Вслед за бурей. Тайны древних

Глава двенадцатая – На крыльях ветра

Спасибо Монку, не ставшему поднимать всеобщую тревогу, когда обнаружилась пропажа магистров – ночь после праздника в лагере прошла тихо-мирно. Зря Яр переживал на сей счет. Так что им не пришлось тратить силы и время на наведение порядка, и Вечные сразу же сосредоточились на воплощении в жизнь задумки Арила, благо строительный лес из Долины уже подвезли, и мастеров вокруг было валом.

Заканчивались третьи сутки с их возвращения за стену, а инженеры по-прежнему возились с повозкой. Коржевиц, главный армейский кузнец союзников – Андрэ Паспарту, Аника, оба магистра, Лис, которому в награду за поданную идею разрешили присутствовать и еще куча различных мастеров и работников. Все они день напролет, а некоторые и ночью, трудились над созданием средства передвижения, способного по воздуху доставить отряд к… Для начала хотя бы от наконец-то докопанного водосборника к стене.

Казалось бы, чего проще построить повозку? Ан нет. Тут столько всего соблюсти нужно, столько всего учесть. Мысль приспособить галеру, что Мудрецы собирались тащить с собой, была отметена сразу. По морю-то плыть киль и глубокая осадка нужны, но над землей скользить удобнее с плоским брюхом. У них и так всего три ярда запаса – не так много, чтобы неровности поверхности сглаживать. Им же не все время над равниной лететь. Что там дальше на запад – неведомо, но среди холмов попетлять однозначно придется.

Плоское днище, устойчивость, вместительность, управляемость – вот те четыре основы, на которые опирались создатели этого необычного средства передвижения. Летучий корабль – а повозку на воздушных колесах чаще всего называли именно так – должен был получиться не маленьким, чтобы влезло, как можно больше народа, но при этом слушаться руля и разгоняться до скорости лошади, несущейся на полном скаку.

Но во главе всего все равно шла устойчивость. Отнести друг от друга колеса дальше, чем на пять ярдов, возможности не было, и после ряда расчетов и проб инженеры решили выставить их квадратом. Потом велась длительная подборка идеальных длины, ширины и формы. Разгоняясь, корабль задирал нос, а тормозя, наоборот, клевал им землю. Причем вес повозки значения имел мало – ветродуй прекрасно справлялся с такими нагрузками. Воздух – не вода, лететь – это вам не плыть. Сопротивление совершенно другое.

Порою, обсуждая те, или иные моменты строительства, Яр ловил себя на мысли, что разговаривает на каком-то чужом языке. Всего каких-то полгода среди северян, и он уже совершенно другой человек. То есть Вечный. И дело не только в словах, что сами собой выскакивают изо рта. Он даже мыслить стал другими понятиями. Вот что значит идеальная память и хорошие учителя. Хотя Арил и с обычной людской неплохо справляется. Научился Коржевица понимать чуть ли не с первого взгляда. Любой инструмент знает, как называется и для чего потребен. Бегает день-деньской вокруг корабля, смотрит, спрашивает, сам советы дает.

К примеру, тот же ветродуй на корме в шарнир вставить – его идея. А ведь сначала артефакт хотели прикрепить к стержню, идущему от рулевого весла, чтобы он вместе с ним поворачивался влево-вправо. Теперь куда хочешь крутится: им и разгоняешь корабль, и тормозишь, развернув ветродуй против движения. Пускаешь струю выше-ниже, в зависимости от того, нужно задрать нос или к земле прижать.

Над самим рулем тоже долго бились. Обычный, как используют на воде, здесь не подходит – нужна бо́льшая площадь. Подбирали, подбирали размер… В итоге щит аж пяти ярдов длины получился – больше на парус похож. И широкий. Ради него даже корму пришлось вверх задрать, хоть то и для скорости вредно. Нельзя, чтобы струя ветродуя при повороте на руль попадала – его задача встречный воздух ловить.

И в целом мелочей тьма всплывает в процессе. То одна, то другая придумка выскакивает. Было бы больше времени, создали бы настоящее чудо инженерной мысли, а не тележку с крылышками, как любит шутить Коржевиц.

Четвертым днем наконец определились с размерами. Восемь ярдов в ширину и двенадцать в длину – больше начинает слишком сильно заваливаться на поворотах и при изменении скорости. И это при том, что вес распределили поровну с каждого края: весь груз вдоль бортов в закрытых сплошных коробах, корма торчит вверх на рост человека, острый нос обит железом, как и все днище. Только впереди листы толще – им на себя основной удар принимать, если потребуется сквозь какие кусты проламываться или вражеский строй. Хотя гиганта с разгона свались – не факт, что получится. Да и рогачей расшвырять с дороги будет непросто. Расчет больше на скорость. Да и весь план держится на предположении, что их чернюки не заметят.

И вот пятым днем пришло время летучий корабль испытывать по-настоящему. Так-то его много раз уже гоняли туда-сюда возле лагеря, на каждом этапе опробовали ту или иную доделку, но сейчас генеральная репетиция, как выразился Дамаран. Решили ни много ни мало, а сразу смотаться в Долину. Туда и обратно – миль сто наберется. К вечеру должны в лагере быть, если все пойдет по-задуманному.

Стоя возле пока еще лежащего на брюхе корабля, Яр смотрел, как гвардейцы по приказу Аники лезут на палубу. Испытания пройдут на пределе возможностей ветродуя – людей и грузов решили взять на борт как можно больше. Воздушным колесам разницы нет сотню пудов поднимать, или тысячу. А вот полетит ли такая тяжесть вперед и будет ли управляться – вопрос пока без ответа.

По центру кормы у рукояти руля и торчащего вверх столба с ветродуем Теннарий – ему управлять кораблем. Проверенно – в одиночку это делать удобнее, чем вдвоем. Рядом Дамаран с Аникой. Кроме них, там же на возвышении нашлось место еще нескольким Вечным, Коржевицу и Андре Паспарту. Арил с инженерами и мастерами попроще, наоборот, на носу. По центру гвардейцы – много, едва ли ни сотня. Набились, как зернышки в колосок: стоят стоймя, сидят на боковых коробах, свисают с бортов. Закончили вроде погрузку. Пора и ему запрыгивать.

Яр коротко разбежался и одним махом взлетел на угол надстройки.

– Я здесь посижу, – сообщил он окинувшей его неодобрительным взглядом Вечной.

– Свалишься – сам виноват, – хмыкнула та и тут же громко скомандовала: – Поднимаемся.

Кант, у которого находился управляющий колесами камень, оживил артефакт, и корабль плавно поднялся вверх на треть возможной высоты. Для начала они решили пройтись «на ярде» – взлететь выше всегда успеют. Дно каньона так и так ровное, словно озерная гладь. Ни дрожи, ни крена на один из боков, ни мелких пошатываний. Если не смотреть вниз, ни за что не поймешь, что паришь над землей.

– Поехали.

Послушный руке Теннария ветродуй оживает. Толчок не столь сильный, что несколько дней назад едва не свалил его с ног, но чувствительный. Магистр сразу же заставляет вещь древних работать в полную силу.

Корабль шатнулся и медленно-медленно пополз вперед. Разгон курам на смех. Скорость шага набрали на пятом ударе сердца. На десятом это уже был шаг быстрый. И только к двадцатому движение стало можно сравнить с легким бегом. Вечные начали переглядываться.

– Может, высадим половину людей? – предложил Дамаран.

– Нет, давай посмотрим, до какой скорости получится разогнать эту бочку с селедкой, – покачала головой Аника.

– И главное – сколько это займет времени, – поднял палец Коржевиц. – Плюс необходимо проверить маневренность с полной нагрузкой. Сопротивление воздуха не зависит от веса, но инерция будет мешать поворачивать. Боюсь, чрезмерно мешать.

– До изгиба разлома миль пять, – вставил слово и Яр со своего угла. – Успеем понять, проходим поворот, или нет. Если что, я всегда спрыгнуть успею.

Тем временем корабль уже более-менее набрал ход и теперь летел вперед со скоростью быстрого бега. Людского, естественно. Вечный может нестись вдвое быстрее, но, что важнее, длиннохвост и даже рогач догонит такой тихоход.

– Минута, – сообщил Дамаран.

– Слишком медленно, – покачала головой Аника.

– Мы очень сильно потеряли на старте, – сделал вывод Коржевиц. – Сейчас разгон идет лучше. В следующий раз часть солдат пусть толкает и только потом запрыгивает. Можно начинать с высоты в половину ярда, чтобы им было проще.

– Хороша мысль, – одобрил Эркюль. – Давайте опробуем остановку и начнем все с начала.

– Согласна, – поддержала Вечная. – Кант, будьте любезны.

Теннарий пожал плечами и потянул ветродуй узким концом на себя. Раструб, описав полукруг, оказался нацелен на нос корабля. Струя пошла в обратную сторону над головами солдат, цепляя порывами воздуха сидевших на носу мастеров и Арила. Длинные волосы Лиса сразу затрепетали на ветру, и мальчишке пришлось срочно затягивать хвост. А Яру в очередной раз подумалось о парусе.

Будучи в столице, он успел насмотреться на оснащенные этими огромными тканевыми полотнищами корабли, важно шествующими по Великой реке, что зовется там Гайда. Казалось, поставь они мачту, направь ветродуй струей в парус, и повозка помчится стрелой, но нет – испытания подтвердили, что по воздуху груз проще толкать, чем тянуть. Да и с управлением в этом случае лучше. По крайней мере, с управлением менее тяжелым корабликом. Сейчас-то пойди заверни эту дуру.

Остановка заняла кучу времени. Разгонялись, пожалуй быстрее. Коржевич качал головой и прицокивал языком, а Эркюль предложил на будущее завести якоря. В итоге пришлось попросту уронить корабль на землю, благо колеса опускали груз так же плавно, как и поднимали, а внизу лежал мягкий грунт без камней, способных повредить днище.

Рывок, что едва их не сбил с ног при посадке, подтвердил: на скорости такой фокус не провернешь без последствий. Инерция – сильная штука. Выгрузили три десятка солдат и взлетели опять – в этот раз на пол ярда. Дамаран оказался прав – начальный разгон кораблю придать проще вручную, а потом уже ветродуй и сам справится.

Вскоре уже неслись вперед вполне шустро – не всякая лошадь на полном скаку их обгонит. И это еще не все. Скорость продолжала расти.

– Неплохо, – довольно осклабился Дамаран. – Вот это уже то что надо.

– Предлагаю начать чертить дуги, – тоном приказа предложил Юстас Коржевиц. – Ширины разлома хватает.

– Магистр, прошу.

Кант плавно потянул рулевую рукоять. Хвост медленно принялся загибаться в сторону, и так же неспешно двинулся вбок нос корабля.

– Ну-ка, резче! – скомандовал инженер. Сейчас он был здесь главным.

Теннарий одним движением отжал рукоять до упора. Их слегка дернуло. Сбитый из досок щит рулевого весла шатнулся и недовольно затрещал, но выдержал. Изгиб курса сразу же согнул свою дугу вдвое.

– Добавьте струей! – Чин полковника Юстас получил явно не за одну только светлую голову. Вон как звонко орет.

Кант послушался. Раструб ветродуя двинулся в противоположную от дощатого хвоста сторону, и корабль начал клониться вбок, одновременно теряя скорость. Угол поворота принялся меняться еще заметнее.

– Полные девяносто градусов на полумиле, – заранее подвел итог Дамаран, успевший все просчитать.

– Похоже на то, – согласился Коржевиц. – Не Ярос весть что, но я ожидал худшего. Выравнивайте, магистр.