Хэйлстоун. Ч. 1

— Я говорю, ночью пойдем, естественно, да?

— Да, после праздника.

После некоторого молчания Брайан спросил:

— Думаешь, твою идею поддержат?

— Не поддержат — я один пойду.

— Я, я — за! — колокольчик зазвенел еще раз, и к ним подбежал Эван.

— Нельзя, тебе еще не время! — голос Бена стал серьезным, даже повелительным.

— Не время? Ты всегда так говоришь! Скорее бы и мне стукнуло 17, я вам всем покажу. .

— Эван. .

— Отстань! — удаляющиеся шаги.

— Ладно, мне идти надо, пересечемся ближе к вечеру.

— Договорились.

Билл закрыл шкатулку и проверил замок. Все было в порядке. Он стер остатки смазочного масла, завел шкатулку, и она разразилась после долгих месяцев молчания дребезжащей печальной мелодией о потерянном на век пути в заветный Миклагард. Билл напевал слова потихонечку. Музыка ему казалась волшебной.

Вместе со шкатулкой, завернутой в бумагу, Билл вышел в спускающиеся сумерки и понес этот небольшой сверток радости хозяину, Люку старшему. Правда тот уже и думать забыл о старинной вещи, прикупил на ярмарке новую, поярче и с мелодией повеселей.

***

Ночь выдалась на редкость звездная и тихая. Сладкая летняя ночь, наполненная планами на будущее.

Бессонница в такие часы совсем не утомительна. Однако, за редким исключением, жители Хэйлстоуна предпочли осесть дома, закрыв двери и окна, на всякий случай. В деревнях по — соседству вообще поглядывали с опаской и обвиняли ночь в лицемерии.

Возможно, кое-где это не лишено было смысла.

Десяток лесных духов, в привязанных к телу дубовых ветках, с вымазанными в грязи лицами и руками, для правдоподобия, рыскал в округе, и к полуночи уже успел довести двух старух до нервного срыва. Один из них отличался плотным телосложением, но кто скажет, что и такие духи не встречаются?

— А, вон и домишко злобного Уоррена!

— Заткнись ты, тш. . — Гарри стукнул Брайана по ноге и умилительно обратился к Джуниору.

— Послушай, дружище, ты хотел, помнится, проявить способности и разыграть кого-нибудь в одиночку?

— Ага… — под слоем грязи кожа Джуниора зудела, ветки втыкались в тело, и глаз побаливал, но он чувствовал себя почти счастливым.

— Гарри…

— Бен, не мешай! — несколько духов многозначительно посмотрели на одного из них.

Джеймс, более всех напоминавший зловещего обитателя леса, с любопытством ждал развязки, прикрывая ухмыляющийся рот грязной ладонью.

— Короче, вон тот домик, где горят 3 окна, там живет одна очень впечатлительная особа — визгу будет на всю улицу.

— А еще кто?

— Не знаю точно, вроде муж у нее есть, дети там… Это не важно! — Гарри отмахнулся.

— Давай, иди же! — подзадоривали духи.

Джуниор вылез из оврага, где все они затаились, и направился прямиком к светящимся окнам. Не успел он дойти, как ставни кухни неожиданно распахнулись, и на него выплеснули грязную воду. Пока лесной дух протирал глаза, женщина, выглянувшая из окна, закричала, что было сил, бросила таз — он громыхал несколько секунд по полу — и вихрем унеслась вглубь дома. Джуниор сообразил, что его миссия выполнена, и уже перепрыгивал через грядки, когда стоптанный мужской ботинок толкнул входную дверь, и послышалось, как заряжают ружье.

— Какие духи! Сейчас я им покажу! — хозяин дома отшвырнул повисшую на локте супругу и размашисто зашагал за Джуниором.

— Пора сматываться! Он его сюда приведет, идиот! — все лесные духи прислушались к мнению Гарри и срочно оставили временное убежище.

Джуниор, завидев, как его друзья покидают овраг, где он надеялся укрыться, будто там его не найдут, потерял самообладание и заголосил во всю мочь.

Остановившись у оврага, старик Уоррен выстрелил в воздух, чем нарушил спокойный сон птичьего населения деревни, но дальше не пошел. Все таки он был бос и в одной ночной сорочке, а вокруг грязь и холод.

— Попадетесь мне — я уж научу вас хорошим манерам! Ишь повадились! — он пальнул еще раз, — Духи, то же мне! Где ж таких жирных духов увидишь! — Уоррен хмыкнул и пошел досыпать оставшуюся ночь.

Набрать воздуха и отдышаться лесные духи решились только на полпути к Хэйлстоуну. Через четверть часа их нагнал обессиливший совсем Джуниор. Все уже успели просмеяться и принять самый что ни на есть серьезный вид. Часть из них решила продолжить начатое дело в городе, тем более что ночь была действительно прекрасна. Джеймс и Бен вспомнили о важных незавершенных делах и отдельно друг от друга побрели в сторону леса. Бен подумал, что Джеймс сокращает путь к дому. Джеймс знал наверняка, что Бена ведет та же цель, что и его самого. На счастье обоих, подавляющее большинство романтиков в Хэйлстоуне предпочло не полагаться на судьбу и приобрести любовный дурман по сходной цене. Брайан нахмурился и так же отказался продолжить пугать горожан, он хотел было пойти за Джеймсом, но передумал и направился домой спать.

***

Джеймс шел, постоянно оглядываясь. Он был зол на Брайана и отчасти на себя. Его терзала мысль, что он зря теряет время, да и вообще — ерунда все это. Джеймсу представился случай сделать шаг к своей мечте, начать воплощать ее в жизнь или хотя бы попытаться, но он никак не мог оставить сомнений. Дело было даже не в том, что шансы Джеймса на расположение Мэг были ничтожны, и что существовал миллион препятствий вполне серьезного размера, просто эта мечта была мертворожденной. Он тешил себя ей и не хотел ее. Джеймс не мог разобраться во всем этом и злился, хотя задумывался порой, отчего его мечты противоречат друг другу.

Он ходил по лесу не приглядываясь, видимо рассчитывая, что около цветка будет кем- то заботливо поставлен сигнальный фонарь. Тайную полянку Брайана отыскать ночью тоже было маловероятно. Джеймс уже хотел идти домой, когда услышал чьи-то шаги. Шаги девушки — он сразу понял.

Джеймс шел на звук и вскоре увидел женскую фигуру, срывавшую что-то с земли.

— Что ты здесь делаешь? — он, не таясь, приблизился к девушке и окликнул ее. Джеймс узнал сестру.

— Ах… — она вздрогнула, — ты? Так и знала, что ты тоже будешь его искать, — Джейн что-то прятала за спиной.

— Ты у нас умница, не так ли? — он подошел ближе, — что там у тебя?

— Ничего! — она забеспокоилась, — отстань, Джеймс! Иди ищи, что тебе нужно, — Джейн отвернулась и побежала вглубь леса.

После непродолжительной борьбы слегка пострадавший цветок оказался в руках Джеймса. В ночном мраке его нельзя было разглядеть, а запах показался Джеймсу горьким.

Джейн умоляюще смотрела на брата, потом лицо ее стало сухим и жестоким. Она молча ушла, потирая ушибленную руку и одарив брата презрительным взглядом.

Джеймс вернулся в спавший дом, вспомнил об отце, проходя мимо родительской спальни, поставил цветок в стакан с водой и крепко, без снов, заснул.

Джейн все ходила бесцельно по лесу. Обидно ей было больше, чем страшно. Возвращаться домой совсем не хотелось, и она бесшумно двигалась между деревьев печальной тенью.

Покой ночного леса разорвал оглушительный, нечеловеческий крик, отозвался эхом и замер.

Джейн прижалась к дереву и почти перестала дышать. В воздухе хлопали крыльями перепуганные птицы. Джейн подумала, что даже брат был бы сейчас очень кстати.

Она все же нашла в себе силы и сделала несколько движений по направлению к дому. Тут Джейн почудились еще чьи-то шаги, она замерла, прислушалась, поняла, что не обманулась и понеслась, не разбирая дороги. Джейн не сразу различила знакомый голос среди ночного шума и свое имя.

— Джейн! Да остановись ты… — она послушалась. Ей стало жутко, вдруг это лесные духи шутят.

Бен запыхался, пока нагнал ее.

— Ничего себе ты бегаешь! Похоже это у вас семейное… — он улыбнулся, — ты слышала? Что это было?

— Не знаю.

— Идем быстрее отсюда! Я тебя провожу, — вдвоем они вышли из леса, когда все уже стихло.

— Кстати, а что ты здесь делала, одна и в такое время?

— Так… Гуляла, — не нашлось в голове у Джейн подходящих объяснений.

— Я тоже вроде как гулял. Зря только. Ладно, ерунда все это. Может, тебе больше повезло?

Джейн качнула головой и разревелась. Бен остановился от удивления.

— Чего ты? Глупости какие! Не стоит он того, кем бы он ни был, чтоб ты ночами по лесу гуляла и так расстраивалась. Пошли, — Бен взял Джейн за руку и повел домой.

— Я тут подумал, это крайне вредная легенда, представь, сколько влюбленных пострадали от нее, сколько было пролито слез, а его, дурмана, на самом деле и нет, — Джейн всхлипнула, — врут они, кто говорят, что нашли его, если, конечно, не считать услуг Брайана. Ты вспомни историю мистера Хэфмайера, печально, не правда ли? Он так и не сумел сказать о своих чувствах любимой девушке, из-за того только, что не нашел волшебный цветок, решил, что, значит, его любовь не достойна счастья, и не подошел к ней больше никогда. Да, мистер Хэфмайер странный, но где-то я его понимаю. Глупости все! Я твердо знаю, Мэг не такая и не придает значения всяким предрассудкам, тем более, я уверен, ей бы не понравилась затея с фальшивым цветком. Все равно ведь видно, что это не то растение, запах его выдает, оно воняет тухлятиной, представляешь? Я сам его вчера видел у Брайана.

Джейн молча кивала головой.

Зловещий крик слышали многие в Хэйлстоуне, но к утру беспокойство проиграло в борьбе со сном, тем более что никакого продолжения не последовало. Никто и подумать не мог, что так лесные духи встретили одинокого всадника, уже 1000 лет не знавшего покоя. Да, настоящие лесные духи. А что, вы думаете, их нет?

***

Пожалуй, здесь будет уместно рассказать немного о Хэйлстоуне. К сожалению, достоверными сведениями я не обладаю, какие же сведения могут остаться достоверными в возрасте 1000 лет. Рассчитывать приходится только на мифы, легенды и предположения, и верить самим жителям на слово.

Согласно древнему поверью, нашедшему подтверждение и в преданиях других народов, Хэйлстоун был основан чуть более 10 веков назад чужеземцами на месте, где в то время пролегало русло неспокойной Медвежьей реки. Люди эти пришли в землю охотников с востока из неизвестной никому в этих краях страны. Большая часть чужеземцев принадлежала к воинскому сословию, но были среди них и ученые мужи и ремесленники. Они держались обособленно, мало рассказывали о своей родине и отношения с соседями поддерживали слабо. Может, поэтому за ними закрепилась дурная слава, хотя они ни на кого не нападали первыми, может, из-за того, что внешний облик чужеземцев сильно отличался от коренных жителей страны: охотников и столетиями живших под их властью и защитой земледельцев. Новые поселенцы были крепки телом, светловолосы, «взгляд их был полон света и силы» — как повествует один из мифов.

Не смотря на немногочисленность народа, правитель охотников, тогда это был Горан Дикий, не решился отказать чужеземцам в просьбе осесть в стране в замен ежегодных податей, и вступить с ними в войну. Недобрые слухи приходили к Горану Дикому об армии наемников, не отказывавшихся за еду и ночлег от любой работы и не знавших пощады. Он разрешил чужестранцам остаться, если они смогут. «Вы видите, мы не владеем землей, леса и горы наш дом, а в долинах живут наши соседи, с которыми мы не хотим ссориться. Река не принадлежит ни кому. Что сумеете взять — берите» — утверждают, что таков был ответ Горана Дикого. Едва ли он мог тогда предугадать, что, невзирая на изможденность и болезни, чужеземцы сумеют отобрать самые плодородные земли у природы и перегородят русло великой Медвежьей реки плотиной. Не обошлось здесь без нечистой силы — поговаривают коренные жители.