Проклятие терний

Ещё один невнятный шёпот доносится с западной стороны. Он проносится вокруг меня, зовя за собой. Затем ещё один. И ещё. Шёпот кажется знакомым, но разобрать его я так и не могу. Это ощущение охватывает меня целиком, пробирается в самую душу.

Я улыбаюсь и разворачиваю Киллиана к западной тропинке, следуя за магией, пока, наконец, не замечаю фейри, сидящую на ветке белого клёна и улыбающуюся мне.

— Ты долго, — весело произносит она.

— Тебе необязательно было покидать дворец так рано. Я не виноват в том, что ты решила поспать на дереве.

Она спрыгивает на землю, вытирая ладони о штаны.

— Я подумала, что замок проще покинуть, пока ещё темно, — она пожала плечами и погладила Киллиана по носу. — Классный олень.

— Спасибо.

— Почему ты решил поехать на нём? Ты вроде говорил, что неподалёку есть портал?

Киваю.

— До него около восьми километров, он приведёт нас прямо к границе. А там ещё полсотни километров до крепости Обваливающегося двора.

Она поджимает губы. На её лице странное выражение.

— Я не мог взять двух оленей, не вызвав дополнительных подозрений. Отец и так уже догадывается, что мы действуем сообща, но остальные фейри об этом не знают.

В её улыбке горечь, глаза темнеют.

— Я всё понимаю.

— Можешь сесть со мной. Киллиан вполне выдержит двоих.

Она вскидывает брови, её губы расплываются в улыбке, от которой я не могу отвести глаз.

— Твой олень уж точно не быстрее меня.

— Вот как? — я улыбаюсь ей в ответ. — Думаешь, сможешь угнаться за нами?

Меня уже охватил азарт. Люблю принимать вызовы — почти так же, как люблю быть правым.

— Увидишь.

Не теряя времени даром, я пришпориваю оленя и гоню на полной скорости. В крови адреналин, глаза на дороге. Деревья сливаются в одно пятно, пока мы несёмся через лес. Олень скачет легко и проворно. Фейри, конечно, быстры, но военный скакун вроде Киллиана всё равно быстрее. В этом я уверен. И всё же гоню оленя на полной скорости. Здесь меньше десятка километров пути, так что даже если она сильно отстанет, я без проблем смогу вернуться за ней.

И я знаю, что она выложится на полную, поэтому обязан ответить ей тем же.

Сворачиваю на повороте, лес потихоньку заканчивается, деревья редеют, я уже вижу мраморную арку в конце тропы. Продолжаю гнать Киллиана так, будто моя соперница где-то рядом. Словно она может вырвать у меня победу в последний момент.

Тяну поводья на себя, но ещё до полной остановки Киллиана замечаю, как тени расплываются, открывая поразительно прекрасную светловолосую фейри, которая прислонилась к арке и теперь коварно ухмыляется.

Я не могу выразить словами, что это улыбка делает со мной. Сердце колотится, мозги выключаются, язык не слушается.

— Как? — наконец выдавливаю я.

Она обошла меня. Каким-то образом выиграла в этой гонке, и я ещё никогда не видел, чтобы кто-то выглядел при этом столь восхитительно.

Она мрачно усмехается.

— А я-то думала, ты уже запомнил, что меня нельзя недооценивать.

Я поднимаю брови.

— Видимо, никогда.

— Я могу ходить через тени, забыл?

Чернильно-чёрный туман обволакивает её, и в следующее мгновение она уже стоит прямо рядом с Киллианом. Он пятится от неё, недовольно пыхтя, но Кейлин ласково шепчет ему несколько успокаивающих слов, пока он не подставляет ей нос.

— И ты можешь таким образом совершать большие скачки?

— Типа того.

— На какое расстояние?

— Несколько десятков метров за раз.

Медленно моргаю. Ого. Я уже думал, что она ответит в километрах, но это всё равно впечатляет.

— На такие перемещения сильно расходуется резерв, поэтому я не пользуюсь этой способностью без особой необходимости.

Киваю. Силы лучше беречь при возможности. Спрыгиваю с Киллиана и перекидываю поводья, гладя оленя по шее. А затем веду его к арке.

Он снова фыркает, крутя головой.

— Не любит порталы?

Качаю головой.

— Как и большинство животных. Мне кажется, для них это нечто противоестественное.

Кейлин кивает.

Я делаю с Киллианом небольшой круг, переводя его на рысь, и подвожу его к порталу. Почувствовав лёгкое потрескивание магии, он начинает сопротивляться, но набранная скорость позволяет без особого труда затянуть его в портал. Он продолжает упираться и пыхтеть даже на той стороне — когда мы уже за тысячу километров от Светящегося двора. Деревья здесь темнее, листья у них глубокого изумрудного оттенка, а кора толстая и тяжёлая, будто каменная.

Кейлин делает долгий глубокий вдох, останавливаясь рядом с нами в незнакомом месте. Чувствует ли она, что мы стали ближе к её дому? Обваливающийся двор находится примерно в ста пятидесяти километрах на юго-восток от Теневого двора. Конечно, это не так уж мало, но тем не менее двор Тьядина один из ближайших к её родине.

Королева организовала этот портал специально для меня и моей миссии вскоре после завершения Испытаний. Отсюда всего восемь километров на север до Греховных Врат. Это позволило мне лучше изучить местность, особенно когда я не смог сразу же попасть в Выжженные земли.

Над верхушками деревьев виднеется край высокой стены, полностью состоящей из зелёных лиан с шипами. От одного её вида меня бросает в пот. Я не боюсь проклятых земель или опасностей, поджидающих там. Меня пугает угроза неминуемого провала, нависающая надо мной.

С того самого момента, как Кейлин предположила, что в этом может быть замешан мой отец, эта мысль укоренилась в моём сознании, и я никак не могу от неё избавиться. Вот только я уже внимательно изучил окрестности, осмотрел стену из лиан вдоль и поперёк в поисках каких-нибудь свежих чар. Всё безуспешно. Были только остаточные следы сделок с призраками, но это не такая уж редкость и вряд ли может быть причиной моих неудач.

Если я не смогу попасть в Выжженные земли… То меня навсегда запомнят как неудачника. Все будут меня ненавидеть. И смерть каждого, до кого доберётся чума, будет на моей совести. Я сглатываю ком в горле и прикусываю внутреннюю сторону губы.

Сейчас меня спасает только то, что чума пока что перестала распространяться. Это проклятье разлагает всё, до чего добирается, и высасывает магию из земли. Но вот уже несколько недель, как наступило затишье.

Королева сообщает мне самые последние новости о распространении чумы. И пока что не давит на меня, чтобы я поскорее разобрался со своей проблемой, потому что жертв стало меньше. Однако я понимаю, что это лишь временная отсрочка.

— Мы найдём способ, — обещает Кейлин мягким, успокаивающим голосом. Я слышал её мрачной и угрожающей, упрямой и разозлённой. Но именно этот тон воздействует на меня сильнее всего. Вызывает мурашки по всему телу.

Мы идём по неровной тропе, ведущей нас прочь от Греховных Врат, и с каждым шагом мне становится легче дышать.

После интенсивного забега с моим жалким поражением я позволяю Киллиану спокойно идти в размеренном темпе без тяжести моего веса.

Первый километр занимает у нас чудовищно много времени, хотя часть меня наслаждается передышкой. Спокойствие природы и никакого давления. Присутствие Кейлин каким-то образом позволяет мне расслабиться. Это иронично, конечно, с учётом того, что она всадила обсидиановый клинок в сердце моего брата десять лет назад.

Я не уверен, зачем напоминаю об этом себе снова и снова. Возможно, потому что мне нужно напоминание. Нужно для того, чтобы перестать пялиться на её изящную фигуру. Или таять от её чарующей улыбки под впечатлением от исходящей от неё силы.

В итоге я решаю снова забраться на Киллиана. Не за чем перенапрягать ноги в самом начале пути. К тому же я зачем-то же взял с собой этого оленя — не для того, чтобы идти рядом пешком.

Устроившись в седле, я протягиваю руку Кейлин.

— Ни за что.

Поджимаю губы, обдумывая, стоит ли мне с ней спорить. Но понимаю, что нет.

На Киллиане я проезжаю ещё два километра галопом, Кейлин не отстаёт, но её движения какие-то странные. Постепенно становится всё заметнее, что она хромает. И вдруг я вижу, как она касается рукой бедра, и на её ладони остаётся кровь.

Я немедленно останавливаю Киллиана.

— Когда ты успела пораниться?

Она пожимает плечами, продолжая бежать.

— Кейлин!

— Во время схватки с наёмниками. Видимо, из-за гонки рана открылась. Ничего страшного.

— Быстро залезай на оленя!

Она прочищает горло, её зубы стиснуты, руки скрещены на груди.

Я качаю головой и спрыгиваю на землю.

— Ладно. Тогда ты езжай, а я побегу.

— Я не заберу у тебя оленя.

— Ну а я не позволю тебе бежать дальше, истекая кровью. Так что либо ты едешь со мной, либо мы разбиваем здесь лагерь на ночь.

— Ещё даже полудня нет, — она раздражённо вскидывает руки.

— Что ж, это будет чертовски длинная ночь.

— Ты такой упрямый.

— Шутишь, что ли? — моргаю. Это я упрямый?

Она ухмыляется, закатывая глаза.

— Ладно! Поеду я на твоём чёртовом олене. Но рана пустячная, честное слово.

— Так дай ей время зажить.

У меня мелькает мысль, что я мог бы исцелить её. Но это такой интимный процесс — моя магия, буквально моя сущность, входит в тело, заживляя рану изнутри, — что я не уверен, готов ли пойти на это с Кейлин снова.

В тот первый раз я ненавидел её. И не понимал своего иррационального желания защитить её, не осознавал её значимость для меня. Но теперь мне известна причина, и от этого только хуже.

Она моя истинная.

Пара, выбранная моей магией. Я слабо понимаю, что это значит, и оттого ещё страшнее. Особенно потому, что речь идёт о той, с кем я не могу быть вместе. По ряду причин.

Так что теперь, когда я знаю правду — и простил ей то, чего не прощают: убийство моего брата, — я не знаю, могу ли позволить себе оказаться рядом с ней в столь уязвимом положении вновь. Даже если это всего лишь царапина.

Я с лёгкостью взбираюсь обратно на Киллиана и протягиваю ладонь Кейлин. Она принимает руку, не глядя мне в глаза, и запрыгивает в седло позади меня.

Она пытается отсесть как можно дальше, но при первых же движениях Киллиана седло наклоняется, и Кейлин соскальзывает вплотную ко мне. Её грудь на несколько секунд прижимается к моей спине. Её ворчливый стон вызывает у меня усмешку.

Она неохотно кладёт руки мне на талию, и моё сердце пропускает удар. Я чувствую жар её кожи.

— Так нормально? — спрашивает она.

— Да, — легко бросаю я, хотя внутри весь напряжён. Я как будто вот-вот взорвусь.

Мы с Кейлин провели много времени вместе на Испытаниях, но тогда, при всей нашей уязвимости, мы едва ли были так близко физически. Никогда не прикасались друг к другу, если этого можно было избежать.

«Она не останется в мире фейри», — напоминаю себе.

Мои противоречивые чувства к ней роли не играют. Я не могу испытывать влечение к ней, мне нельзя хотеть её. Потому что, если мне повезёт, то в ближайшие дни я попаду в Выжженные земли, а когда я вернусь, ей придётся вернуться в мир людей.

Это нестрашно. Если только я не успею привязаться к ней.