Баламут

Глава 10

25 июня 2112 г.

…Наступление субботы я отметил пятикилометровой пробежкой по берегу моря. Бежал вдоль линии прибоя, то по влажному песку, то по не менее влажному мелкому гравию, на каждом шаге проваливаясь по щиколотку и под ослаблениями, поэтому как следует разогрелся и даже пропотел. Вернувшись на облюбованный пляж, устроил заплыв. Метров на шестьсот, чтобы особо не зарываться и не нервировать спасателей. И без марева, чтобы не палить очень редкий навык. Со спасателями не сладилось — парень, судя по всему, только-только заступивший на пост, примчался ко мне на гидроцикле, начал, было, выговаривать, но «поймал» небольшое вознаграждение на счет и согласился приглядывать со стороны. В смысле, каждый божий день, пока мне не надоест тренироваться, но чуточку пораньше, чтобы его не взгрело начальство.

А еще предложил упростить ориентирование в открытом море и за счет этого увеличить нагрузку — присобачил на конец буксировочного фала какую-то небольшую железяку, скинул ее с кормы и подобрал скорость так, чтобы я мог плыть на полной скорости, видя перед собой эту штуковину. Вот я и выложился по полной программе: перешел с брасса на кроль, стал вдыхать на десятый-двенадцатый гребок и смог сфокусировать все внимание на работе ног, ибо знал, что обычно «тяну» в основном за счет рук.

В общем, к берегу подплыл весь в мыле, выбравшись из воды, от всей души поблагодарил парня за помощь, наскоро вытерся полотенцем и, не одеваясь, понесся в сторону дома. Бегом, хотя соскучился по волчьему скоку и жаждал рвануть на «расплав» магистральных жил.

Физуху сократил в полтора раза, над скоростью создания плетений работал всего четверть часа, а на тренировку с ножами и завтрак вообще забил, так как поджимало время. В результате из дому выехал в восемь двадцать и, слушая команды навигатора, помчался в круглосуточный цветочный магазин, ибо собирался встречать «даму сердца».

Букет фантастически красивой темно-фиолетовой махровой сирени из какого-то питомника положил на заднее сидение, влез в Сеть, убедился в том, что самолет с Шаховой на борту прибывает точно по расписанию, и чуть-чуть ускорился. В итоге в аэропорт приехал минут за десять до посадки, убил это время на поиск свободного места поближе к залу прилета и вальяжно двинулся по указателям. Приблизительно на половине пути услышал долгожданное объявление, добрался до нужного помещения и буквально минут через десять поймал в объятия счастливую женщину.

Щуп кинул на автомате, кружа ее вокруг себя, и сразу же убрал. Но за считанные мгновения успел нахвататься искренней радости, понял, как мало в демонстрируемом восторге «игры», и включился в работу:

— Я тоже безумно рад тебя видеть! Кстати, ты заметила, насколько я у тебя мудрый?

— Кружишь меня по траектории, описываемой особо заковыристыми формулами? — хихикнула Язва.

— Неа! Купил в подарок сирень, а не розы, соответственно, уберег вот эту божественную кожу от царапин!

— Божественная кожа оценила воистину невероятную заботу и млеет от предвкушения прикосновений, а разум… разуму плохо. Ведь многолетняя привычка требует полюбоваться восхитительно красивым букетом и как следует надышаться ароматом моих самых любимых цветов, а чувства тянут к тебе и не позволяют рукам разжиматься!

— А зачем им разжиматься? — притворно удивился я. — До машины менее десяти километров, значит, донесу!

— Что ж, тогда подхватывай поудобнее и поехали! — под жизнерадостный смех тех, кто слышал мою последнюю фразу, заявила она, обосновалась взяла букет, взлетела в воздух и… подколола абсолютно бесформенную тетку, явно заметившую нашу разницу в возрасте и пробурчавшую себе под нос какую-то гадость: — А завидовать нехорошо! Лучше займись собой и заинтересуй мужа хоть чем-нибудь.

Отрывалась и по дороге к «Авантюре» — ластилась ко мне, как настоящая влюбленная, и в упор не видела завистливых или заинтересованных взглядов мужиков. А когда мы подошли к нашей машине, притворно расстроилась:

— Ну вот, уже дошли… А я-то раскатала губы на марш-бросок в десять километров!

— Надо — будет! — пообещал я, показал взглядом на водительскую дверь и получил отрицательный ответ: — Веди ты, а я привалюсь к твоему плечу и забуду обо всем на свете…

Ага, забыла, как же: оказавшись в салоне, выполнила первую половину угрозы и зарылась в какую-то служебную программу. Зато после того, как не нашла ни одного «жучка», поздоровалась по-настоящему:

— Привет, Баламут, я действительно соскучилась и безумно рада, что удалось к тебе вырваться.

— Я в этом нисколько не сомневался… — начал, было, я, но был перебит:

— Дома будешь бит. Возможно ногами: я пробила тебя по базам Е.И.В Канцелярии, Особой Комиссии, Министерства Обороны и МВД, обнаружила один уже подписанный наградной лист и три оформленных, но ожидающих подписей, одурела и возмущена до глубины своей чувствительной души!

— Чем же?

— Тем, что каждое представление можно читать, как приключенческий роман, а я об этих историях ни сном, ни духом!

Я понимал, что она дурачится, но снова использовал щуп и мысленно хмыкнул: Шахова плавилась от чистой, ничем не замутненной гордости! Вот и посерьезнел:

— А себя на мое место ставить не пробовала?

— Пробовала. И поняла, что не стала бы хвастаться этой гранью жизни ни в день знакомства, ни потом. Но как только вернулась на свое, снова возмутилась. Ибо женщина, любопытна и все такое!

— Если есть желание, могу умерить твое любопытство занимательным рассказом о знакомстве с местной полицией… — предложил я, понимая, что этой информацией все равно придется поделиться.

Женщина внутренне подобралась, но внешне этого не показала. Вернее, засияла, прижалась к плечу потеснее и впилась коротко стриженными ногтями в бедро. Я постарался разукрасить повествование шутками, прибаутками и лирическими отступлениями, поэтому «развлекал» Ларису Яковлевну минут пятнадцать. А когда закончил, услышал дельный совет:

— Судя по твоему рассказу, Довголевский весьма достойная личность, но в следующий раз обращайся за помощью ко мне: если он привыкнет считать себя твоим покровителем, то ваши отношения останутся «вертикальными», как бы высоко ты не поднялся. А с ним желательно завести «горизонтальные», то есть, равноправную и полноценную дружбу. Говоря иными словами, не отдаляйся и проявляй внимание, но ничего не проси и не позволяй ему себя нагибать. А я помогу. Для начала раздобуду его досье со всеми памятными датами вроде дат семейных праздников, а дальше посмотрим. И еще: коньяк, который он тебе заказал, покупать не надо — я как-нибудь наведаюсь в местные дворцовые погреба и заберу пойло совсем другого уровня. Уверена, что оно порадует значительно сильнее.

Я коротко кивнул в знак того, что принимаю ее советы и не стану отказываться от помощи. Шахова обрадовалась и сменила тему — начала меня смешить байками о том, как реагировали «ее девочки» и Императрица на нашу переписку. Ну, что я могу сказать? Глумилась Язва, судя по всему, по полной программе и умудрилась убедить в серьезности своих чувств даже самых скептически настроенных особ. Но больше всего порадовал вывод:

— Насмотревшись на мое сияющее личико, Дарья Ростиславовна заявила, что судьба влюбила меня в мальчишку из-за того, что я столько лет шарахалась от мужиков. Но в ее подначках нет никакого негатива. Зато позитива завались — она рада, что у меня, наконец, хоть кто-то появился, и жаждет помочь закрепить эти отношения. В частности, уже разрешила забить на службу с седьмого по пятнадцатое июля!

— Отлично! — обрадовался я, покосился на ее левую руку и подкинул информацию к размышлению: — Кстати, кольцо, подаренное тебе матушкой, в разы лучше этого: плетение того пространственного кармана адаптировано к магофону Багряной Зоны и не выгорит даже на Той Стороне. Говоря иными словами, в это подарки не запихнешь, зато в то…

Шахова тихонько вздохнула:

— Рат, если бы не необходимость поддерживать легенду, я бы его вообще не снимала, даже окажись оно деревянным! Но любопытство моего окружения может выйти боком, поэтому я буду носить свое до возвращения из Багряной Зоны. И… я уже заталкиваю подарки в это, а в Забайкалье переложу их в то…

…Последние пару километров дороги мы проехали, болтая о всякой ерунде, и этот легкий треп доставил мне невероятное удовольствие. А потом Шахова вылетела из машины, на редкость деятельным ураганом пронеслась по дому, выжгла несколько камер и, успокоившись, рванула в ванную.

Вопреки расхожим штампам, принимала душ и приводила себя в порядок от силы четверть часа. А затем заявилась на кухню в ярко-красном классическом раздельном купальнике и заявила, что готова съесть быка.

— Быка нет. Где взять — не знаю! — признался я и не удержался от шутки: — А еще я все никак не подберу комплимент твоим… хм… личностным качествам, адекватно описывающий то, что я вижу!

Женщина жизнерадостно рассмеялась и, вместо того, чтобы отшутиться, поделилась своими ощущениями:

— Знаешь, все эти дни, изображая флирт по переписке, я примеряла к себе каждый, даже самый игривый, комплимент и в какой-то миг почувствовала, что они вызывают резонанс. В той части души, которая только-только начала просыпаться. Я, конечно же, проанализировала изменения в своем отношении к окружающему миру и пришла к выводу, что на мир мне по-прежнему наплевать с высоты птичьего полета, а с Оторвой и тобой хочется быть той, прежней, Язвой, наслаждавшейся жизнью во всех ее проявлениях. Скажу больше: я буду счастлива, если удастся найти общий язык с твоим отцом и дедом, чтобы не приходилось снова втискиваться в какую-нибудь маску. Но до знакомства с ними нам надо еще дожить, а пока говорю открытым текстом: мне приятны твои комплименты. Ведь в них нет ни желания покрасоваться, ни похоти, ни расчета, а искренности хоть отбавляй. В общем, хвали не только во время «игры», ладно?

— Ладно! — кивнул я и пошел ей навстречу: — Пока ты говорила, я поймал себя на мысли, что вы с матушкой любите строгие купальники, но даже в них убиваете величественной красотой, аристократическим шармом и пластикой профессиональных бойцов!

— Мда, недоработочка, однако! — неожиданно выдохнула она, поймала мой недоуменный взгляд и виновато развела руками: — Комплимент классный и попал в самое сердце. Но я еще не вышла из рабочего режима, поэтому сообразила, что «величественность» и «влюбленная тетка» не сочетаются: я должна прикладывать все усилия, чтобы затмевать молоденьких красоток, а не строить из себя невесть что. Ибо где-то в глубине души обязана бояться, что они тебя отобьют. В общем, исправлюсь по ходу дела. А теперь давай все-таки поедим, ладно?

Как вскоре выяснилось, последняя фраза была озвучена только для того,

чтобы отделить условно серьезную часть разговора от несерьезной. Ведь от моей помощи Шахова отказалась: быстренько сервировала стол, заглянула в холодильник, осмотрела стратегические запасы продуктов и вытащила наружу пару пластиковых контейнеров с салатами, кусок свежайшей ветчины, масло и литровую бутылку с ананасовым соком. Потом нарезала хлеб, аккуратно разложила по тарелке, поставила неподалеку от меня, плюхнулась в соседнее кресло и заявила, что я на нее плохо действую: