Записи о доброте и ненависти. Том 4

– Ты тоже можешь окунуть свои метательные ножи в какой-нибудь яд, а я сделаю то же самое со своими золотыми иглами, – сказал Лу Фэйцин.

Ло Бин кивнула и ответила:

– Если мы все вместе нападем, по крайней мере один человек попадет в него, сколько бы у него ни было телохранителей, – сказала она.

Чэнь Цзялуо смотрел, как воины окунают свое оружие в котелок с кипящим ядом на плите, думая о том, что нынешнего императора родила его собственная мать. Но потом он вспомнил о его жестокости и коварстве, и ярость вспыхнула в его сердце с новой силой. Он вытащил свой кинжал и на мгновение опустил его в котел с ядом.

Герои сытно поели, а затем стали ждать начала операции. Около четырех часов прибыл Бай Чжэнь в сопровождении четырех телохранителей. Члены Ордена облачились в парадные одежды и поехали к храму. Бай Чжэнь с облегчением заметил, что ни у кого из них при себе нет мечей.

У ворот Юнхэгуна они спешились, Бай Чжэнь провел их внутрь. В Зале Гармонии и Мира были приготовлены три стола, и охранник торжественно пригласил героев сесть. Чэнь Цзялуо сел во главе стола, а Чэнь Чжэндэ и Лу Фэйцин заняли главные места за двумя другими столами. Под статуей Будды был накрыт четвертый стол с одним большим стулом, покрытым атласом и парчой, – очевидно, местом императора. Герои стали взглядом мерить расстояния, готовясь к нападению. Блюда с едой были вынесены и расставлены на столах, гости спокойно ожидали прибытия императора. Через некоторое время снаружи послышались шаги, в зал вошли два евнуха в сопровождении высокопоставленного военного чиновника, в котором все герои сразу узнали Ли Кэсю, бывшего главнокомандующего провинцией Чжэцзян. Ли Юаньчжи схватила Юйтуна за руку и почти вскрикнула от удивления при виде своего отца. Она поинтересовалась, когда его перевели в столицу.

– Внимание, императорский указ! – крикнул один из евнухов, и Ли Кэсю, Бай Чжэнь и другие присутствующие чиновники немедленно преклонили колени. У Чэнь Цзялуо и остальных членов Ордена не было другого выхода, кроме как поступить так же. Евнух развернул свиток и объявил:

– По приказу посвященного Небом императора делается следующее заявление: «Мы проявляем великодушие, поощряя таланты, точно так же, как наши министры и простые люди стремятся к заслугам, чтобы получать награды. Чэнь Цзялуо и другие члены Ордена проявили себя и заслуживают уважения. Соответственно, я присваиваю Чэнь Цзялуо звание Успешного кандидата на экзамене на Императорскую гражданскую службу, в то время как остальным должны быть предоставлены хорошие должности в Совете вооруженных сил. В связи с этим вы приглашены на банкет в храме Юнхэгун. Банкет проведет главнокомандующий имперскими войсками в провинции Чжили, Ли Кэсю».

Евнух поднял глаза от свитка и крикнул:

– Выражайте благодарность за императорскую благосклонность!

Члены Ордена с потрясением поняли, что император обманул их и не явился на банкет. Ли Кэсю подошел к Цзялуо и склонился перед ним:

– Поздравляю, мастер Чэнь. Для вас большая честь удостоиться похвалы императора. Это действительно неожиданно.

Чэнь Цзялуо ничего не ответил такому самоуничижительному замечанию. Юаньчжи и Юйтун подошли к нему вместе.

– Отец! – тихо позвала Юаньчжи.

Командир Ли обернулся и обнаружил, что его потерянная дочь стоит рядом с ним, будто никуда и не пропадала. Он схватил ее за руку, слезы навернулись ему на глаза.

– Юаньчжи, – сказал он дрожащим голосом. – С тобой все в порядке?

Она кивнула.

– Идем, идем сядешь со мной, – добавил он и потянул ее к столику сбоку.

Два евнуха, очевидно, знатоки кунг-фу, подошли к центральному столу и встали перед Чэнь Цзялуо. Один из них сложил перед ним руки, а затем повернулся и крикнул:

– Слуги!

Вошли двое молодых мужчин, неся поднос, на котором стояли кувшин с вином и несколько кубков. Евнух наполнил два кубка, затем взял один из них в руки.

– Я пью за тебя! – сказал он Цзялуо и осушил кубок одним глотком, а затем поднял другой и протянул его Юному Главе.

Чэнь Цзялуо внимательно наблюдал за его движениями. Он заметил две маленькие дырочки на боку кувшина с вином. Евнух приложил большой палец к левому отверстию, когда наливал первую чашу, и передвинул палец, закрывая правое отверстие, когда наливал вторую чашу. Чэнь Цзялуо предположил, что внутри кувшин разделен на два отделения и что потоком вина из каждого можно управлять, закрыв определенное отверстие. Он с отвращением взглянул на евнуха и понял, что, если бы не предупреждение Касили, он выпил бы чашу до дна. Он сложил ладони в знак благодарности и поднял чашу, как будто собирался выпить из нее; на лицах евнухов появилось выражение радостного предвкушения. Но затем Цзялуо снова поставил чашу, взял кувшин с вином и налил еще одну. Эту чашу он выпил, а затем предложил свой не выпитый сосуд второму евнуху.

– Я предлагаю вам выпить вместе со мной, – сказал он.

Евнух побледнел, когда понял, что Чэнь Цзялуо разгадал его уловку. Его правая нога взметнулась вверх и выбила чашу из руки Цзялуо, другой евнух крикнул:

– Схватить их!

Несколько сотен императорских стражей появились в поле зрения со всех сторон.

– Если вы, господа, не хотите пить, то не делайте этого, – сказал Цзялуо с улыбкой.

– Его Императорское Высочество объявляет, – прокричал один из евнухов, – что орден Красного цветка остается шайкой мятежников, вынашивающей заговор против династии! Его члены должны быть немедленно схвачены и убиты.

Чэнь взмахнул рукой, и братья-близнецы подскочили к двум евнухам, парализовав каждого ударом в шею. Чэнь Цзялуо налил еще один бокал отравленного вина и рассмеялся:

– Это действительно наказание за то, что вы не пьете вино.

Члены ордена Красного цветка достали свое оружие из-под мантий, даос Ву Чэнь бросился к двери, остальные последовали за ним, на ходу убивая охранников. Ли Кэсю взял дочь за руку и крикнул:

– Держись рядом!

Он и Бай Чжэнь отдали приказ стражникам перехватить их, а сам Ли Кэсю держал дочь, чтобы она не пострадала в суматохе. Увидев это, Юй Юйтун тяжело вздохнул и подумал: «Мы с ее отцом в ссоре, и она, в конце концов, не моя супруга!»

Почувствовав беду, он взмахнул флейтой и бросился вдогонку за своими братьями. Командир Ли потащил девушку за собой, направляя все свои силы, чтобы остановить мятежников, но Юаньчжи вырвалась и убежала с криком:

– Береги себя, отец!

Ли Кэсю мгновение смотрел ей вслед, затем начал настойчиво звать:

– Юаньчжи, вернись!

Но она уже покинула зал и присоединилась к Юйтуну, который яростно сражался с пятью или шестью стражниками во дворе снаружи. Ли Юаньчжи крикнула:

– Брат, я иду!

Юй Юйтун обрадовался, услышав это, и воспрянул духом: он взмахнул флейтой и стремительно атаковал, а Ли Юаньчжи вышла вперед с украденным мечом, чтобы помочь отбиваться от стражников. Затем они взялись за руки и кинулись за Ло Бин наружу. В храме уже поднимались яркие языки пламени, шум битвы был оглушительным. Убегая, Чэнь Цзялуо с удивлением заметил нескольких десятков монахов-лам[42], сражающихся с группой маньчжурских солдат в горящем Зале Гармонии и Мира. Монахи не могли долго сдерживать их атаки, неожиданно Бай Чжэнь подвел часть императорской гвардии и помог им загнать маньчжурское войско в зал, где уже вовсю бушевал пожар. Двери за ними закрылись. Чэнь Цзялуо не знал о вражде между императором и вдовствующей императрицей; ему это показалось крайне странным, но он не упустил возможности и поспешно приказал своим воинам перебраться через стену и покинуть храм.

Хотя Ли Кэсю и Бай Чжэнь получили тайный приказ императора уничтожить орден Красного цветка и маньчжурских солдат императрицы в Зале Гармонии и Мира, один из них помнил о своей дочери, а другой – о спасительной милости Чэнь Цзялуо. Они не стали преследовать Орден, расправившись только с солдатами императрицы: за короткое время все они были сожжены заживо, а указ Юнчжэна превратился в пепел.

Глава 9. Бесценная кровь патриота навсегда погребена под землей