Пока смерть не разлучит...

* * *

Человек, принесший записку, ждал денег за труды. Тальен вытряхнул ему в ладонь всё, что оставалось в кошельке, чтобы побыстрее спровадить и заткнуть ему рот: никто не должен знать, что депутату Конвента носят записки из тюрьмы. Он и так на подозрении после мятежа в Бордо, который он усмирял без стальной революционной твердости, потому что поставил личные чувства выше общего дела. Его руки дрожали, когда он развернул грязный листок: "Полицейский распорядитель только что ушел. Он объявил мне, что завтра меня поведут на суд, то есть на эшафот. Это мало похоже на сон, который приснился мне нынче ночью: Робеспьера больше нет, тюрьмы открыты, но из-за вашей жалкой трусости во Франции скоро не останется никого, кто смог бы его осуществить". Терезе грозит гильотина! Завтра! Завтра…