. Его отец втихаря пытался от него избавиться, чтобы о его позоре — очевидной интрижке королевы — никто не узнал. На протяжении многих лет он вставлял Реву палки в колёса, распространяя лживые слухи и унижая на глазах всего двора. Теперь, когда Рев победил, такие мелкие подлянки не смогут отвернуть фейри Светящегося двора от их возлюбленного принца.

— Может ли за этим стоять твой отец?

Рев моргает.

— Как? И зачем?

— Ему претит твоя победа. Он хочет выставить тебя всеобщим посмешищем… И будет искать любой предлог, чтобы лишить бастарда прав на престол.

Провалить миссию по спасению мира, не справиться с возложенной обязанностью — это намного хуже, чем проиграть Испытания и остаться без титула… А его отцу только это и надо. Если Рев не сможет попасть в Выжженные земли, его сочтут неудачником. Все будут винить его в этом провале. Тысячи смертей окажутся на его совести.

Рев обдумывает эту версию. С таким сосредоточенным выражением лица он выглядит довольно мило.

— Но стал бы он ставить на кон судьбу целого мира?

Кусаю губу.

— Может, он ждёт, когда все узнают о твоей неудаче, и тогда сразу предложит решение… скажем, позволит Дрейку войти, чтобы он стал спасителем вместо тебя. Меня он тоже не примет в этой роли.

Рев мотает головой.

— Слишком сложная многоходовка.

Усмехаюсь. Это правда. И всё же я бы не стала недооценивать их коварство. Но в ответ киваю.

— Ты прав, надо рассмотреть сначала более правдоподобные версии.

Могут ли Врата не признать Рева победителем Испытаний? Финал был довольно неоднозначным. Я одолела в бою наших противников и затем просто отдала первое место магически истощённому Реву, потому что он пожертвовал своим шансом на победу, чтобы спасти жизнь Рейвен.

Возможно, для Врат истинная спасительница я.

Это подразумевает некую магическую договорённость между Вратами и Верховным двором. Я не уверена, что такое вообще возможно. Не всё ли равно Вратам, кто победил?

Но им точно не всё равно, кто может войти.

Следующей моей мыслью было, что Рев слишком… чист. Слишком добр для этого места. Это же ад как-никак. Ему было сказано, что войти может только тот, кто принадлежит Выжженным землям. Что, предположительно, означает: душа, которой разрешено войти, должна быть такой же грешной, как и само место.

Однако Рев не святой, так что это тоже не слишком правдоподобно.

Проблема этих двух версий в том, что Врата хотят кого-то другого, более подходящего, и тогда Рев обречён на неудачу. Он станет тем фейри, который должен был спасти мир, но вместо него пошёл кто-то другой.

— И что теперь? — тихо спрашиваю его.

— Мы с королевой работаем над этим, но несколько… застряли.

— Есть предположения?

— Несколько. Ни одно мне не нравится.

Прикусываю губу и киваю. Смотрю из окна, далеко за пределы Светящегося двора. Я пришла сюда из мира людей, потому что хотела лично передать своё послание королю Светящегося двора, но теперь у меня появилось дело поважнее, которым нужно заняться, прежде чем моё изгнание возобновится.

Последние десять лет я была лишена возможности свободно ходить по миру фейри.

С детства у меня была всего одна цель. Одно сокровенное желание. Всё, чего я хотела — по-настоящему хотела, — так это стать полноправным членом Двора Теней.

Я попала в ловушку Несущего Ночь до того, как прошла первый обряд посвящения. Если теневой фейри проходит оба, то его приглашают во Дворец Теней на приём к королеве Шепчущего Леса. В огромный древний замок — напоминание о том времени, когда наш двор процветал, а не прозябал в нищете.

Меня обязательно пригласят, если только я приду в Теневые земли. Я могла бы наполнить их магией — благодаря дару, который достался мне от чудовища, разрушившего мою жизнь. Мои страдания могли бы пойти на благо любимому двору, хотя бы ненадолго.

Фыркаю. Иронично, но оба обряда посвящения, о которых я грезила с самого детства, были частью Испытаний. Теперь, когда я их прошла, королева с радостью примет меня в своём тронном зале.

Я уже встречалась с королевой, и не однократно, но ещё ни разу на территории нашего двора. Я так и не побывала во Дворце Теней. Больше всего на свете я хочу отправиться туда и увидеть его изнутри. Наследие нашего народа. То, что осталось от нашей гордости, от того могущества, которого нас лишили много веков назад.

Я могла бы исполнить это желание. Простое и даже, наверное, бессмысленное. Но это было моей детской мечтой и одним из главных сожалений в мире людей.

Я могла бы сделать это сейчас. Для этого нужно просто отправиться туда.

И оставить Рева в момент, когда ему нужна помощь.

Может, если подумать, мне не стоило отдавать ему победу. Если бы я стала спасительницей, то была бы свободна и смогла бы помочь своему бедному королевству, подарила бы надежду своему народу.

Но мне не жаль. Я всегда выбирала его в ущерб себе. И сделаю это снова.

Вздыхаю, понимая, что ещё нескоро смогу попасть в Двор Теней. Не войду во дворец, который так давно мечтала увидеть…

Потому что Реву прямо сейчас нужна моя помощь. И я его не оставлю.

Рев

Кейлин долго смотрит в окно, и я не могу не задаться вопросом, о чём она задумалась.

Она разочарована во мне? Жалеет, что отдала победу в конце Испытаний? Пытается найти решение?

Через некоторое время ловлю себя на том, что я просто смотрю на неё. Её дыхание ровное, спокойное. Глаза тусклые, но не тёмные, как раньше. Сложив длинные стройные ноги, она прислоняется к оконной раме. И хотя я не фанат человеческой одежды, которую она, похоже, предпочитает носить, в этих вещах хорошо видна её фигура. Кончики её волос всё ещё запачканы багровой кровью.

Наконец, она снова повернулась ко мне. Её глаза заметно потемнели.

Почему ей больно?

— Твой отец позволит мне остаться в замке? Или я должна поселиться на каком-нибудь дереве?

— Что? — закашлялся я.

— Ты же не думаешь, что я просто возьму и уйду, когда тебе нужна помощь? — она улыбается, но эта улыбка не затрагивает глаз.