Майская ночь, или Утопленницы
![Майская ночь, или Утопленницы](/uploads/covers/2023-10-17/majskaya-noch-ili-utoplennicy-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Евгений Юрьевич Лукин
- Жанр: Героическая фантастика / Юмористическая фантастика
Читать книгу "Майская ночь, или Утопленницы"
Глава 4. Девичьи козни
— Голон-голон-голынгач! — старательно выговорил Стенька и с опаской ступил на то ли плавающую, то ли парящую над водой кошму. Будто на лед ступил. Войлок скользнул по гладкой волне, едва из-под ног не выскочил. Стенька взмахнул руками и пал на четвереньки, а то быть бы ему купанным с маковкой.
И все на глазах у Насти.
— Колдун… — не преминула уязвить она. — Ох колдун! А ловок-то, ловок… Так и будешь окорачь стоять?
Не решаясь воздвигнуться во весь рост, Стенька подвернул под себя колено и кое-как сел на кошме. Слетевшая с буйной, но незадачливой головы черная шапка плавала неподалеку на мелководье.
— Тобе свои ж разбойнички засмеють! Шапку давай лови! А то в Астрахань уплыветь…
Ишь, раскомандовалась!
— Ага, уплыветь… — буркнул он. — Не стрежень, чать!
— Зря шуткуешь, — недобро предостерегла Настя. — Ежели кто шапку твою таперича из воды подымет, под ней и окажешься…
— Под кем?
— Под шапкой!
— Правда, что ль? — всполошился Стенька.
— Ты ж казак, — напомнила она. — Где шапка, там и ты.
— А тот, кто подыметь?
— Со страху помреть. Лови давай!
Огляделся растерянно.
— А как погонять-то?
— Кого?
— Кошму!
— Скажи: «Ой да…»
— Ой да! — сказал он и поплыл не в ту сторону.
— Ну куды, куды? — заголосила с берега бывшая коркодилова невеста. — Куды смотришь? На шапку смотри!
Вона как… Махинация, однако… Уставился куда велено — и кошма послушно двинулась прямиком к шапке. Выудил, отжал, водрузил набекрень. Довольный собою, возлег, оперся на локоть, другою рукой подбоченился — хоть парсуну с него малюй — иначе сказать, портрет. (Потом, кстати, взаправду намалевали, только взамен кошмы струг изобразили с гребцами — решили, видать, что так поважнее будет.)
— Все! Шабаш! — решил гордый Стенька. — Мне ишшо седни на разбой иттить… Голон-голон-голынгач!
Кошма вмиг утратила плавучесть — и оказался он по кадык в студеной волжской воде.