Эпидемия

* * *

— Редкий случай… — Смотритель все еще никак не мог прийти в себя. — Первый сбой на моей памяти… Прямо какой-то знак свыше! Знаете, тезка, мне кажется, вы просто обречены стать моим помощником…

Дело происходило в чердачном помещении, где располагалась ремонтная мастерская. На стеклянной плоскости разложены были детали разобранного мини-комплекса. Пожилой армянин, механик-реставратор, хмурил дремучие брови и почесывал плешь.

— Ну и что тут не так? — буркнул он наконец. — Все так.

— Может, контакт какой?..

— Может, и контакт… Ладно. Проверю, посмотрю…

Снова спустились в зал.

— А вдруг я настоящий? — рискнул пошутить Антон.

Смотритель приостановился, вскинул брови и с любопытством взглянул на будущего коллегу.

— Настоящий Антон Треплев?

— Ну да… — невозмутимо подтвердил тот. — А что? Отпечаток пальца — совпал… При свидетелях…

Смотритель засмеялся.

— Нет… — ласково ответил он. — Жаль вас разочаровывать, тезка, но даже и не надейтесь…

— Слишком молод?

— И это тоже.

— А что еще?

— Как-нибудь потом расскажу, — обнадежил весьма позабавленный музейный работник. — Вы тут пока походите, поглядите… А то у меня вечером подполье. Подготовиться надо…

— Подполье? — не понял Антон. — Василий Панкратович вроде говорил, нет никакого подполья…

— В реале — нет, — согласился смотритель. — А в музее — каждую среду… Знаете что? — оживился он. — А поручу-ка я следующую сходку вам… Вам-вам! Вы помоложе, внешность опять-таки… Там такого напридумывать можно! Выйду объявлю: вот, дескать, прибыл к нам на машине времени из тех героических дней молодой Антон Треплев… Да вы не тушуйтесь, тезка! Не боги горшки обжигают! Приглядитесь сегодня, посмóтрите, как это делается… Ну все! Убегаю речугу разучивать…

Убежал. Предоставленный сам себе экскурсант еще раз оглядел круглый зал и заинтересовался шеренгой портретов, увенчанной словами «Их было восемь». Странно, однако в данном случае нынешняя орфография полностью совпадала с прежней. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что «восемь» зачеркнуто (вроде бы карандашиком), а ниже опять-таки от руки вписано: «девять!!!».

Под портретами ни единой поясняющей таблички, что, впрочем, вполне естественно. Зачем они, если везде изображен один и тот же человек? Кандидат в помощники смотрителя прошел вдоль вогнутого строя лиц. Некоторые были точной копией его лица, некоторые — не слишком точной, двое — и не копией вовсе. Тоже ничего удивительного: Лжедмитрий Второй внешне, говорят, нисколько не походил на Лжедмитрия Первого, тем не менее Марина Мнишек запросто опознала в нем своего покойного мужа.

В нижнем правом углу каждого портрета значился год. Возможно, дата гибели. Интереснейшая складывалась картина: первого самозванца пришибли, получается, сразу после убытия Антона из своего родного времени, трех последующих — чуть погодя. Далее — годичный перерыв (видимо, оробели авантюристы), а потом лже-Треплевы посыпались как из мешка. Последнего, выходит, прикончили пять лет назад.