Ups & Downs

— Да. Конечно. Сию минуту, Господин. — Спохватился управляющий. — Все будет сделано.

— Поторопись. — Прорычал Аарон, поднимаясь по лестнице.

Управляющий проследил напряженное передвижение своего хозяина, различая среди его тихого рычания лишь: без чертового кольца, как без руки. * * *

На следующее утро

— Что это с тобой, приятель? — Пробормотал Аарон, смотря на свое отражение в большом зеркале, что занимало почти всю противоположную стену его спальной.

И он действительно хотел знать, что с ним происходит… например, по какой причине он так и не смог кончить в течение всей ночи? Вопрос повышенной сложности, мать его…

С ним явно что-то происходит. Такое уже было, не так ли? Точно, тогда с Джиной… ах нет, ее звали Джули… или как-то так. Неважно, в общем, с его последней человеческой любовницей. Может она и не заметила изменений, но его они в тот раз ужаснули.

Может это временное… Боги, он же не может вот так стать гребаным импотентом. Никакого удовольствия от секса? Никакого секса? Никаких женщин?!

Женщины…

Аарон устало выдохнул, сидя на своей кровати, сцепив пальцы.

Ему нужно найти новую женщину. Да, в этом проблема. Нужно найти что-нибудь посвежее, помоложе. Лучше, если бы она была с такими красноватыми волосами… как отполированный каштан. И чтобы эти волосы вились крупными локонами. И на ощупь они были бы нежнее шелка. Нежные пряди в его руках, он бы пропускал их между пальцами или же сжимал в кулаках, пока жадно целовал мягкие губы…

Аарон зарычал, резко вскакивая с кровати.

Стоит ли говорить это имя? Которое вертелось в голове, пока он думал об этих волосах и губах и… много еще о чем. Почему он не может отдать вместе с самой женщиной еще и воспоминания о ней?!

Ладно, это все временное, побочное.

Нужно отвлечь себя.

Почему это кольцо до сих пор на его пальце?!

Аарон стянул простенький перстень со своей руки, подходя к окну.

Хотя стоп… мы же вроде уже проходили что-то подобное. Да, но он вчера был немного не в себе. Теперь если он его выкинет, он не будет об этом жалеть…

И все же что-то помешало ему, что заставило сжать пальцы вокруг тонкого кольца. Мужчина грубо выругался, после чего пошел к комоду, выдвигая первый ящик и кидая туда бесполезное украшение. Пройдя к своей одежде, он достал из брюк еще одно, аналогичное, но гораздо меньшее в диаметре. Драгоценность затерялась там же, где и ее собрат.

Что за сантименты. Кольца. Ха! Эти люди так любят все эти формальности, всю эту любовную чушь. Они просто тащуться от этого.

Похоже вся эта хрень заразна. Да поможет ему воздух его мира. * * *

И все же это был не сон. Я играла всю ночь в Техасский Холдем с Властителем этой страны жестоких и диких нравов. Смешно…

Я готова была захохотать в голос, если бы не была в подобном положении. Положении бесправной. Пусть мой маленький властелин и был со мной крайне лояльным, но это не делало мою роль выше, чем есть. Я была его наложницей. Точнее я считалась таковой.

Все же ядовитый смех пробился, стоило мне подумать о словах Блэквуда. Он то разливался по поводу того, как меня будет использовать по назначению этот его Владыка.

Ирония. Мне бы даже понравилась эта игра Судьбы, будь я простым свидетелем, зрителем, а не участником.

Но шутки в сторону. Как сказал бы житель древности, то есть мой покойный дед: чему быть того не миновать. Я не миновала этого плена, а значит, нужно было если уж не выбираться, то хотя бы выживать в этих условиях.

Время здесь явно измерялось не так, как я привыкла его мерить. Так что я не знала, сколько точно спала. Все же мне нужен был отдых после того, что я пережила. Ну а еще после бессонной ночи. Бессонной ночи… м-да.

Маленького властителя (все женское и нежное во мне хотело называть этого крошечку, милого ребеночка исключительно ласково и… по-матерински) рядом со мной не было. Я конечно, и не надеялась на его помощь. Все же он был здесь господином, а не слугой, чтобы нянчиться со мной. Это вроде я его должна развлекать…

Мне хотелось есть. Вообще, я уже грезила о тостах с ореховой пастой. (Почему на ум приходит Блэквудовская кухня?) Однако выходить из этой комнаты я тоже боялась. Меня пугало то, что находилось за этими стенами. Все же здесь я чувствовала себя в относительной безопасности, потому что что-то мне подсказывало, что сюда никто не станет входить.

Но прошел час, наверное, как я проснулась, и сила голода, а еще жуткая тоска, заставили меня подойти к двери. Я изучила эту комнату вдоль и поперек, ничего не утаилось от моего пытливого взгляда. И когда смотреть больше было не на что, я повернула ручку двери в форме головы какого-то хищника, открывая дверь.

О, великое женское любопытство, что ты со мной делаешь.

Но как оказалось, я переступила этот порог не зря. По многим причинам. Дело тут не только во мне. Просто, оказывается, под дверью меня уже ждали…

Женщина была чуть сгорблена и по меркам своего мира я бы дала ей чуть более сорока. Морщинки затронули ее лицо, руки были слишком тощими и все в порезах и синяках (словно ее работа оставляла желать лучшего), ее шея… я заметила старый белесый шрам, который она тщательно скрывала высоким воротом простого серого платья.

— Да прибудет с нами свет Дракона, Маи-йя. — Проговорила она. Ее голос был резким и хриплым… можно было бы даже подумать, что она таким образом показывает свою неприязнь. Ее вид, как и голос, был отталкивающим. Но что-то подсказало мне не делать поспешных выводов (да с чего бы это?). — Маи-йя желает ванну? Или сначала вы желаете, чтобы вам принесли пищу…

Ванна. Еда. Еда. Ванна. Сложный выбор.

— Что значит это… Майя? — Я говорила ужасно на ее родном языке. Но это было первыми шагами младенца, все объяснимо.

— Маи-йя — наша госпожа. Маи-йя — моя госпожа. Владыка отдал Маи-йе меня. — И она грохнулась на колени.

Я растерялась. Поймите меня правильно, передо мной еще никто не становился на колени. Ни разу такого не было. Да даже пес моей школьной подружки Майк отказался давать мне лапу… какие там преклонения. В Манхеттене, в Нью-Йорке, в США.

— О, уважаемая. Поднимитесь. Немедленно встаньте. — Залепетала я, хватая ее под локти. У женщины явно было что-то с ногами, потому она поднималась с огромным трудом.

— Маи-йя не должна касаться… не должна… — Она даже отшатнулась, тем самым немного меня обидев. — Владыка прикасается, я — нет.

Логично. Все же тут были жуткие нравы, как я предполагала. Далеко до конституции и конвенции о правах… ими даже не пахло, в общем.

— Где… — Чуть не ляпнула «Райт». — Владыка?

— О том ведомо лишь свету Дракона и Великой матери. — Очень глубокомысленно и так понятно. А я отметила для себя, что мне предстоит еще очень многое узнать и многому научиться.

Ну а еще принять ванну и поесть. Именно в такой последовательности.

На меня тут все поглядывали искоса и скрытно, словно не хотели чтобы эти взгляды были замечены мной. Собственно, ничего удивительного, я была здесь новой игрушкой, эдакой невиданной зверушкой. А сплетни, как я усвоила для себя, они есть везде. То есть в чем-то женщины наших миров похожи.

Странное дело, но мне отвели довольно большую площадь. То есть у меня была довольно просторная клетка. Но пустая… словно мне самой нужно было обустраивать ее.

Эта женщина ходила со мной везде, она устроила мне небольшой экскурс по стороне Владыки. Остальное… в общем, остальное было не для моих глаз.

Замок был огромен, и мне очень хотелось осмотреть его снаружи. В просьбе мне отказали.

И когда она говорила все эти «Не дозволено, Маи-йя» то сжималась, словно в предчувствии удара. И до меня постепенно стало доходить, что ее работа в этом и заключалась. Помочь новеньким наложницам прижиться. Наверняка у Райта до меня были сотни, если не тысячи подобных «необычных». Просто не все были одинаковы характером. Некоторые, как я поняла, знают себе цену. Раны и шрамы на коже женщины тому отличное доказательство.

— Как мне называть тебя? — Спросила я, когда мы неторопливо шли по черному просторному коридору.

— Внимания не достойно мое…

— Имя. — Потребовала я.

— Тиа. Но Маи-йе не следует употреблять его. Осквернять губы, которых касается…

— Тише. — Ну и нравы у них, ей Богу. Имя слуг — почище самых грязных ругательств. Даже ниже, хуже как я поняла. Жуткое место. — Ты отдана мне?

— Принадлежу Маи-йе. — Покивала она. Выражение ее лица было по-прежнему отстраненным, покорным и таким горьким. Ее глаза словно никогда не видели радости. И все что она могла делать — принадлежать. Это ее сущность, ее жизнь… Как похоже на меня теперь.

— Почему мне нельзя покидать часть Владыки, Тиа?

Она содрогнулась, когда я произнесла ее имя. Словно никогда не слышала его от посторонних. И ей было непривычно и дико его звучание.

— Только ему решать. Его слово — закон. — Эти простые предложения мне даже нравились. Ничего лишнего, она всегда отвечала четко и по делу.

— То есть если он разрешит, я смогу выйти?

— Слово — закон. — Повторила она, кивнув.

Слово — закон. Теперь понятно, почему Блэквуд не привык разбрасываться обещаниями. У них тут очень строго с этим.

Блэквуд… Хм, этот сукин сын наверное сейчас отмечает свое возвращение, пирует, веселиться. Добился своего, предатель проклятый… хотя почему я считаю его предателем? Он ведь не предавал меня… он ведь мне никто. Он ведь говорил с самого начала, чем все закончиться. Это я, дура наивная, как всегда напридумывала себе всякой чуши.

— Тиа, ты знаешь, где живет Блэквуд? — Ах да. — В смысле… этот… — Брат Моисея, подсказала я себе. — Аарон.

— Тише, Маи-йя. — Вскричала она, застывая. Я просто не поверила такой ее реакции, ее ужас был так хорошо подделан… Она ведь не могла действительно испытывать такой страх? Чего бояться, собственно?! — Для своего же блага Маи-йе не следует произносить имена других мужчин. Это запрещено. Табу. — Она сделала голос тихим, словно боялась, что нас могут услышать. — А Его имя не следует произносить тем более. Проклятье, хуже проклятья. — Имя проклятье?! Что ж тут я была согласна. Не зря я его именовала все это время по фальшивой фамилии. — Инквизитор. Палач. Убийца. — Она покачала головой, сильно нахмурившись. — Смерть, Маи-йя. Она не касается нас. Но нас может коснуться Он.

Блэквуда боялись паче смерти?! Что ж, я была почти рада этой ненависти к нему. Все же я к нему тоже симпатию не питала.

Пустое место? Хлопок? Чудно! Да я уже его не помню….

Жаль он об этом не знает. Почему мне так хотелось досадить ему даже теперь? Странное дело, но у меня просто руки чесались, как хотелось ему сделать какую-нибудь отъявленную гадость. Ну будь у меня та фотография с ним, прикованным в кровати…

Я вновь тихо ядовито рассмеялась, продолжая свой путь по коридору.

Ладно, я еще найду способ ему отомстить. В конце концов, решила я, мне необходимо отомстить ему, чтобы спокойно жить. Моя душа должна успокоиться. Я смогу спать спокойно только после того, как увижу истинную боль в его глазах.

Но знать бы, как этого добиться…

Я довольно долго бродила по коридорам, разглядывая убранство некоторых комнат. А еще те кусочки чужого мира, что мог охватить мой взгляд через стекло окон. Но моя клетка была заперта, а значит, нужно было ждать хозяина. Однако, как я поняла из слов Тии, он мог вообще сегодня не прибыть в свой дом. Он, видимо, был тем, кто ходил, где хотел и не перед кем об этом не отчитывался. Вот что значит абсолютная свобода, м-да. Вот на таком примере и понимаешь, насколько ты сам скован и ущербен.