Щупальца длиннее ночи

Нечестивая материя

В городе Сиена, в базилике Сан-Доменико, находится голова святой Екатерины Сиенской, мистика и теолога XIV века, активной участницы религиозной политической деятельности своей эпохи. Голова Екатерины, которую иногда называют «Святой головой» или «Священной головой», хранится в богато украшенной серебряной раке в форме миниатюрного готического храма. Издавна считается, что она обладает чудодейственными способностями. Голову Екатерины первоначально поместил в базилику Раймонд Капуанский, монах-доминиканец, который был одновременно исповедником Екатерины и ее агиографом. После смерти Екатерины возник спор о том, где должны храниться ее мощи: в Риме, где находятся главные иерархи Церкви и где она умерла, или в Сиене, ее родном городе? Согласно одной из часто повторяемых легенд, Раймонд, пытавшийся вернуть тело Екатерины обратно в Сиену, понял, что церковные власти никогда не допустят этого. Поэтому он отделил ее голову от тела и, положив в мешок, вынес ее из Рима. Но его остановили охранники. Когда они посмотрели в мешок, то увидели, что он наполнен розами. Они вернули мешок Раймонду и разрешили идти дальше в Сиену, где, как говорят, отрубленная голова Екатерины вновь материализовалась.

Голова Екатерины является одной из многих реликвий христианских святых, сохранившихся до наших дней. Список реликвий только в христианстве длинен и разнообразен. Он включает в себя руку Терезы Авильской, руку Марии Магдалины и Туринскую плащаницу, ткань, на которой, как говорят, отпечаталось лицо Иисуса и которая сохранила его изображение. Сообщается, что после смерти Клары Ассизской у ее тела пришлось выставить охрану, потому что последователи толпились у трупа, пытаясь заполучить частичку ее тела. Когда было обнаружено, что у трупа Антония Падуанского есть нетленные части — язык, челюсть, левая рука и кисть — они были отделены от остальной части трупа и заключены в отдельные реликварии. Для таких реликвий изготавливали специальные сосуды, богато украшенными узорами, которые символизируют хранящуюся в них часть тела. Гробницы, давно скрытые от глаз посторонних, были раскопаны и выставлены на обозрение, трупы в склепах сделали видимыми через смотровые окна на полу.

Хотя почитание реликвий в христианстве началось еще в III веке, распространение эта практика получила в позднем Средневековье. Современному секуляризованному взгляду это может показаться странным, но теории и практики, связанные с реликвиями, указывают на более общие вопросы, касающиеся нашего телесного и материального существования в качестве людей, как и пределов нашей способности полностью постичь эту материальность. Как отмечает историк Средневековья Кэролайн Уокер Байнум:

Преображенные статуи, чаши, облатки, одежды, мощи и даже курганы, к которым верующие совершали паломничество в XIV и XV веках, представляли собой и теоретическую и практическую проблему для религии, считавшей, что весь материальный мир создан Богом и, следовательно, был его проявлением... Вопросы о том, как ведет себя материя — как обычным, так и чудесным образом, — будучи в контакте с бесконечно могущественным и в конечном итоге непостижимым Богом, были ключевыми для набожности и теологии[199].

Святая материя, которую изучает Байнум, включает в себя «ожившие статуи, кровоточащие гостии, стены и образа, святую пыль или ткань, которые вызывали дальнейшие трансформации»[200] в дополнение к традиционным мощам (частям тела или костям святых), эффлювиальным реликвиям (вещество, которое чудесным образом выделялось или источалось из тел святых или из святых предметов), сакраменталиям (включая причащение), а также молитвенным образам, будь то карточки с молитвами или складни.

Согласно Байнум, «существует основополагающее понимание материи, лежащее в основе как средневековых практик, так и сложных ученых споров, касавшихся мощей, образов, сакраменталий и Dauerwunder [длящихся чудес — нем.]», Такие примеры святой материи, относятся как к теории, так и к практике; и действительно, во многих случаях, которые исследует Байнум, религиозные практики, касающиеся святой материи, предшествуют абстрактным теологическим дискуссиям по этому поводу.

Святая материя раскрывает домодерное понимание материальности, которое в определенном смысле представляется очень современным: «В отличие от склонности модерна проводить четкое различие между животными, растениями и минералами или между живым и неодушевленным, средневековые натурфилософы понимали материю как средоточие порождения и порчи»[201]. Следовательно, во всех спорах, касающихся святой материи, «основной способ описать материю... состоял в том, чтобы увидеть ее как органическую, плодородную и в некотором смысле живую»[202].

Материя нестабильна, непредсказуема, способна к порождению нового, амбивалентна — особенно когда выступает сырьем для наших собственных тел, часто подчиняющихся собственной оккультной логике, постепенно живя и постепенно умирая. Возможно, различные «чудеса», которые наполняют сверхъестественный ужас, являются в некотором смысле разновидностями святой материи. За исключением того, что мир сверхъестественных ужасов — это секуляризованный мир, в который никто не верит, по крайней мере пока не получит опытного «подтверждения». И все же вторжения парадоксальной материи происходят и в обычном повседневном мире: от живых мертвецов до нежити, от оборотничества до существ, которые не имеют имени, от целиком воскресших тел до отдельных их частей, от зловещих и одушевленных предметов до проклятых тайных книг, от атеистических изображений в «сплэттерах»[203] страстей Христовых до завораживающего всеохватного «космического ужаса». Материя ведет себя безразлично к самосознающим человеческим существам, которые она составляет и разлагает. Нечестивая материя...

Говоря о святой голове, жутковатым образом сохранившейся в своем готическом великолепии, Раймонд Капуанский отмечает: «Она начала создавать в своем уме тайную келью, которую поклялась никогда ни за что не покидать»[204].