Под немецким ярмом

Предатель повалился в ноги начальнику и, всхлипывая, обхватил его колени.

— Ваше высокопревосходительство! кормилец мой, раделец! Каюсь: грех попутал… Но его сиетельство граф Андрей Иваныч обещал обезпечить меня потом довольственною жизнью на весь век… В рассуждение великого искушение и многочисленного семейства нашло некое помрачение ума… Пощадите!

Артемий Петрович с гадливостью оттолкнул ногой пресмыкающогося.

— Прочь! Не ради тебя самого, а только ради твоего семейства я, так и быть, тебя пощажу. Но чтобы в Петербурге и духу твоего уже не было! Сегодня же сбирай свои пожитки, а завтра, чем свет, отправляйся на постоянное жительство в Выборг… Самсонов! выведи его вон.

Не ожидая уж, пока молодой камердинер поможет ему подняться, отставленный секретарь вскочил с полу и выскользнул в дверь.