Записи о доброте и ненависти. Том 4

Чэнь Сюй переехала с мужем в Пекин, и через три года, так и не сумев отказаться от своей любви к ней, я снова навестил ее. Так случилось, что в ту же ночь она родила сына. Я стоял у окна и успел мельком увидеть ребенка. Через четыре дня я снова вернулся и застал девушку очень бледной. Она рассказала мне, что ее сына забрали во дворец и теперь он четвертый сын Юнчжэна. Прежде чем мы успели договорить, вошли четверо, очевидно, они были посланы императрицей убить Сюй. В пылу схватки я получил рану мечом в лоб, но уничтожил всех четырех убийц, прежде чем потерял сознание. Чэнь Сюй перевязала мне рану своим нижним бельем. Услышав секрет императорского дворца и будучи замеченным в использовании кунг-фу школы Шаолинь, я рисковал навлечь большие неприятности на школу. Это было моим вторым нарушением дисциплины.

В течение следующих десяти лет я, хотя и находился в Пекине, не осмеливался снова увидеть ее и полностью погрузился в изучение боевых искусств. Наконец император Юнчжэн умер, и Цяньлун сменил его на троне. Я вычислил даты и понял, что Цяньлун был сыном Чэнь Сюй. Зная, насколько хладнокровным был Юнчжэн, и боясь, что он мог перед смертью отдать приказ убить ее, чтобы заставить замолчать, я снова начал ходить в особняк Чэнь. Однажды ночью действительно пришли двое. Я убил их обоих и нашел у одного из них письменный приказ Юнчжэна. Прилагаю документ».

Цзялуо пролистал оставшуюся стопку и нашел в конце записку, на которой было написано:

«Если после моей смерти Чэнь Шигуань и его жена будут еще живы, их нужно убить».

Это был почерк императора Юнчжэна. Чэнь Цзялуо догадался, что бывший император, должно быть, знал, что его родители не посмеют проронить ни слова при его жизни, но подумал, что они могут попытаться воспользоваться информацией после его смерти. Он продолжил чтение:

«Цяньлун, видимо, ничего не знал об этом, потому что больше убийц не присылали. Но я не мог успокоиться, поэтому переоделся простолюдином и устроился работать в усадьбу Чэнь: рубить дрова и носить воду. Так я проработал пять лет. Только когда я убедился, что никаких последствий больше не будет, я ушел. Я действовал очень опрометчиво, и, если бы меня раскрыли, это вызвало бы большой позор для школы Шаолинь и нанесло бы ущерб чести школы. Это мое третье нарушение дисциплины».

Теперь Чэнь Цзялуо понимал, почему его мать хотела, чтобы он поехал с Юй Ваньтином, и почему тот умер от инфаркта после смерти матери. Он подумал о том, что Юй Ваньтин пять лет работал в качестве низшего слуги в собственном доме, чтобы защитить его мать, что было настоящим выражением глубокой любви и всепоглощающего чувства долга. На этом представление Ваньтина закончилось, и за ним последовали две строки, выведенные иероглифами, которые гласили:

«Юй Ваньтин совершил три проступка. Если он действительно хочет исправиться и следовать учению Будды, почему бы нам не простить его, ведь Будда был готов простить десять грехов? Но если он жаждет мирских страстей и не желает использовать свой интеллект, чтобы отказаться от эмоций, его следует немедленно изгнать. Это зависит от него самого».

Цзялуо думал про себя: «Крестный отец не мог отпустить мою мать, поэтому не смог стать монахом и в конце концов был изгнан из школы Шаолинь. Он знает, что был виновен. Но мой учитель пригласил людей со всего мира, чтобы те пришли и вразумили его. Он не послушал». Цзялуо поднял голову и увидел, что звезды на западном горизонте начали меркнуть, а с востока уже наступал день. Он задул свечи, завернул вещи в желтую ткань и взял с собой. Чэнь Цзялуо медленно вышел обратно во двор, где обнаружил статую смеющегося Будды, смотрящего на него сверху вниз. Он пытался представить, что чувствовал его крестный отец, столкнувшись с этим Буддой, когда покидал храм после изгнания. Он прошел обратно через пять залов, все они были пусты. У главного входа его встречали Чжоу Чжунъин, Лу Фэйцин и остальные члены ордена Красного цветка. Они ждали его полночи и, увидев его целым и невредимым, с матерчатой сумкой в руке, очень обрадовались. Чэнь Цзялуо рассказал им о произошедшем, но умолчал об отношениях между его крестным отцом и матерью.

Чжоу Чжунъин проводил Чэнь Цзялуо, попрощался с монахами и уже собрался уходить, но тут Чжоу Ци внезапно побледнела и чуть не упала в обморок. Чжоу Чжунъин предположил, что долгое путешествие плохо сказалось на ее беременности, поэтому они вместе с женой, дочерью и Сюй Тяньхуном остались в Фуцзяне, пока девушке не станет лучше, а затем должны были вернуться в столицу. Они сняли несколько комнат в пяти милях к западу от храма. Лу Фэйцин, Чэнь Цзялуо и остальные члены Ордена отправились на север, в Пекин.

По прибытии в город Тайань провинции Шаньдун, в двух тысячах километров от столицы, их встретил Демон Печали Ши Шуанъин. Синь Ян выбежал вперед и закричал:

– Двенадцатый брат! Предатель мертв!

Ши безучастно смотрел на него.

– Чжан Чжаочжун! – крикнул Синь Ян.

Лицо Шуанъина оживилось:

– Чжан мертв?

– Да, его загрызли волки!

– Двенадцатый брат, твои раны полностью восстановились? – спросил Цзялуо.

– Спасибо за заботу, Юный Глава, я здоров. Вы проделали долгий путь.

– Есть ли какие-нибудь новости из столицы?

Ши Шуанъин мрачно посмотрел на него и сказал:

– В столице ничего нет. Я пришел сообщить, что старый герой Му Жуо Лун был убит.

– Что? – ошарашенно переспросил Цзялуо.

– Но, когда мы покинули лагерь, остатки армии Чжао Вэя были окружены армией Хуэй, – вмешалась Ло Бин. – Как могли цинские войска победить?

– Цинская армия внезапно увеличила свои войска и привела большое подкрепление с южной границы защищать Чжао Вэя. По словам беженцев, госпожа Хуо Цинтун в то время была больна и не могла командовать. Старый герой Му Жуо Лун и его сын погибли в битве, а местонахождение госпожи Хуо Цинтун неизвестно.

У Чэнь Цзялуо заболело сердце, он упал в кресло.

– Госпожа Хуо Цинтун – искусный мастер боевых искусств, как могли цинские солдаты причинить ей вред? – ахнул Лу Фэйцин.

Чэнь Цзялуо знал, что это была намеренная попытка успокоить его. Как могла больная девушка противостоять огромной армии?

Ло Бин спросила:

– У госпожи Хуо Цинтун есть младшая сестра, народ Хуэй называет ее Благоухающей принцессой.

– Я ничего о ней не слышал. Ее все знают, поэтому, если она ранена, в пустыне должны ходить слухи. В столице я ничего не слышал. Уверен, что с ней все в порядке.

– Братья, идемте внутрь, отдохнем немного, – сказал Цзялуо.

Когда Чэнь Цзялуо зашел в дом, Ло Бин обратилась к Синь Яну:

– Позаботься о нем.

Синь Ян бросился следом. Му Жуо Лун и Хуо Ай погибли в бою. Судьба сестер оставалась неизвестной, поэтому все подумали, что они либо убиты, либо в плену. Все были в подавленном настроении и молчали.

– Давайте поедим и как можно скорее отправимся в Пекин, – улыбнувшись, сказал Чэнь Цзялуо.

Члены Ордена были удивлены его внезапной веселостью. Лу Фэйцин шепнул Вэнь Тайлаю:

– Я всегда знал, что Юный Глава – герой. Даже сейчас он так открыт и расслаблен, он действительно лидер.

Вэнь Тайлай поднял большой палец вверх и принялся за еду.

Пока они ехали, Чэнь Цзялуо заставлял себя улыбаться и поддерживать общение, но с каждым днем лицо его становилось все более изможденным. Вскоре они прибыли в Пекин. Ши Шуанъин снял большую резиденцию на переулке Ивы. Там их ждали даос Ву Чэнь, близнецы Чанг, Тысячерукий Будда Чжао и Железная Пагода Ян.

– Третий брат, – обратился Чэнь Цзялуо к Чжао Баньшаню, – пожалуйста, сходи с Синь Яном к главному телохранителю императора Бай Чжэню. Возьми нефритовую вазу, которую украла Ло Бин, и отдай ему, чтобы он передал императору. Пусть он знает, что мы здесь.

Чжао Баньшань и Синь Ян ушли и вернулись через несколько часов.

– Мы добрались до дома Бай Чжэня, – сообщил Синь Ян.

– Мы дали визитку Чжао одному из его слуг, он добродушно нас поприветствовал. Он затащил нас внутрь и настоял, чтобы мы выпили несколько кубков вина, прежде чем отпустить нас.

Чэнь Цзялуо кивнул. Рано утром следующего дня Бай Чжэнь навестил их. Он немного поболтал с Чжао Баньшанем о погоде, а затем почтительно спросил, может ли увидеть Юного Главу.

– Император приказал мне отвести тебя во дворец, – шепнул он Чэнь Цзялуо, когда тот появился.

– Хорошо. Пожалуйста, подожди здесь минутку.

Он вернулся в дом, чтобы обсудить это с членами Ордена. Все посчитали, что ему следует принять строгие меры предосторожности. Шестеро воинов, Лу Фэйцин, Ву Чэнь, Чжао Баньшань, Вэй Чуньхуа и близнецы Чанг отправились сопровождать его в Запретный город[27] императора, а Вэнь Тайлай и остальные расположились за стенами дворца, ожидая их возвращения.

Во главе с Бай Чжэнем лидер Ордена со своими воинами прошли через дворцовые ворота мимо стражников, которые почтительно поклонились им. Их поразила внушительная атмосфера дворца: толстые, крепкие стены, мощная оборона. Они шли уже довольно долго, когда к Бай Чжэню подбежали два евнуха.

– Господин Бай, – сказал один из них, – император находится в башне Баоюэ[28], он приказывает вам отвести мастера Чэня туда.

Бай Чжэнь кивнул и повернулся к Цзялуо:

– Сейчас мы войдем во Внутренний дворец. Пожалуйста, попросите всех оставить здесь оружие.

Несмотря на беспокойство, у членов Ордена не было другого выбора. Они сделали то, что приказал телохранитель императора, и сложили свои мечи на стол.

Глава 7. Разбитые сердца в сумерках Великой стены