Записи о доброте и ненависти. Том 4

Покинув город, белая лошадь поскакала еще быстрее. Принцесса Касили, прижимаясь к Цзялуо, смотрела, как деревья по обеим сторонам дороги проносятся мимо, и все страдания и печали прошлых месяцев испарились. Сильные ноги лошади проносили их мимо небольших деревень к северу от Пекина. Менее чем за полдня лошадь проехала районы Цинхэ, Шахэ и Чанпин и подъехала к южным воротам.

– Давай взглянем на гробницы императоров династии Мин, – предложил Чэнь Цзялуо.

Лошадь поскакала дальше к горам Тяньшоу[36]. Сразу за мостом из нефритового камня они наткнулись на огромный каменный монумент. На правой стороне памятника рукой Цяньлуна было несколько строк:

«Династия Мин пала не из-за врагов, а из-за тирании евнухов в период правления Чжу Юцзяо[37], когда честолюбивые чиновники, падкие на лесть, думали только о деньгах. Когда Чжу Юйцзянь[38] взошел на престол, хотя мятежные евнухи были преданы смерти, ситуация в стране напоминала реку, течение которой нельзя было повернуть вспять, и протухшую рыбу, которую нельзя было оживить снова».

– Что это такое? – спросила принцесса.

– Это написал император.

– Он мерзок и ужасен. Не читай это, – убеждала она.

Она взяла его за руку, и они продолжили путь. Вскоре пара очутилась на улице, окруженной каменными львами, слонами, верблюдами и странными мифическими существами.

«У меня остался с ней только один день, я должен сделать все, чтобы он ей запомнился, – подумал Цзялуо. – Начиная с завтра мы никогда больше не проживем ни одного счастливого дня». Он приободрился и натянуто улыбнулся:

– Ты хочешь прокатиться на верблюде, не так ли?

Одним рывком он закинул ее на спину верблюда и уселся позади. Под улюлюканье они гнали вперед каменного верблюда. Принцесса Касили согнулась пополам от смеха, а через мгновение вздохнула.

– Если бы только этот верблюд действительно мог сойти со своего пьедестала и отнести нас обратно к подножию Тянь-Шаня, – сказала она.

– Что бы ты хотела там сделать?

– О, я была бы очень занята, – задумалась девушка. – Я бы собирала для тебя цветы, ухаживала за козами и кормила маленьких оленей. И я бы посещала могилы отца, матери и брата, чтобы сохранить их в душе, и придумала бы способ найти мою сестру…

– Что с ней случилось?

– Ей очень нездоровилось в ту ночь, когда напали маньчжуры. Мы разошлись во время битвы, и с тех пор я не слышал о ней никаких известий.

Они снова сели на лошадь и тронулись в путь. Дорога уходила вверх, и вскоре они увидели Стену перед собой, извивающуюся, как длинная змея, сквозь скопления холмов.

– Почему они потратили столько усилий, чтобы построить эту штуку? – спросила Принцесса.

– Это должно было остановить вторжение врагов с севера.

– Должно быть, по обе стороны этой стены погибло огромное количество людей. Мужчины действительно странные. Почему бы им всем не жить счастливо вместе, не танцевать и не петь вместо того, чтобы драться? Я действительно не вижу во всем этом смысла.

– Если у тебя когда-нибудь будет шанс, ты должна сказать императору, чтобы он не воевал с бедняками приграничных районов. Хорошо?

– Я никогда больше не увижусь с этим злым человеком, – ответила она, озадаченная его внезапной серьезностью.

– Но если ты сможешь заставить его выполнять твои приказы, ты должна убедить его не делать дурных поступков, а сделать что-нибудь хорошее для народа. Обещай мне!

– Что за странные слова? Ты действительно думаешь, что я не сделаю все, если ты попросишь?

– Спасибо, – ответил Чэнь Цзялуо, и Касили улыбнулась.

Они шли вдоль стены, взявшись за руки.

– Я вдруг поняла кое-что.

– Что?

– Сегодня я очень счастлива, но не из-за красивого пейзажа. Нет. Я знаю, это из-за тебя. Пока ты рядом со мной, я буду думать, что даже самое уродливое место на земле прекрасно.

Чем счастливее она была, тем ужаснее чувствовал себя Цзялуо.

– Есть ли что-нибудь, что ты хотела бы, чтобы я сделал? – спросил он.

– Ты так добр ко мне, ты уже сделал для меня все. Ты всегда давал мне все, что я хотела, даже когда я не просила об этом.

Она вытащила из кармана снежный лотос. Цветок уже был сухим и увядшим, но все еще обладал сильным ароматом.

– Есть только одна вещь, которую ты отказался сделать, – добавила она с улыбкой, – спой мне песню.

– Это правда, – рассмеялся Цзялуо. – Я никогда не пел для тебя.

Касили наигранно надула губы, будто обиделась:

– Ну, тогда я тоже больше не буду петь для тебя.

– Я помню, как служанка моей матери пела несколько песен, когда я был маленьким. Сейчас я спою одну для тебя, но только не смейся.

Она захлопала в ладоши от восторга:

– Хорошо! Хорошо! Спой!

Он задумался на мгновение, а затем начал:

– Мелкий дождь капает, порывистый ветер дует… Кто-то снаружи поет, думаю, это любимый мой… но, выглянув, увидела я, что это не он… Как же я подпрыгнула от испуга!

Закончив петь, Чэнь Цзялуо перевел слова песни, и принцесса рассмеялась:

– Зрение у этой госпожи, по-видимому, было не очень хорошим.

Она вдруг увидела, что глаза Чэнь Цзялуо покраснели, а по его лицу бегут две дорожки слез.

– Ах, ты, должно быть, подумал о своей матери, о человеке, который пел эту песню. Давай больше не будем петь.

Они рассматривали верхнюю часть стены, состоящую из бойниц с северной стороны, каменных перил и проходов между ними. Примерно через каждые сто метров стояла сторожевая башня. Они подошли к одной из них. Чэнь Цзялуо вспомнил, как Хуо Цинтун разожгла огонь для осуществления своего плана по уничтожению цинской армии. Он снова задумался, жива она или мертва, и его печаль усилилась.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала принцесса.

– Знаешь?

– Да. Ты думаешь о моей сестре.

– Как ты поняла?

– Когда мы втроем были в Затерянном городе, я видела, как ты был счастлив, несмотря на всю опасность. О, не волнуйся!

– О чем ты говоришь? – обеспокоенно спросил он, взяв девушку за руку.

– Раньше я была просто ребенком. Я ничего не понимала. Но каждый день, проведенный в императорском дворце, я думала о временах, когда мы были вместе, и осознавала многие вещи, которые раньше не приходили мне в голову. Моя сестра любила тебя все это время, и ты любишь ее, не так ли?

– Да. Я не должен был скрывать это от тебя.

– Но я знаю, что ты и меня тоже по-настоящему любишь. И без тебя я не могу жить. Так что давай поскорее найдем мою сестру, и мы все сможем жить счастливо вместе. Ты не думаешь, что это было бы прекрасно?

Ее глаза и все лицо излучали счастье. Чэнь Цзялуо сжал ее руку.

– Ты отлично это придумала, – мягко сказал он. – Ты и твоя сестра самые прекрасные девушки во всем мире.

Принцесса Касили стояла, глядя вдаль, и заметила, как солнце отражалось в водоеме на западе.

– Пойдем посмотрим, – сказала она.

Они прошли через холмы и наткнулись на чистый родник, живо бьющий из трещины в скалах.

– Я помочу ноги здесь, можно? – спросила Касили.

– Конечно, – с улыбкой ответил Чэнь Цзялуо.

Девушка сняла туфли и носки и шагнула в воду, наслаждаясь прохладой, когда кристально чистая вода обволакивала ее молочно-белые ноги. Цзялуо краем глаза увидел свое отражение в воде и понял, что солнце уже садится. Он вытащил для них из сумки немного еды. Принцесса прислонилась к нему и, пока ела, насухо вытирала ноги. Чэнь Цзялуо стиснул зубы.

– Есть кое-что, что я должен сказать тебе.

Касили повернулась и обняла его обеими руками, положив голову ему на грудь.

– Я знаю, что ты меня любишь, – тихо сказала она. – Я знаю. Тебе необязательно это говорить.

Он вздрогнул и проглотил то, что собирался сказать. Через некоторое время он снова начал:

– Вы, мусульмане, верите, что после смерти хорошие люди навечно попадают в рай, верно?

– Конечно, так и есть.

– Когда я вернусь в Пекин, я пойду и найду исламского имама и попрошу его обратить меня в вашу веру и научить меня всему, чтобы я мог стать примерным мусульманином, – сказал Чэнь Цзялуо.

Принцесса была вне себя от радости. Она никогда не предполагала, что он захочет добровольно стать мусульманином.

– О, мой любимый, – сказала она, глядя на него с нежностью. – Ты действительно пойдешь на это?

– Определенно.

– Ты готов сделать даже это ради любви ко мне. Я никогда не смела и надеяться на такое.

– Потому что в этой жизни, – медленно продолжал он, – мы не сможем быть вместе. Поэтому я хочу быть уверен, что после смерти я смогу быть с тобой каждый день.

Эти слова поразили принцессу как удар молнии. После минутного молчания она спросила дрожащим голосом:

– Ты… о чем ты говоришь? Мы не можем быть вместе?

– Нет. После сегодняшнего дня мы больше не сможем видеться.

– Почему?

Ее тело задрожало, и две большие слезы упали на ее платье. Чэнь Цзялуо нежно обнял ее.

– Если бы я мог быть с тобой, я был бы счастлив даже без еды и одежды, даже если бы меня каждый день били и унижали.

Тело принцессы обмякло.

– Ты хочешь, чтобы я подчинилась императору? – прошептала она. – Ты хочешь, чтобы я убила его?

– Нет, он мой кровный брат.

Он рассказал ей все о своих отношениях с Цяньлуном и планах ордена Красного цветка, о клятве и о требовании Цяньлуна. Пока он говорил, принцесса поняла, что то, чего она жаждала день и ночь и думала, что наконец получила, снова ускользает из ее рук. Ее охватила волна паники, и она потеряла сознание. Когда она пришла в себя, то почувствовала, как Чэнь Цзялуо крепко держит ее, и заметила влажное пятно на своем платье, пропитанное его слезами. Она встала.

– Подожди меня здесь, – тихо сказала она и подошла к большому плоскому камню вдалеке, где распростерлась в молитве. Она обратилась к Единому Богу, Аллаху, за советом, что ей делать. Бледный солнечный свет отражался от ее белого платья, и ее силуэт выражал одновременно великую тоску и теплоту. Через некоторое время она медленно пошла обратно.

– Все, что ты хочешь, чтобы я сделала, я сделаю, – объявила она.

Чэнь Цзялуо подбежал к ней, и они крепко обнялись.

– Я хочу, чтобы ты обнимал меня весь день напролет.

Чэнь Цзялуо ничего не ответил, лишь поцеловал ее. Через некоторое время она вдруг сказала:

– Я ни разу не мылась с тех пор, как покинула город, надо бы наконец искупаться.

Она достала кинжал, перерезала нитку на одежде и сняла верхнюю одежду. Чэнь Цзялуо встал и сказал:

– Буду ждать тебя там.

Касили воскликнула:

– Нет, нет! Я хочу, чтобы ты смотрел на меня. Когда ты увидел меня в первый раз, я тоже мылась. Сегодня в последний раз… Я хочу, чтобы ты никогда не забывал меня.

– Касили, неужели ты думаешь, что я забуду тебя?

– Я была неправа, брат, не обижайся. Не уходи, – взмолилась она.

Чэнь Цзялуо пришлось сесть рядом. Он наблюдал, как она снимает с себя одежду под звуки журчащей воды, золотое солнце освещало ее прекрасное тело. У Чэнь Цзялуо закружилась голова, он не осмелился рассматривать ее. Но потом он увидел ее наивное лицо и внезапно увидел в ней лишь маленькое голое дитя, такое красивое и такое чистое. В этот момент он подумал: «Создать такое прекрасное тело мог лишь вездесущий Бог». Чувство благоговения и благодарности внезапно наполнило его сердце. Благоухающая принцесса медленно вытерла капли воды со своего тела, не спеша оделась, с болью и жалостью к себе подумала: «Это тело никогда больше не увидит дорогой сердцу человек». Она насухо вытерла волосы и снова прижалась к Чэнь Цзялуо.