Записи о доброте и ненависти. Том 4

Он обратился к своим людям.

– Пойдемте, – сказал он.

Члены Ордена вытолкнули Фу Кангана вперед и направились к воротам Запретного дворца, неся с собой тела Орлов и Чжан Цзиня. Телохранители пристально смотрели им вслед, но не решались остановить.

Когда воины вышли за территорию дворца, они заметили двух скачущих за ними всадников, одним из которых был командующий Ли Кэсю.

– Великий командующий Чэнь! – позвал он, когда они приблизились. – Есть кое-что, что я хочу обсудить с тобой.

Герои остановили своих лошадей и ждали, пока Ли Кэсю и его помощник догонят их.

– Его Высочество говорит, что, если вы позволите командиру Фу благополучно вернуться, он согласится на все, – сказал Ли Кэсю.

Брови Чэнь Цзялуо удивленно взлетели вверх.

– Ха! Кто еще поверит проклятому слову, сказанному императором?

– Пожалуйста, мастер Чэнь. Я прошу вас выразить ваши пожелания, чтобы я мог передать их.

– Хорошо. Во-первых, я хочу, чтобы император восстановил храм Шаолинь за свои собственные средства, сделав золотые статуи Будды еще больше, еще величественнее. Суд и правительство никогда больше не должны беспокоить монахов и храм.

– Это легко устроить, – ответил Ли Кэсю.

– Во-вторых, император должен прекратить притеснение простых людей в мусульманских районах. Все мусульмане, взятые в плен, должны быть освобождены.

– Это тоже несложно.

– В-третьих, императору не стоит держать обид на орден Красного цветка и преследовать кого-либо из его членов, в какой провинции они бы ни находились.

Командир Ли молчал.

– Ха! – продолжил Чэнь Цзялуо. – Если бы вы действительно попытались схватить кого-нибудь из нас, как вы думаете, мы бы испугались? У вас бы это получилось? Разве мастер Вэнь не провел некоторое время в качестве гостя в вашем собственном военном штабе?

– Хорошо. Я опрометчиво соглашусь, – наконец сказал Ли Кэсю.

– Ровно через год, если все три требования будут исполнены, Фу Канган будет освобожден.

– Хорошо. Мы сделаем так, как вы скажете, – ответил командующий Ли и повернулся к пленнику: – Командующий Фу, слово Юного Главы очень ценно. Пожалуйста, не беспокойтесь. Его Высочество обязательно отдаст приказ проследить за тем, чтобы все три просьбы были выполнены. Все будет сделано как можно быстрее в надежде, что мастер Чэнь сочтет нужным отпустить вас раньше.

Фу Канган ничего не ответил.

Чэнь Цзялуо внезапно вспомнил, как они видели войска Бай Чжэня и командира Ли, которые атаковали солдат императрицы в храме Юнхэгун. Он не понимал обстоятельств инцидента, но знал, что это должно быть связано с очень темной историей. Он решил немного напугать Ли Кэсю.

– Скажи императору, что мы знаем обо всем, что случилось в храме. Если он снова предаст, это не закончится ничем хорошим.

Ли Кэсю вздрогнул от удивления и поспешно согласился.

– Командир Ли, мы прощаемся с вами, – продолжил Чэнь Цзялуо и сложил ладони. – Когда вы продвинетесь по службе и разбогатеете, позаботьтесь о том, чтобы не угнетать простых людей.

– Я бы не посмел, – сказал Ли Кэсю и поклонился в ответ.

Ли Юаньчжи и Юй Юйтун слезли с лошадей, подошли к нему и встали на колени. Ли Кэсю с грустью понял, что больше никогда не увидит свою дочь.

– Позаботься о себе, дитя, – тихо сказал он.

Он протянул руку и погладил ее по волосам, затем развернул лошадь и поскакал обратно во дворец. Ли Юаньчжи разрыдалась, Юйтун заботливо помог ей взобраться на лошадь.

Герои поскакали к городским воротам, где их ждали Ян Чэнси, Вэй Чуньхуа и остальные. Фу Канган приказал открыть их. Вдалеке прозвенел огромный колокол, отбивая четыре часа. На выезде из города воины увидели заросли тростника у городского рва, качающиеся в бледном лунном свете. Чуть дальше они наткнулись на кладбище и заметили толпу людей, плачущих и поющих мусульманскую панихиду. Чэнь Цзялуо и Хуо Цинтун направили лошадей в ту сторону.

– По ком вы скорбите? – спросили они у собравшихся.

Старый мусульманин поднял голову – лицо его было залито слезами – и сказал:

– По принцессе Касили.

– Здесь похоронена Благоухающая принцесса? – спросил Чэнь Цзялуо.

Старик указал на новую могилу, грязь на которой еще не высохла, и ответил:

– Там.

Хуо Цинтун не сдержала слез и горько заплакала.

– Мы не можем позволить, чтобы ее могила осталась здесь, – сказала она.

– Ты права, – ответил Чэнь Цзялуо. – Ей так нравился изумрудный бассейн в самом сердце Нефритовой горы! Однажды она сказала, что хотела бы остаться там навечно. Давай увезем ее останки туда.

– Да, я согласна, – ответила Цинтун, глотая слезы.

– А кто вы? – вежливо спросил старик.

– Я сестра принцессы.

– Ах! – вдруг удивленно вздохнул другой мусульманин. – Это же госпожа Хуо Цинтун!

– Давайте вместе выкопаем гроб, – сказала она.

Члены Ордена и мусульмане принялись за работу. Они быстро разрыли землю и через мгновение коснулись твердой поверхности. Один из мусульман надломил крышку, и в воздухе сразу повеяло благоухающим ароматом. Но, заглянув в гроб, они обнаружили, что он пуст. Чэнь Цзялуо взял горящий факел у одного из скорбящих и поднес его к могиле. На дне была небольшая лужица крови и кусок нефрита, который он однажды подарил ей.

– Мы привезли сюда тело принцессы и сами похоронили его, – сказали мусульмане. – С тех пор мы не покидали это место. Как такое возможно?

– Касили была так невероятно красива! Возможно, она была ангелом, спустившимся на землю, – предположила Ло Бин. – Теперь она вернулась на небеса. Не стоит расстраиваться.

Чэнь Цзялуо наклонился и поднял кусочек теплого нефрита. Внезапно он начал плакать, слезы текли по его лицу, словно капли дождя. Она была так прекрасна, так чиста. И правда, это был ангел.

Люди вздохнули и снова засыпали могилу. Когда землю разровняли, на могилу опустилась большая бабочка цвета нефрита. Цзялуо повернулся к старому мусульманину:

– Я хотел бы оставить несколько слов. Пожалуйста, попросите мастера-резчика установить на этом месте камень с выгравированной надписью.

Старик кивнул, члены Ордена вручили ему десять слитков серебра на покрытие расходов. Затем он достал из сумки письменные принадлежности и передал их Чэнь Цзялуо. Юный Глава поднял кисть и написал крупными буквами:

«Могила Благоухающей принцессы Касили».

Затем, немного подумав, добавил:

«Огромная, огромная печаль,Безграничная, безграничная потеря.Песнь затихла,Луна украдена,Посреди скорбящего городаПролита кровь патриота.Патриотизм иногда исчерпывается,Кровь иногда иссякает,Но след твоей благоухающей души не исчез!Разве это не так?Ты обернулась бабочкой…»

Герои долго стояли молча. Только когда начало светать, они сели на коней и отправились на запад.