Знатный квест

Глава двадцать третья

Тентакли очень длинные

В этой главе герои встречают нечто новое.

Проскакав ещё около лиги на запад, мы подъехали к масштабной развилке – здесь Большая Дорога упиралась в Караванный Тракт, идущий с севера на юг сначала точно по границе между вотчинами тёмных и светлых эльфов, а после – по Вольной Степи прямо до самой столицы Детей Ветра. Вполне логично, что столь важное во всех смыслах место не могло остаться без постоянного наблюдения: на стороне Тени Великих Гор возвышался привычного вида форт, больше похожий на группу небольших скал, окружённых естественно выглядящей стеной из колоссальных валунов. В столь хорошее место, овеянное духом родного Подземья заезжать мы, конечно же, не стали – нас уже ожидали намного южнее, на границе с владениями Хуух-Дууд Салхинов. Посему Их Высочества и я решительно развернули пантер налево, на юг, и пустились во весь опор. Явно обрадованные сменой окружающей обстановки когтистые скакуны без понуканий перешли в размашистую рысь – плиты тракта так и замелькали под их лапами.

По правую руку вдалеке вздымались горы, по левую – Светлый Лес, солнце взбиралось всё выше, и приходилось щурить глаза от его ярких лучей. Чуть больше четырёх часов спустя ездовые звери стали всё чаще переходить на шаг, молчаливо взывая к отдыху. Ещё двумя десятками минут позднее справа от дороги, на невысоком холме, обнаружилась уже и нами, всадниками, взыскуемая стоянка, оборудованная по обычаям тёмных эльфов: три длинных мегалита были уложены буквой «П», свободной своей стороной смотрящей на восток, на северной же стороне пробивался небольшой родничок. Разгружая и рассёдлывая глухо порыкивающую Мрру, я думал: «Понимаю тебя, зверюга, теперь посложнее будет – нету больше лесного колдовства, своими силами справляться станем».

Обиходив кошек и оставив их лениво нежиться в теньке, мы и сами предались отдыху, неторопливо насыщаясь. Его, отдыха, и нам, и пантерам сегодня потребовалось больше, да и стоило переждать самое пекло – как-никак третья луна лета началась не так уж и давно, и погоды стояли весьма жаркие, что особенно ощущалось на открытой местности, где даже ветер, ровно и мерно дующий с юга, был не очень-то и освежающий. Лишь через полтора часа ленивого и бездумного бездействия я и близнецы несколько воспряли, умылись бодряще прохладной водой, растолкали вовсю дрыхнущих животин, резво оседлали и навьючили на них наши пожитки и потихоньку тронулись.

Снова час потёк за часом, рысь сменялась с тихой на размашистую, на тракте было достаточно пустынно: редко когда мы обгоняли одинокие повозки или всадников, ещё реже нам кто-то попадался навстречу.

«Ну, оно и понятно, – думалось мне по пути, – не тот сезон для поездок: всё же этот мир хоть и магический, но больше аграрный и животноводческий, чем индустриальный. Так что и занятость разумных в большей степени вокруг природных процессов и строится. Ну, мне так кажется, по крайней мере. Опять же, в памяти Таора большие торговые караваны прибывали в столицу именно осенью».

В таких вот немудрёных размышлениях я и проводил время, мерно покачиваясь в седле.

С последними лучами заходящего за Великие Горы светила мы достигли очередного форта тёмных – малого на этот раз, стоящего справа и чуть в отдалении от дороги, – к нему вело кроткое ответвление от тракта. Слева же была обустроена стоянка, рассчитанная как бы не на сотню разумных разом: над огромной площадью распростёр мощнейшие ветви клён-великан, накрывая ими с дюжину мегалитических «П», чуть дальше виднелся немалых размеров пруд, обросший по берегам буйно зеленеющим кустарником, оставляющим однако много удобных подходов к воде.

Сначала Энн, а за ним и мы с сестрой затормозили. Подъехав к тёмному принцу и озадаченно глянув на его несколько задумчивое лицо, Её Высочество спросила с отчетливыми интонациями Анаис:

– Чего стоим? Кого ждём? – и не дав и секунды на ответ, она тут же продолжила: – Однозначно ночуем сегодня в форте! Там душ, кровать и не походная еда!

– А ещё там рамки этикета и стражи с политесами, – неожиданно даже для себя встрял я, скорее из чувства противоречия – в душ-то тоже хотелось.

– Да хоть с реверансами! – улыбнулась Настя, явно представив что-то странное. – Я, на минуточку, принцесса. И я желаю комфорта. Вы же, братцы мои остроухие, можете и дальше наслаждаться походным отдыхом и уютом спальника.

– О сестра наша остроухая, – неожиданно отмер Костя, – конечно же мы тоже жаждем комфорта и уюта. Это я просто что-то задумался и замечтался о реализации государственных трактиров. Очень, знаете ли, странно, что тут даже и частного нет, – договорив, он первым пустил пантеру в сторону форта мягким шагом.

Последовали за ним и мы, задумавшись о незамеченной ранее нами странности: как-то ни одного заведения дорожного общепита нам не повстречалось – ни у тёмных, ни у светлых.

«Подождите, – думал я, отдав Таору на откуп все приветствия с местными стражами из, наверняка, Дома Западных Границ, – как так-то? Как это – нет трактиров? То есть до оборудования стоянок на определённых расстояниях у местных мысль дошла, а до того, что можно сделать чуть больше и брать за постой деньги – нет? Непонятное».

Так и не придя ни к каким выводам, я обнаружил, что полудемон уже сдал Мрру подоспевшему юному котюху и следует за младшим стражем в отведённую комнату. Которая с точностью копировала комнату в Малой Заставе, приютившей нас двадцать два дня назад. За нехитрыми банными процедурами в привычной каменной душевой мы с полуэльфом испытали двойственные эмоции: с одной стороны – мыло и шампунь с ароматами мха и горячего камня были чудо как хороши и навевали ощущение дома и родины, а с другой – многообразие запахов в косметике светлых оставляло широкие возможности для выбора и позволяло модулировать настроение, совмещая омовение и ароматерапию.

Ужинали Их Высочества и я в небольшой столовой, где нам подали обильную и по-простому вкусную еду. Молчаливую компанию с нашего соизволения составлял нам Есс, комендант местного форта. Отличался он не просто невозмутимостью, а даже и некой долей пофигизма ко всему, не относящемуся напрямую к вверенному ему подразделению: нам не было задано ни одного, даже окольно-наводящего вопроса о нашем путешествии. Лишь по завершении трапезы тёмный страж обратился к Энну:

– О Ваше Высочество мастер Энн, прикажете организовать кортеж поутру?

– Благодарю тебя, Есс, – ответил тёмный принц, – но нет. Мы на своей земле, а всего в дневном переходе нас уже ожидают.

– Да будет так, Ваше Высочество, – с видимой благодарностью поклонился комендант, после чего церемонно распрощался и удалился.

Не стала задерживаться и наша троица, по невесть откуда взявшейся традиции собравшись у меня в комнате для совместного написания отцу нашему Владыке Эрру вновь неимоверно краткого отчёта, который сегодня был во многом лишён формальностей и больше напоминал разговор детей и отца, пусть и находящихся на вершине одного из трёх народов мира, но всё же успевающих найти время и силы на проявление любви и заботы друг о друге. Лично мне в этот момент оставалось лишь тихо радоваться и умиляться семейной идиллии. Спать разошлись мы далеко не сразу, болтая о всяких пустяках и вспоминая весёлые моменты в Светлом Лесу.

Банальное утро и последующая скачка отлично отдохнувших нас на не менее отдохнувших пантерах не запомнились решительно ничем. Равно как и обеденная днёвка, проведённая среди очередных мегалитов.

Вновь раскачиваясь в седле мерно рысящей Мрры и чуть щурясь от медленно клонящегося к западу солнца, я лениво обозревал достаточно однообразные окрестности.

Из-за грани доносится негромкий, затихающий перестук.

И тут, совершенно внезапно, ровно перед скачущим впереди Энном крайне знакомо сверкнуло всеми цветами сразу и раздался резкий треск.

Из-за грани слышится повторяющийся перестук двадцатигранников. Время будто замедляет бег.

Одним моментом мы осаживаем недовольно взрыкнувших зверей, одновременно поднимая тройной щит вокруг нашей компании, и видим, как из всецветно сияющего пролома начинает протискиваться нечто неописуемое, состоящее, кажется, из одних только покрытых багровой слизью синюшных многометровых щупалец толщиной с ногу и множества десятков глаз, растущих на белёсых стебельках из центра мешанины непрестанно шевелящихся тентаклей. Отвращение и омерзение обрушились на нас, и даже ментальный щит, повешенный вдогонку к прочим, лишь слегка пригасил вал гадливости.

Выпростав в наш мир не меньше дюжины отростков, тварь сфокусировала большую часть глаз на защите и обрушила на неё молниеносную атаку, перетянув мерзкими конечностями ощутимо дрогнувший купол.

В следующий миг в нежданное никем существо полетели три весьма мощных подарка: мой огненный шар, сжатый до раскалённой точки, пяток кинжалов Тьмы от Эны и столько же острейших каменных пик от тёмного принца.

Тьма и камень навсегда лишили демона (кажется) десяти глаз, а мой шарик, попав в одно из щупалец у самого его основания, сдетонировал внутри нездорово выглядящей плоти, взрывом оторвав отросток, расплескавший по округе и щиту совершенно невероятное количество иссиня-чёрной крови.

Всё это совпало с моментом полного проникновения твари в этот мир. Стоило разлому захлопнуться, а чудовищу потерять часть глаз и одну конечность, как в самой сердцевине клубка бугрящейся плоти открылась невообразимо широкая пасть, полная многорядьем треугольных зубов, и на нас рухнули парализующий вопль и ошеломляющее зловоние, проникшее даже сквозь защиту. Оставалось лишь возблагодарить крепкий тёмноэльфийский желудок и гранитную психику – никто из нашей троицы даже не поморщился!

Самым неприятным открытием стал следующий манёвр монстра: пока мы выплетали чары для второй атаки, пришелец одним из щупалец подхватил оторванное и закинул его себе в пасть, остальными же снова вдарил по щиту, который дрогнул уже много ощутимей – тентаклей на него пало в два раз больше.

«Ну хоть молчит, пока жуёт, – мимоходом подумал я, доплетая огненный луч. – Что? Оно ещё и регенерирует?!»

И впрямь – на месте споро зарубцевавшейся жуткой раны отрастал новый тентакль, увеличиваясь с невероятной скоростью, а на непрестанно шевелящихся стебельках словно гнусные почки за единую секунду набухли и раскрылись новые глаза, которые тут же были срезаны наравне с остальными раскалённой тончайшей струной пламени, вылетевшей из моей правой руки.

Миг спустя, в только начавший раскрываться для нового ора жуткий рот твари влетела многолучевая звезда, сотканная из всех оттенков мрака, и тут же взорвалась, прошив насквозь мерзкие телеса в сотне мест. Следом из каменных плит тракта выстрелили вверх десятки гарпунов с зазубренными наконечниками, что вознеслись к небесам в туче брызг крови, вновь оросившей всю округу, и моментально рухнули вниз, дробя центр кубла щупалец буквально в кашу.

Тентакли, терзавшие купол, опали и резко сократились, стягиваясь к поражённому основанию, кое стало тошнотворно бурлить, усиленно восстанавливаясь.