Ключи от мира

– А это что такое у вас? – показала она рукой на палку в Серёжкиных руках. – Знакомый посох, вот только не могу вспомнить, где я его раньше видела.

– Это мы у Дмитрия Сергеевича отобрали, – гордо ответил мальчик. – Отбили в честном бою. Потрогайте, какая тяжёлая! – и в подтверждение своих слов он протянул палку бабе Клаве.

– Точно, вспомнила, – утвердительно закивала головой старушка. – У этого подлеца давеча её и видела.

Потом взяла у Серёжки из рук палку и стала внимательно осматривать, крутя и переворачивая.

– Колдун обвинил нас в том, что мы разлили у него на лестничной площадке перед квартирой подсолнечное масло, он на нём поскользнулся и чуть не сломал ногу. А это у него вроде как костыль был для более удобной ходьбы. Это случайно не Вы ему так «намаслили»? – спросил Колька.

– Тьфу на него! Надо больно об эту чёрную душонку руки марать, – ответила Клава, передавая посох обратно Серёжке. – Сам, небось, с пьяных глаз разбил посудину и на других всё свалить решил. Где он такое бревно-то раздобыл, в толк не возьму? До ближайшего леса тут минут сорок на электричке добираться надо.

– Может, в строительном магазине купил или на рынке? – предположил Сергей.

– Не будут в магазине свежеспиленными и плохо оструганными деревцами торговать, тем более такими толстыми. Палка эта ни на лопату, ни на метлу в качестве ручки не сгодится. Странно, странно… Вы это… оставьте посох колдуна у меня, вам он всё равно без надобности.

– Да пожалуйста, – протянул Серёжка свой трофей волшебнице. – Всё равно меня бы родители с этой деревяшкой домой не пустили. Пришлось бы на лестнице оставить.

– Вот и хорошо, всего вам доброго, ребятишки. Завтра заходите за свежей выпечкой, – и старушка, бережно взяв палку, стала подниматься по лестнице к своей квартире.

– Вот объясни мне, Серёга, – спросил друга Колька, когда Клава закрыла за собой дверь и ребята снова побежали наверх, – чего мы всё время носимся вверх и вниз по лестнице пешком? Неужели нельзя сесть спокойно в лифт и культурно доехать до нужного этажа? Так нет же, потеем, подошвы стираем. Не жалеем себя, одним словом.

– Сразу видно, Колька, что ты книжный червь, – не сбавляя ходу, через плечо бросил идущий впереди Серёжка. – Ты думаешь, мозгом единым жив человек? Не тут-то было! Развитые мышцы тела без развитого мозга-то проживут. Будешь тупнем, но зато здоровым и бодрым. А вот даже суперразвитый мозг без сильного тела, рук и ног долго не протянет.

Помню, мой отец любил читать, а потом пересказывать нам с мамой один роман: по-моему, он назывался «Голова доктора Дулитла».

– «Голова профессора Доуэля», неуч! – поправил его запыхавшийся Колька.

– Да не важно, чья это была башка, хоть самого Карлсона. Главное, что «жила» она, а точнее плавала в банке со специальной жидкостью и кучей каких-то трубок. Без тела, рук и ног. И не могла постоять за себя и защититься от врагов. Поэтому каждый прохожий мог её обидеть и даже убить, что в конце концов и сделали. Вот.

Серёжка добежал до дверей своей квартиры и остановился, чтобы перевести дух.Сзади, тяжело дыша, поднялся Колька.

– Ладно, уговорил, – согласился он. – Наверное, ты прав, во всем должна быть гармония. Буду теперь всё время пешком ходить, мышцы развивать, ну его, этот лифт. Не хочу, чтобы потом мою умную голову какие-нибудь глупые крепыши как футбольный мячик пинали.

– Вот и хорошо, – открывая дверь ключом, не оборачиваясь одобрил Серёжка. – И не забудь тёплую одежду ко мне завтра занести после школы.

– Почему? Что мне, её целый день с собой таскать? Давай я лучше утром тебе её заброшу, когда на уроки пойдём? – предложил Колька.

– Не надо. Не дай бог родители увидят, так сразу с ума сойдут. Подумают, что я занялся воровством чужих вещей или кого-нибудь прячу в своей комнате. Думаю, что твоей матери тоже бы не понравилось, если бы она обнаружила мои штаны или трусы в твоем комоде.

– Тут ты прав, – согласился Николай. – Я как-то об этом не подумал. Ладно, поковылял я к себе на вершину нашего прекрасного дома. А вам счастливо оставаться, жители низлежащих этажей для челяди. – И, улыбнувшись удачной шутке, немного отдохнувший мальчуган побежал вверх по лестнице.

Серёжка проводил взглядом удаляющегося друга, после чего, толкнув отпёртую дверь, вошёл в квартиру. Прямо на пороге на коврике для обуви лежал Васька, который сразу вскочил на ноги и стал ласково тереться об ноги мальчика, едва тот оказался дома.

– Васёк, я тебе сто раз говорил – не лежи здесь. Мы с мамой и папой ставим сюда грязную уличную обувь. Песок, земля, бактерии, чего на нём только нет. А ты сначала поваляешься здесь, а потом идёшь спать ко мне на постель и всё время норовишь лечь на чистую подушку. Я не хочу из-за тебя потом заболеть какой-нибудь заразой и провести лучшие годы в больнице. У нас, лысаков, не такой же сильный иммунитет, как у собак и кошек.

– Не боись, Серёжка, мурр! – не переставая тереться об ноги человека, промурлыкал кот. – Кому суждено быть повешенным, тот не утонет: так, кажется, бабки на лавочке перед нашим подъездом любят говорить?

– Тебе-то откуда знать, что там внизу творится? Ты и на улице появляешься только тогда, когда мы тебя в переноске для животных к ветеринару несём или в машине на дачу отвозим.

– Мне это и ни к чему, му-р-р. Надо больно лапы мучить и по лестнице бегать. Всё, что надо, мне соседи-крысодавы расскажут – они у нас практически на каждом этаже обитают.

– И даже в подвале? – поинтересовался мальчик, поглаживая кота по спине.

– Само собой разумеется. Правда, там живут наши особо провинившиеся сородичи, которых за плохое поведение ссылают в измерение лысаков из других миров. Временные заключенные, так сказать, ограниченные в правах и желаниях.

– Как так? – не понял мальчик.

– Очень просто, – ответил Васька. – Я тебе уже рассказывал, что крысодавов полным-полно практически во всех известных и населенных существами измерениях. Где-то мы милые пушистые котики, где-то микроскопические меховые шарики, как в измерении лысых великанов (лысанов), например. А есть места, в которых, наоборот, крысодавы правят бал, являясь хищниками высшего порядка, царями природы, так сказать.

– Так и у нас львы и тигры самые могучие хищники наравне с медведями.

– Это ты не путай нас с крысодавами-переростками, му-р-р.., – направился котик в сторону кухни, при этом одной лапой слегка подталкивая туда же ногу мальчика.

– Что, кушать хочешь? – догадался Серёжка и, проследовав за Васькой, открыл кухонный шкаф, достал оттуда пачку сухого корма и насыпал в пустую, вылизанную до блеска миску. Потом подождал несколько минут, пока животное с аппетитом хрустело твердыми кусочками.

– Ну так вот, – отошёл кот от кормушки и в блаженной истоме сел рядом, – есть миры, где мы, крысодавы, и крупнее, и сильнее, и умнее многих из обитающих существ. И должен тебе заметить, что в таких условиях наша жизнь, – это настоящая сказка. Еды навалом, враги практически отсутствуют, климат хороший.

Естественно, что в таком «санатории» у некоторых особо несознательных котов и кошек просто сносит крышу, и они начинают «с жиру беситься». Устраивают пиры, на которых не просто едят, а обжираются до умопомрачения. Участвуют в нещадных охотах, устроенных не ради добычи и прокорма, а только затем, чтобы потешить собственные амбиции и унизить других существ. Объявляют кровопролитные войны под лозунгами «Либо зайцы, либо мы!»

В общем, ведут себя по-гадски. Вот как раз таких наши великие крысодавские вожди и ссылают на определённый срок в разные измерения для жизни в суровых условиях. Делается это, чтобы показать другим, что всякое безобразие не останется без наказания.

– Чего-то ты снова мне заливаешь, – не поверил мальчик, доедая котлету с большим куском мягкого бублика и запивая сладким чаем. – Я сам лично видел, как месяц тому назад у одной подвальной кошки родились котята. Выходит, что они не успели родиться, а уже провинились?

– Я же тебе объясняю: всё зависит от срока отбывания наказания, которым «наградили» их предка. Откуда ты знаешь, может, деда этих маленьких крысодавов обвинили в массовом убийстве других существ и сослали в мир лысаков на пятьдесят лет.

Да, пусть он сам уже умер, но наказание-то всё равно никто не отменял. И поэтому все его потомки вынуждены прозябать в подвалах, пока не истечёт ровно пятьдесят лет. А потом пусть катятся, куда хотят, – на все четыре стороны.

– Но я сам по телевизору видел, как тётеньки из приюта для животных отлавливали бродячих кошек, отмывали их, лечили, делали прививки, после чего через объявления в газетах и в Интернете находили им новых хозяев. Что же получается, что вы бедных котят по ночам выкрадываете из квартир и снова силой запихиваете в подвал, чтобы они могли в полной мере искупить грехи своих предков?

– Ну ты сказанул, – улыбнулся Васька. – Приговор, вынесенный в одном измерении, может быть временно отменён по доброй воле существами в другом измерении. Ключевые слова здесь «По доброй воле». Поэтому, если каким-то чокнутым лысакам захочется взять к себе бездомного котика, никто из свободных крысодавов мешать не будет. Но часики «срока наказания» всё равно продолжат тикать. И не факт, что дети или внуки домашнего счастливца снова не будут вынуждены прозябать в подвале и на помойках, питаясь отходами.

– А вообще-то мудро продумано. Получается, что каждый крысодав живёт и знает, что жизнь потомков целиком и полностью зависит от его поведения. Жалко, что у нас, людей, не так. Вот, скажем, какой-нибудь царь или диктатор. Если бы он знал, что чем больше чужой крови прольёт, тем тяжелее придётся его детям и внукам, несмотря на построенную могущественную империю или накопленные богатства.

– Ага, а представь, что твой предок кого-нибудь убил давным-давно, но узнали об этом только сейчас. Бах! Вводят срок наказания, а из живых родственников остались только ты и твои родители, – пошутил кот. – Сидишь ты такой довольный, булочки с чаем кушаешь, и тут раздаётся звонок в дверь. Входят трое и уводят тебя под белые рученьки, и ни куда-нибудь, а прямо в подвал: «Теперь Вы будете жить здесь, ровно сорок пять лет. Скажите спасибо вашему прапрапрадеду, который напакостил много веков тому назад».

– Типун тебе на язык, Васька, – отмахнулся Серёжка и даже поперхнулся чаем. – Скажешь тоже. Кому это охота отдуваться за проделки предков? А если они больные на всю голову были, или вообще тогда война шла тяжелая, и их вынуждали убивать противника, чтобы не погибнуть самим?

– Во-о-т, тут мы и подошли к самому главному, мур-р-р… Как ты знаешь, во многих измерениях вообще никогда не бывает войн между жителями. Конечно, при условии, что миры населяют высокоразвитые существа, например такие, как мы, крысодавы, которые понимают, что жизнь измерения первична и главенствует над жизнью любого создания, его населяющего.

Безусловно, даже при таких правилах существования у отдельных индивидов иногда срывает крышу. Но это явление совершенно исключительное и не наносит ощутимого вреда окружающим. В таких условиях любое злодеяние сразу становится заметным, словно капля чернил в стакане с водой. И быстро обнаружить его и наказать виновного не составляет особого труда.