Грехи империи

− Я в состоянии о себе позаботиться, агент Бравис.

− Конечно, мэм, и я говорю это с глубочайшим уважением, но там настоящий лабиринт, и вы не сможете найти выход.

− А вы?

− Разумеется, мэм, но я прожил в Лэндфолле всю жизнь и помню времена, когда Гринфаэр-Депс ещё не принадлежал пало.

− Ну ладно, − сказала Влора с лёгким злорадством. − Тогда устройте мне экскурсию.

«И в следующий раз дайте нормальные казармы».

Микель застыл. Было заметно, как он пытается обуздать эмоции.

− Мэм, − наконец вымолвил он, − помните, вчера я рассказывал, что черношляпники ходят туда с войсками? Потому что с нас заживо сдерут кожу, если поймают поодиночке.

Интересно, он в самом деле так считает? Она слышала, что в трущобах Адро полицейские предпочитают появляться большими отрядами, но они боятся ограбления и побоев, а не такой дикости как настоящая пытка. Она пожала плечами.

− Как вам угодно. − И пошла дальше.

Сзади послышался поток ругательств, а потом Микель сказал:

− Погодите минутку, мэм.

Он исчез в ближайшем доме, но вскоре вернулся. Теперь вместо чёрной рубашки и шляпы на нём была коричневая куртка с латаными-перелатаными локтями, какие носят рабочие, и кепка. Даже медальон-роза, который, похоже, служил черношляпникам самым настоящим щитом, больше не висел на шее. Пожалуй, Микель и правда боялся, что с него заживо сдерут кожу.

− Дом для переодевания, − пояснил он. − Всегда полезно иметь под рукой запасную одежду, если ты черношляпник и находишься вблизи Гринфаэр-Депс.

Микель вывел Влору переулками на оживлённую улицу, которая серпантином спускалась по склону каменоломни. Через два витка они оказались на одном уровне с большей частью крыш, а после шестого Влора обескураженно обнаружила, что небо видно, только если смотреть прямо над собой. Вскоре спуск сошёл на нет и сапоги зачавкали по липкой грязи.

− Добро пожаловать в Гринфаэр-Депс, − сказал Микель.

Здесь было влажно, душно и сумрачно. Сверху виднелись лишь отдельные участки неба, и солнечный свет достигал дна в основном благодаря удачно расставленным зеркалам, отражающим его с крыш. Микель заметил, что Влора изучает одно из таких зеркал.

− Милость леди-канцлера, ещё до того, как здесь поселились пало. Дешёвый и безопасный способ освещения днём.

− Без света здесь не обойтись, − согласилась Влора.

Микель надвинул кепку.

− Нужно двигаться.

Влора оторвалась от изучения удручающих местных построек − переходы и занавески между домами, целые здания подпёрты домкратами и балками − и заметила, что едва ли не все встречные таращатся на них. Нет, не на них. На неё. В отличие от Микеля, она по-прежнему была в форме и с бикорном на голове. Знают ли эти люди, кто она такая и что последний год провела на фронтире, сражаясь с их родичами на стороне правительства?

Наверное, Микель прав, и эта прогулка была безрассудной идеей.

Через сотню шагов от уличного оживления не осталось и следа. Небо едва виднелось, а ещё через сто шагов Влоре пришлось признать, что она безнадёжно заблудилась. Здесь нет никаких ориентиров и сразу теряешься. Всё равно что под землёй.

Ещё она обратила внимание на внезапную тишину. Пару минут назад на улице играли дети, торговцы препирались со старухами, по переходам сновали прохожие. Теперь же на виду было всего человек шесть, и все они шли в противоположном направлении. Влора спиной ощущала внимательные взгляды. В тишине казалось, что усилилась вонь − запахи гнилой пищи и падали, а под ногами бегали крысы.

− Кажется, за нами хвост, − сказала Влора через несколько поворотов.

− Совершенно точно, − согласился Микель. Его губы были сжаты в тонкую линию. Они ещё дважды быстро завернули за угол. − Здесь это обычное дело. Я уже говорил, пало хорошо организованы. Они присматривают за чужаками − всеми незнакомыми крессианцами. Не удивлюсь, если за нами следят шпионы самой Мамы Пало.

Как только Влора пыталась определить направление, её охватывала совершенно обескураживающая беспомощность. Взгляд метался между дверными проёмами и окнами, но щелей и закоулков было слишком много. В грамотно организованной засаде здесь можно перебить целую бригаду.

Её бригаду.

− Думаю, пора уходить, − сказала Влора.

− А чем, по-вашему, мы занимаемся? − Микель был уже на взводе, и его голос звучал немного выше, чем обычно.

Не успел он договорить, как они свернули за очередной угол и оказались перед уходящей вверх спиральной дорогой. Влоре показалось, он тихонько выдохнул и потом ещё раз, когда они выбрались наверх. Остановившись, чтобы перевести дыхание, она оглянулась на эти нереальные трущобы.

− Не самое приятное местечко, − заметила она, пытаясь избавиться от застоявшейся в ноздрях вони.

Микель натянуто улыбнулся: «я же говорил», но потом сочувственно кивнул.

− Мягко говоря. Раньше это был просто запутанный лабиринт. Если потеряешься − спросишь дорогу и выберешься к утру. Ну, может, с пустым кошельком. Но теперь, когда там заправляют пало, пропадают целые отряды черношляпников, и от них больше ни слуху ни духу.

− Они и правда вас ненавидят?

− Меня? − переспросил Микель. − Мэм, судя по всему, вы предпочитаете, чтобы с вами говорили честно, поэтому я скажу так: они ненавидят нас. Может, они пока не знают, но скоро все будут в курсе, кто вы и на кого работаете. И тогда ваши люди начнут пропадать.

Ей словно дали под дых. В какую бездну она дала себя втянуть, если её солдаты здесь не могут спокойно пройтись по улице? Что-то знакомое, верно? Такими же непроходимыми и опасными были болота Тристанской низины. Однако если сталкиваешься с подобной опасностью в современном городе, кажется, будто тебя предали. Впрочем, они справились на болотах, справятся и здесь.

− Что посоветовать моим людям, если они заблудятся в Гринфаэр? − спросила она. «Если скажешь «молиться», дам по морде».

Сморщив нос, Микель глянул с края Обода и сверился с карманными часами. Выругался себе под нос.

− Посоветовать? Ага. Пусть попытаются добраться до стены каменоломни и идут вдоль неё, пока не наткнутся на серпантин. На дома подниматься нельзя, тогда лабиринт становится трёхмерным. − Он снова посмотрел на часы. − Прошу прощения, мэм, но у меня сегодня ещё несколько встреч. Чем-нибудь ещё могу помочь?

Как всегда, убегает. Влора глянула на форт Лоэла. Над ним поднимали флаг «Штуцерников». Флаг достиг верхушки флагштока, дёрнулся разок, и флагшток рухнул, подняв облако пыли. Плохое предзнаменование.

− Можете. Я не вернусь туда без каких-никаких разведданных. Говорите, у вас есть шпионы в Гринфаэр?

− Да. Ну, вроде того. Вот.

Микель нацарапал что-то на обратной стороне визитки и вручил Влоре. Она прочитала несколько слов и адрес.

− Ледовый барон?

− Он коммерсант.

− Ему можно доверять?

Микель замялся.

− Он человек бесхитростный, так что в этом смысле да, можно. Но я бы посоветовал не болтать о вашем задании.

− Какова официальная причина, по которой нас расквартировали рядом с Гринфаэр? Люди-то начнут задавать вопросы. Нас тут целая армия.

− Мы пока не придумали. Пропагандисты над этим работают.

Влора насмешливо фыркнула. Пропаганда − неотъемлемая часть работы любого правительства, но когда о ней упоминают как о связях с общественностью, это чересчур цинично, даже для черношляпников.

− Как насчёт такого?.. Мои люди пережидают до следующего задания. Нас вызвали из-за недавних бунтов, и мы прибыли поддерживать мир. А тем временем мои инженеры предложили начать реконструкцию у края Гринфаэр-Депс.

Микель вздёрнул бровь.

− А у вас есть инженеры?

− Очень хорошие. И я не люблю, чтобы мои люди сидели сложа руки, когда не сражаются. Я заметила, что леди-канцлеру по душе строительные проекты, так что давайте мы снесём и отстроим пару многоквартирных домов. Сделаем вид, будто трудимся на благо общества. Вдруг под шумок даже получится порыскать в Гринфаэр.

Микель задумался.

− Может сработать. Я передам вашу идею начальству.

− Сообщите о решении до завтрашнего вечера. Нас начнут спрашивать, и я хочу давать официальный ответ.

− Отлично, мэм.

Микель коснулся козырька кепки и пошёл к дому, где оставил форму черношляпника.

Вернувшись в форт Лоэла, Влора остановилась в воротах понаблюдать за организованным хаосом, с которым армия устраивалась на новом месте. Её тут же заметил Олем.

− Как прошло? Так же ужасно, как говорят?

− Нет, − ответила она. − Я хочу выстроить тут летний домик. Уйти в отставку. Чтобы внуки играли на улице.

− Для начала нам надо завести детей.

К этому разговору она сейчас не была готова.

− Это сарказм. Там самый настоящий лабиринт. Мурашки бегают по коже, и не только из-за того, что приходится идти через трущобы. Мне там совсем не понравилось. Кстати, я, похоже, подписала инженеров на один строительный проект. Естественно, после того, как они закончат с фортом.

Олем огорчённо вздохнул.

− Я скажу Уайтхоллу. Он будет в восторге. У нас есть план атаки, чтобы отыскать Маму Пало?

− Может, черношляпники хотят хитростью заставить нас прибегнуть к силе, но я не собираюсь сражаться в этих трущобах. Нужно действовать тонко. Агент Бравис дал мне визитку некоего Ледового барона. Знаешь такого?

− Коммерсант, − произнёс Олем.

− Я так и поняла. Похоже, он наша разведка. Устрой встречу, и давай подумаем, как проникнуть в Гринфаэр-Депс.