Женская магия или Вызов для попаданки

— Господин Лерроу тоже так говорит, — кивнула Лиза. — Как вы думаете, почему Совет так на него ополчился?

Достопочтенный Гне задумался и проговорил:

— Я упоминал, что считаю господина Уитона лучшим специалистом по артефактам. Так думаю не только я. Зависть, девочка моя. Мейст Лерроу приобрел богатство и влияние. К тому же поговаривают, что он занимается расследованием причин закрытия порталов альвами. Эх, боюсь, силам, которые нынче рвутся к власти, это совсем не по душе. У кого-то из них рыльце в пуху.

Вернувшись домой, Лиза занялась вещами из свертка. На этот раз магия подчинялась ей беспрекословно. Медные сосуды приобретали различные магические свойства: одни становились непроницаемыми для магических помех, другие усиливали свойства получаемых продуктов.

Уитон выкупил все, щедро заплатив гному. Утром, в последний день месяца перед самыми праздниками, когда Лерроу должен был сдавать артефакт в университет, Лиза тайком подложила анонимную записку к утренней почте. В ней говорилось, что недоброжелатели василиска строят козни за его спиной.

Маг поверил «анониму». Когда он вернулся, его лицо было одновременно мрачным и довольным. На этот раз он утер нос врагам.

Наступил Праздник Зимы. Во всех домах люди развешивали украшения на сосны и ели. Эти деревья считались магическими защитниками рода. Дети радовались легкому снежку и приятному морозцу, в храмах проводились служения.

Атмосфера волшебства проникла и в дом Лерроу. Лиза помогала Энне-лин украшать хвойные ветки самодельными игрушками. Гатти все время проводила на кухне, обучая местных кухарок любимым блюдам северян.

Вечером господин Лерроу объявил, что пришло время как следует отпраздновать перелом зимы и выздоровление дочери. Лиза думала, что это касается только Энне-лин, но василиск велел ей собираться.

— Оденьтесь попроще, мистресс Дива, — сказал он. — Как в тот день, когда мы ездили в древний город. Сегодня можно расслабиться.

Экипаж привез их на окраину Эй-лон-брира. Здесь были организованы народные гулянья. Казалось, на них собрались все жители южного городка. Многие просто никогда не видели столько снега – коммунальные службы Эй-лон-брира свезли его сюда из лесов специально для увеселения взрослых и детей.

Работали карусели, целые семьи скатывались с горки на санках. Никто не обращал на Лизу внимания, и она немного расслабилась.

— Покатаетесь с Энне-лин на детском поезде? — предложил ей василиск. — Я в него не помещусь. Раньше я не разрешал дочери бывать в местах, где избыточные эмоции истощали ее, но сегодня можно все.

— Ура! — закричала девочка. — Я буду кататься! На настоящем детском поезде!

Лиза не знала, что и сказать. Лерроу словно провоцировал ее на проявление эмоций. Энне-лин вцепилась ей в руку и просила покататься. Да и самой Елизавете ужасно хотелось почувствовать себя живой после замкнутого пространства дома.

Она нерешительно кивнула. Но когда Лерроу подсаживал ее в украшенный светящимися гирляндами вагончик, его обнаженные пальцы коснулись ее запястья в том месте, где заканчивалась перчатка. Лиза вздрогнула и с испугом отдернула руку.

— Ничего страшного, — Лерроу улыбнулся, — помните: сегодня можно все. Магия нас не обидит. Она знает, что хорошо, а что плохо.

Поезд тронулся. Магия кристаллов, щедро пожертвованных советом города на развлечение жителей, заставляла его катиться по миниатюрным рельсам. Энне-лин повизгивала от восторга. А Лиза все еще ощущала тепло пальцев Уитона на коже.

Праздники пролетели как один день. Лиза давно не была так счастлива. Уитон постоянно вызывал ее к себе, хотя никакой работы для нее не предвиделось. Он просто сидел за столом и писал отчеты, повторяя, что в присутствии помощницы ему легче думать.

Иногда Лиза вдруг обнаруживала его совсем близко. Если бы она могла говорить, она непременно спросила бы мейста Лерроу, не нарушает ли он Кодекс. Но на лице василиска сохранялась безмятежная доброжелательность, и он ни разу не завел разговор о возможном окончании контракта.

Мисти Лоэй действительно отправили в ссылку, только не на север, а в восточную часть архипелага. Бывшая гувернантка должна была отработать пять лет в военном госпитале, врачуя раненых в постоянных стычках с дикарями воинов.

К Энне-лин все еще приходили врачи. Кроме некоторого истощения и искажения ауры, они не находили никаких проблем со здоровьем ребенка. Каждый позитивный диагноз словно вливал в мейста Лерроу новые силы. Он постоянно брал дочь на прогулки и детские представления, не забывая и о «кукле».

Лиза и Лерроу несколько раз побывали в местной опере. Лиза вспоминала день, когда василиск плакал на спектакле, сюжет которого строился вокруг гибели главной героини. Но теперь Уитон просто слушал, наслаждаясь пением оперных див. Неужели сердце мага окончательно излечилось?

Шли дни. Недели пролетали одна за другой. Город сбросил снежное покрывало, южный ветер все чаще приносил запахи цветов и травы. На островах уже вовсю царила весна, на лиманы Эй-лон-брира вернулись перелетные птицы.

В один прекрасный момент Лиза с ужасом обнаружила, что до конца договора осталось полтора месяца. Ее счет в банке Эй-лон-брира пополнился на двадцать пять тысяч орлов. Письма из дома не вызывали беспокойства – если дядя и кузен продолжали обделывать свои грязные делишки и почему-то до сих пор пребывали на свободе (в газетах в связи со скорыми выборами в Совет все чаще упоминалось имя Эйтарена Эреера), то семью Лизы они пока оставили в покое.

Елизавета осознала, что позволила чувствам победить осторожность и прагматичность. Она уже не представляла жизни без Уитона. Более того, между ними возрастало эмоциональное напряжение. Оно ощущалось как разряды тока на невидимом, протянутом между ними проводе.

Лиза никак не могла понять, как такое воспринимать. Если бы это были только ее чувства, но взгляды Лерроу… В них было столько недосказанного. Неужели Уитон оказался женским угодником? Пообещал руку и сердце молоденькой пансионерке, а потом положил взгляд на помощницу?

Все это смущало Лизу и расстраивало. Но от нее пока зависело благополучие Уитона и Энне-лин. Университет опять поднял квоту. Если бы не достопочтенный Гне с его изделиями и не магия Елизаветы, Лерроу с радостью объявили бы предателем и лишили лицензии.

Магия по-прежнему легко текла через ауру Лизы. Ее способности стали еще сильнее. Она потихоньку готовилась к экзаменам, волнуясь больше не о том, чтобы произвести благоприятное впечатление на экзаменаторов, а о том, чтобы не впечатлить их слишком сильно.

В середине первого месяца весны Лерроу предпринял долгую поездку. За время его отсутствия, скучая и терзаясь, Лиза подготовила большую партию артефактов. Достопочтенный Гне шутил, что может заканчивать свою карьеру мастера – его состояние значительно приумножилось.

Возможно, пришло время покинуть дом Лерроу? Что если Уитону уже безразлична Элизабет Эреер и на балу она останется без пары, а еще хуже – подвергнется атаке Эйда?

Маг вернулся через две недели. Он вошел в гостиную как раз в тот момент, когда Лиза утешала Энне-лин.

Девочка плакала у Елизаветы на коленях, обняв ее за плечи: новая гувернантка, строгая, но справедливая, отругала воспитанницу за отсутствие прилежности. Энне-лин признала вину, она и впрямь из рук вон плохо выполнила упражнение по каллиграфии. Просто ей стыдно и… ну чуть-чуть обидно. Она пришла, чтобы мистресс «кукла» ее утешила.

Так испуганная девочка объяснила свое поведение отцу. А уже через минуту висела у папы на шее.

— Пойди посмотри, какие подарки я тебе привез, — сказал Лерроу. — Только обещай, что впредь будешь стараться. А сейчас оставь нас с мистресс Дивой наедине. Нам нужно поговорить.

Поговорить? Лиза неверяще смотрела на василиска сквозь вуаль. Он выглядел уставшим, и сердце Елизаветы сжалось от сострадания.

— Хочу объясниться, мистресс Лиззи, — начал маг с улыбкой.

Мистресс Лиззи?! Лиза испытала ни с чем не сравнимое облегчение. Он знал! Его знаки внимания были направлены на Елизавету. А не на какую-то неизвестную девицу! Его чувства тоже росли!

Она сняла капюшон и робко улыбнулась василиску. Лерроу шагнул ближе и взял ее руки в свои.

— Элизабет, — хрипло произнес он. — Как же трудно было вам подыгрывать! Временами хотелось сорвать вуаль, чтобы снова увидеть ваше прекрасное лицо! Вы были так близко! Огромное испытание для мужчины, который грезит о вас днями и ночами!

— Мне тоже было трудно, — выдохнула Лиза. — Мне столько всего нужно вам сказать! Но как вы догадались?!

— Вас выдал достопочтенный Гне… и ваш запах. И то прикосновение на празднике, которое я у вас… украл. И, пожалуй, артефакты. Я ведь эксперт. Я не вижу источник магии, но могу услышать сходство. У вас узнаваемая магия, мисти Лиззи. Впервые я почувствовал ее на альвийских бусах, затем на золотом ключе. И да-да, на тех очаровательных ловушках в поселке у пансиона.

— Я рада, что мне не удалось вас обмануть. — Лиза смущенно улыбнулась.

Ну же! Решайся, Уитон! Хватит слов! Поцелуй девушку, которую так давно не видел.

Лерроу накрыл губы Лизы своими. Поцелуй был столь сладок, что у Елизаветы закружилась голова.

Так вот о чем говорилась в книгах про любовь! Лиза всегда считала описанные в них ощущения преувеличенными. В завораживающих глазах мага, золотых, с вертикальными зрачками, горело неприкрытое желание. Еще один поцелуй… и он со вздохом сожаления выпустил Лизу из объятий.

— Есть новости. Они касаются нас обоих. У меня не было намерения раскрывать твое инкогнито, — сказал Лерроу. Глаза его медленно возвращались в норму, но кайма вокруг зрачка еще горела золотом. — Напротив, я считал, что так ты находишься под моей личной защитой. Магия работала, и хотя ее присутствие вопреки правилам Кодекса было и остается для меня загадкой – как?! – я вижу в этом проявление твоих магических способностей. Они поистине уникальны. Но, Лиззи, обстоятельства изменились. Мы все в опасности.

— Все мы?! — удивленно воскликнула Лиза, присев на диван вслед за василиском. — Со мной-то все понятно! Но ты! Что еще они смогли придумать?

— Я якобы агент альвов, — усмехнулся Уитон. — Поставляю в университет сомнительные артефакты, общаюсь с эмиссаром Эль-ЛЛиоля. Иначе как бы я справился с закзами?

— Мейст Тонтикэль и мейст Араэр? — мрачно уточнила Елизавета.

— Уже познакомились? — удивился Лерроу. — Шустрые и пронырливые господа, не так ли? Это еще не все. У меня есть связи. Когда я понял, что ты прячешься в моем доме… Я, разумеется, не недооцениваю свою харизму и привлекательность, — Уитон подмигнул, — однако тобой также руководило нечто иное. Стало понятно, что ты от кого-то прячешься. Итак, я решил поближе познакомиться с твоей родней по линии отца. Еще в Эйта-дуне я заметил, что твой дядя и кузен весьма странно себя ведут. Мне сообщили, что Эйтарен Эреер собирает серьезную агентуру, и его люди ищут специфическую научную информацию, связанную с предсказанием альвов. В то же время Эйдэн Эреер скупает артефакты и старинные гримуары, связанные с драконьей магией. Помнишь, что говорил орк-перевозчик? Я показал ему несколько фото из газет. Это твой кузен побывал в Альв-туне.