Магистр Войны

XVIII. И КАМНИ

Крепость ордосов в Элтате находилась в районе Гэйлен. Однажды это была тюрьма и здание суда, но ее толстые стены и отдельные камеры были давным-давно переделаны для использования Инквизицией. Фейзкиель, Баскевиля и Домора оставили ждать в главном атриуме, холодном, мраморном склепе. Они сидели вместе на стульях с высокими спинками рядом с главной лестницей.

— Сюда они приводят пленников, — сказала Фейзкиель, — ну знаете, для суда.

— Прекрати пытаться поднять мне настроение, — сказал Домор.

Через час, Онабель пришла, чтобы забрать их, и повела их к длинному, отделанному деревянными панелями бюро, где ожидала Инквизитор Лакшима.

Три стула стояли перед тяжелым столом. Лакшима жестом указала на них, но не оторвалась от планшета, который читала. Еще несколько дюжин, вместе с бумажными книгами и информационными табличками, покрывали ее стол. Полковник Грае из службы разведки стоял у окна, потягивая из маленькой чашки кофеин.

Они заняли свои места.

Лакшима подняла взгляд и улыбнулась. Это было сбивающим с толку, потому что только ее рот из плоти улыбнулся. Ее глаза, золотая аугметика без плоти, не могли.

— Спасибо вам, за посещение, — сказала она.

— Я не думаю, что это было не обязательно, мэм, — сказал Домор.

Грае тихо рассмеялся.

— Нам, наконец-то, предоставили копию отчета о миссии Гаунта, — сказала Лакшима. — Астра Милитарум была достаточно любезна поделиться.

— Теперь, когда отчет был доставлен в Урдешский Дворец, и находится в руках нашего любимого магистра войны, протокол разрешил это, — сказал Грае.

— И теперь мы осведомлены о всех дополнительных особенностях, — сказала Лакшима. — Вопросах, о которых вы были несклонны говорить вчера, Майор Баскевиль.

Баскевиль почувствовал, что его напряжение начинает расти.

— Мы начали осматривать материалы, которые вы вручили нам, — сказала Лакшима. — Ну, Версенджинсир Этруин проводит реальный осмотр. Это займет месяцы...

— Версенджинсир? — сказал Баскевиль. — Вы говорили это раньше. Я думал, что неправильно услышал. Вы имеете в виду «энджинсир»?

— Я говорю точно, майор, — сказала она. — Специальность Этруина – противоположная инженерия. Деконструкция, и, таким образом, постижение вражеских технологий и материалов. Как я ранее говорила, на это потребуются месяцы, если не годы. Но мы сосредоточили наше непосредственное внимание на каменных табличках, которые вы так незабываемо обнаружили.

— Мы бы опросили вас в свое время, — сказал Грае. — Вас, и каждого члена отряда, присутствовавших при обнаружении, и всех остальных, кто входил в контакт с материалами. Просто собирание данных в ближайшие месяцы. Кроме того, вы упорядочивали материалы, Комиссар Фейзкиель, а вы двое – Майор Баскевиль и Капитан… Домор – вы командовали, когда обнаружилось нарушение.

— Это так, сэр, — сказал Баскевиль.

— Даже от поверхностного осмотра, — сказала Лакшима, — Этруин дает оценку, что от материалов будет большая ценность, в совокупности. Кто знает, какие войны мы сможем выиграть и каких побед достичь благодаря их секретам. Время покажет.

Она посмотрела очень многозначительно на Баскевиля.

— Каменные таблички кажутся ключевыми, — сказала она. — И может оказаться так, что Архивраг думает так же. Не так ли, майор?

Фейзкиель увидела беспокойство Баскевиля.

— Вы удивительно открыты, мэм, — сказала она.

Лакшима поджала губы, выражение, которое Баскевиль прочел, как «озадачена».

— Ладно, комиссар, — сказала она, — обстоятельства изменили где-то ночью, так ведь?

— Изменились? — спросил Домор.

— Я буду честна, — сказала инквизитор, — с учетом того, что я прочитала в отчете о миссии, опрос вас троих должен бы проводиться индивидуально, в менее… комфортной обстановке, и с гораздо большей принужденностью.

— Очаровательно, — сказал Домор.

— Не проверяйте меня, капитан, — сказала Лакшима. — Этот корабль еще совершенно не проплыл. Но, исходя из обстоятельств, я обнаружила, что обязана предложить больший уровень сотрудничества, быть менее территориальной. Полковник Грае тут, чтобы наблюдать за этим сотрудничеством. И вы трое теперь, конечно, имеете право на более высокий уровень доверия. Вас можно расспрашивать. Как и любых членов вашего полка на уровне подразделения и на особенном уровне или выше. Все верно, так ведь, полковник?

— Так, мэм инквизитор, — сказал Грае. — В половине первого ночью, уровень допуска Танитского Первого на уровне подразделения и на особенном уровне был поднят по умолчанию до кобальтового.

— Кобальт, — сказала Лакшима. — Что неприятно для меня, потому что я чувствовала, что я, вероятно, получила бы намного больше от вас, если бы мне позволили действовать на стандартном, основном уровне. Особенно от вас, я думаю, капитан.

Она улыбнулась своей не-улыбкой Домору.

— Вы думаете, что получили бы больше и более лучшую информацию от нас посредством усиленного допроса, чем от… чего? — сказала Фейзкиель. — Нашего честного сотрудничества?

Лакшима пожала плечами. — Возможно, нет. Сотрудничество всегда более эффективно. Это просто вопрос правды, и предполагается, что я должна доверять вам сейчас, когда вы на уровне кобальт.

— Погодите, — сказал Баскевиль. — Простите. Могли бы вы начать сначала?

— Откуда, майор? — спросила Лакшима.

— С начала? — предложил Домор.

— С той точки, с которой нас, внезапно, рассматривают на верхнем уровне эшелона, — сказал Баскевиль.

— Ох, дорогой, — сказала Лакшима. — Я не понимаю, чего ты не понимаешь.

— Это… это часть усиленного допроса? — спросил Домор, неловко ерзая на стуле.

— Шшшш, Шогги, — произнесла Фейзкиель.

— Я просто совершенно сбит с толку, — сказал он.

— Инквизитор, — сказал Грае. — Я полагаю, что они все еще не знают.

— Серьезно? — сердито сказала Лакшима.

— Знают, что? — спросила Фейзкиель.

— Ночью, Полковник-Комиссар Ибрам Гаунт получил повышение до звания Милитант коммандера, и ваш полк автоматически стал носить особый статус, с соответствующим допуском.

Настала долгая пауза.

— Он теперь кто? — спросил Домор.

— Ты собираешься что-нибудь сказать? — спросил Роун.

Гаунт сделал долгий вдох и выдохнул. Он стоял, смотря в окно маленькой комнаты в жилом блоке, которую они определили, в качестве его комнаты. Роун стоял у двери.

— Это сделано, — сказал Гаунт. — Я не могу изменить это.

— Она, ммм… она защищала мальчика, конечно же. Ее навыки не были, я предполагаю, соответствующими для городской войны. Она должна была оставить это нам.

— Она была не из тех, кому говорят, — сказал Гаунт.

— Думаю, так.

— Еще погибли?

— Семеро, сэр. Несколько Хеликсидов поблизости, тоже.

— Я посмотрю список имен.

— Да, сэр.

Роун сделал паузу.

— Крийд, она хотела рассказать все сама. Она была там, когда… Она была там. И Керт, она хотела вывалить это тебе. Я решил, что это должен быть я. Я хотел все тебе прямо сказать, но во дворе был тот момент, и чувствовалось неправильным испортить его. Мне жаль, что я должен испортить тебе настроение так скоро.

Гаунт посмотрел на него.

— Все в порядке. Это печально. Все в порядке. Жизнь потеряна. Буду скорбеть. И я буду скучать по ней. Буду. Но, по правде...

— Сэр?

— Внизу, там, был момент. Увидеть Призраков, настолько воодушевленных. Увидеть празднование. У нас их так мало.

— Будут еще, сэр, — сказал Роун. — Я думаю, что Бленнер хочет банкет. Я думаю, что он сказал – банкет. Или – серия банкетов.

Гаунт сухо рассмеялся.

— По правде, Эли, — сказал он, — я рад за Призраков. Я рад, что это подбадривает их. И оправдывает их тоже, за все годы мужества и жертв. Мы теперь уважаемый полк, со специальным статусом, и это идет с преимуществами. Но я не вне себя от радости от этого дня, как должен быть. Как ожидается, что я должен быть. Этот день настал с дополнительными вопросами.

— Вопросами, сэр?

— Мы обсудим их, в свое время. Смерть Маддалены не разрушила хороший день. День, несмотря на очевидную славу, уже был помечен, как угрожающий. Потеря ее просто поставила на нем печать.

Гаунт сел и жестом показал Роуну тоже сесть.

— Как это принял Феликс? — спросил он.

— Тяжело, — сказал Роун. — Как ты бы и ожидал. Крийд взяла его под свое крыло. Вероятно, это было предсмертным желанием твоей женщины, и она приняла это. Она заставила Далина присматривать за Феликсом. Держать вещи в нормальном состоянии, насколько возможно. Гвардейская рутина.

— Это хорошо. Думаю, что я должен поговорить с ним.

— Ну, он типа твой сын и все такое. И он хочет похороны.

— Конечно.

— Нет, он хочет заплатить за частные похороны.

— Неприемлемо.

— Ой, позволь ему сделать это. Маддалена была ему, как мать. Это путь Дома Часс, и он богат, как фес. Позволь ему сделать это, и убереги себя от горя.

Гаунт не ответил.

— Оставь Феликсу немного горя, — добавил Роун. — Дай ему чувствовать, что он что-то сделал.

Гаунт кивнул.

— Мне нужно вернуться во дворец к полудню. Я нужен в штабе. Там масса тактических данных, которые нужно просмотреть. Эта война – хаос.

— Это война. Когда они не были хаосом?

— Нам, вероятно, нужно обсудить изменения, Эли.

— Изменения?

— В полковой структуре. Мы теперь со специальным статусом. Болваны из Темпестус ходят повсюду за мной.

— Они прямо за дверью, и, вероятно, могут слышать тебя, — сказал Роун.

— Меня это не особо волнует. В любом случае, это новое звание поднимает меня намного выше полковой структуры. Разрыв слишком большой. Мне будет нужно повысить кого-нибудь внутри.

— Повысить?

— Здесь нужен командующий полковник, особенно, когда меня нет, а этого не будет так долго, сколько бы мне хотелось.

— Гол, Баск и я управляем полком достаточно хорошо, когда тебя нет поблизости.

— Я в это не сомневаюсь, но Муниторум будет настаивать на соблюдении официальных процессов. Мне нужно повысить одного из вас, или они приведут кого-нибудь снаружи.

— Серьезно? — спросил Роун, его лицо было не в восторге от такой перспективы.

Гаунт улыбнулся.

— Это будет один из вас троих. Ну, я считаю, что Даур, Элам и Паша тоже подходят, но, на самом деле, это один из вас троих. Иронично. Один Танитец, один Вергхастец, один Белладонец.

Роун кивнул.

— Это должен быть Гол, — сказал он.

Гаунт выглядел удивленным.

— Я прошу тебя, Эли.

— Быть полковником? Полковник Роун? Я так не думаю. Гол лучший человек.

— Гол – один из лучших людей, с которыми я когда-либо служил. Но это должен быть Танитец, из-за истории полка и его названия, и это должен быть ты, из-за твоей службы.

Роун откинулся на стуле и пожал плечами.

— Вот, что я думаю, — сказал он. — Ты сказал мне, что штаб повысил тебя за твой послужной список, главным из которого был Улей Вервун. Народный Герой. Если это все насчет шоу, тогда крепкозадый герой разношерстного отряда Вергхаста – это тот, кто тебе нужен. Это весьма поэтично. Народный Герой и его бесстрашный заместитель-партизан. Плюс, опять же ради шоу, Гол был… типа… благословлен фесовой Беати и был возвращен из живых мертвецов, так что он, вероятно, получит фесозадую святость в отдаленном будущем.