Подземелье ведьм

— Опять, — он со злостью стукнул кулаком по камню, раздирая костяшки в кровь. От речной воды, попавшей на царапины, кожу защипало. Стейн встал и, ещё раз оглянувшись, отправился домой. Незаметный проход сомкнулся за его спиной, когда Стейн поклялся себе, что теперь каждый вечер будет приходить на берег реки. В любую погоду, в любое время года. И всё для того, чтобы однажды снова увидеть эту наглую девчонку, которая посмела владеть тем, чего никогда не было у него. Иметь, и не поделиться.

— Ты же знаешь, что я не твой отец?

Стейн устало опустился в кресло и потёр пальцами лицо. Свет от очага бросал причудливые тени на его лицо, но почти не согревал.

— Я знаю, что ты заменил мне его, — неожиданно жёстко ответил Альв, усаживаясь напротив на тяжёлый и тёплый ворсистый ковер, — знаю, что ты помогал матери выживать, пускал со мной в небо змеев и не бросил подыхать, когда следом за мамой умерла бабушка.

Стейн только улыбнулся. Улыбка вышла грустной.

— До тебя у меня была семья. И я её потерял.

Альв лишь обескураженно захлопал ресницами. Ни разу ещё папа не рассказывал о своём прошлом, старательно отшучиваясь и переводя разговор на другие темы. А сейчас Альв явно видел, как в карих глазах уже немолодого мужчины блестят невыплаканные слёзы.

— И мне нужно их отыскать. У меня там осталась дочь, понимаешь? — голос Стейна надломился.

— А Орден…

— А Орден помогает мне в поисках. Так что там? — повторил Стейн свой самый первый вопрос.

— Ничего, пап. Совсем ничего. Только высохшее русло реки, усыпанное костями животных. И обрушенные пещеры, заваленные булыжниками.

— Ясно.

— Бе́рси похвали, он старается больше всех, — уже выходя из комнаты, обронил Альв.

— Скажи ему, пусть готовится. Через несколько лун пройдёт посвящение в служители.

Тихо хлопнула тяжёлая входная дверь. Стейн откинулся назад и прикрыл воспалённые глаза: он сегодня опять всю ночь листал очередную книгу, стараясь понять, где теперь может находиться Регстейн. Мореходы, путешественники и географы не давали никакой нужной информации. А как только появлялась малейшая надежда, так эта ниточка тут же обрывалась, оставляя после себя лишь горечь во рту и желание спалить к Анкелю весь этот гребаный мир.

— Ничего, Ри. Я найду тебя, обещаю.