Подземелье ведьм

Глава 6

Стейн мерил комнату нервными шагами, радуясь, что никто из служителей не видит его в таком состоянии. Сегодня днём в замок Ордена доставили молодого парнишку, которого нашли недалеко от того места, где он впервые встретился с Венди. Он, как сейчас, помнил тот вечер, изменивший всю его жизнь. Стоило только подумать о том, как могла бы сложиться его судьба, если бы не Вендела, дочь подземелий и младшая из круга семи…Но он предпочитал об этом не думать. И ему это удавалось. До сегодняшнего дня.

— Берси, долей вина, — крикнул он тогда, развалившись в глубоком и мягком кресле у камина в Главной Зале. Ежедневные занятия с учениками давно закончились, наёмники до сих пор не вернулись из пещер, а потому рано было продумывать дальнейшие действия и можно было просто расслабиться. Как давно он не расслаблялся… — Берси!

Юноша, всю жизнь проживший в замке на правах сына одного из служителей, особо не торопился. Наконец, из коридора раздались быстрые шаркающие шаги. Стейн поморщился — сколько не учи этого увальня нормально переставлять ноги — всё равно не научишь. Это шуршание здорово действовало на нервы, но Берси был единственным, кто хорошо изучил его вкусы, а значит, вино в бокале будет именно тем вином, какое сейчас Стейну просто необходимо.

— Вот, господин, — Берси медленно и неповоротливо вошёл в Залу, ногой прикрывая за собой тяжёлую дубовую дверь. Двумя руками он держал поднос с одним единственным бокалом.

— Давай сюда, дурень, — Стейн взял бокал и, прикрыв глаза, пригубил вино. Терпкий запах ударил в нос, а во рту стало вязко. К своим годам Стейн так и не научился разбираться в алкоголе, но вяжущий и чуть кисловатый вкус напоминал ему о детстве. О том времени, когда он был наивным глупцом, срывающим ягоды с соседских кустов, пока никто не видит.

— Господин, там это…

— Что?

В коридоре раздались голоса, переплетающиеся и сливающиеся в один громкий гомон. Стейн снова поморщился, понимая, что сегодня отдохнуть уже не удастся. Послушники и служители Ордена прекрасно знали о правилах поведения в Замке, а потому устроить такой шум могли только в одном случае — случилось что-то необычное.

— Забери, — он сунул бокал в руки мямлящему Берси, который успел вспотеть за эти несколько мгновений, пока пытался заикающимся голосом донести до своего господина новую информацию. С его лба стекла огромная капля пота, зависнув на широкой переносице.

— Да, конечно…

— Глупый ты, Берси, — Стейн вздохнул и, поднимаясь с кресла, бросил на натёртый до блеска поднос белый платок, — утрись, пока никто не увидел.

Берси часто закивал головой, но Стейн этого уже не увидел. Он подошёл к двери и одним движением распахнул её…

Посреди холла на руках служителей Ордена болтался незнакомый юноша, почти касаясь коленями пола. Его одежда лоскутами свисала с исцарапанного тела. Берси, который выбежал вслед за Стейном из Залы, громко ахнул и уронил поднос. Раздался звон битого стекла. Незнакомец приоткрыл глаза… И Стейн замер, как вкопанный, разведя руки в сторону. На него смотрели глаза Венди.

Стейн ускорил шаг, заламывая ладони и накручивая круги по комнате. Этого незнакомца отвели в купальню, отмыли, покормили и уложили на мягкую перину, какой у него, вероятно, никогда не было — Стейн очень ценил комфорт и удобство после тех лет, что провёл в Регстейне. Парень, наверно, давно дрых и видел десятый сон, а Стейну только и оставалось, что нервно всплёскивать руками.

— Венди… — произнёс он со стоном, чувствуя, что снова, как в детстве, у него заалели щёки и побелели кончики ушей. Двадцать лет он не видел жену и дочь. Двадцать лет пытался жить нормальной жизнью, не сумев найти вход в это гребаное подземелье! Двадцать лет продолжал искать, создав Орден и отправляя молодых сорванцов исследовать бесчисленные пещеры. И все эти двадцать лет оказались перечёркнуты одним единственным взглядом, в котором не отражалось ничего, кроме бесконечной усталости и презрения. Взглядом, который бросили на него голубые, как льдинки, глаза, подобные тем, что смотрели на него много лет назад, пока Венди прижималась к нему обнажённым телом, укрытая лишь светом полночной луны.