Сестры из Сен-Круа

— И мисс Сара тоже не вернулась домой.

— Мисс Сара? А кто такая мисс Сара?

— Мисс Сара — то? А это дочь сэра Джорджа, сестра Фредди. Ушла на войну сестрой милосердия — да, взяла и ушла, хоть сэр Джордж считал, что ее долг остаться дома и заботиться о нем.

— Я и не знала, что у Фредди была сестра. В заметке о похоронах о ней ни словом не упоминалось. — Рэйчел была потрясена.

— Ну конечно, — сказала Сесили, — я же говорю, она так и не вернулась из Франции. Думаю, она погибла там, когда немцы обстреляли полевой госпиталь.

— Обстреляли госпиталь? — воскликнула Рэйчел.

— За ними такое водилось, — подтвердила Сесили.

— Но намеренно? Не может быть, чтобы намеренно!

— Кто их знает? — пожала плечами Сесили. — Я уверена, что она погибла. Во всяком случае, домой она не вернулась.

— Ее имени нет на мемориальной табличке, — задумчиво проговорила Рэйчел. — Интересно, почему? Она ведь дочь сэра Джорджа, а табличка была его идеей. Он наверняка захотел бы увековечить и ее память.

— Она же не воевала, — заметила Сесили.

— Пусть даже не воевала, — с сомнением в голосе проговорила Рэйчел, — но все равно — она ведь отдала жизнь за свою страну!

— Большинство смотрело на это иначе, — сказала Сесили, и у Рэйчел возникло ощущение, что она согласна с большинством. Хотя она этого и не сказала, Рэйчел показалось, что Сесили не одобряет поступок дочери сквайра — поехать во Францию ухаживать за ранеными солдатами, — и ей хотелось понять почему.

— Мне все же не верится, что он не захотел хоть как-то увековечить память дочери. — Рэйчел в недоумении умолкла, а потом вдруг воскликнула: — Ну конечно! Девятое дерево! Это он, должно быть, посадил девятое дерево в ее честь. Солдат ведь было восемь, а деревьев девять.

Сесили поглядела на нее с сомнением.

— Никогда не слышала, что это дерево в ее честь, — сказала она.

— Но тогда в чью же? — не отступала Рэйчел.

— Не знаю, — ответила Сесили и склонилась над столом, чтобы налить им обеим еще кофе. — Правду сказать, совсем забыла, что там откуда-то взялось еще одно дерево, но сомневаюсь, что оно предназначалось для мисс Сары. Там ведь не было имени.

Поняв, что Сесили больше ничего не расскажет о дочери сквайра, Рэйчел сделала короткую заметку — «попытаться выяснить, что случилось с Сарой», — и вернулась к списку.

— А что вы можете сказать о рядовом Альфреде Джоне Чапмене?

— Джейн Чапмен, — сказала Сесили. — Так звали его дочь. Мы с ней вместе в школе учились. У нее еще был старший брат. Как же его-то звали? — Она сосредоточенно наморщила лоб, пытаясь вспомнить.

— Гарольд? — предположила Рэйчел, снова взглянув на свой список.

— Верно, — радостно воскликнула Сесили. — Верно, Гарольд. Когда началась Вторая мировая, он ушел в королевские ВВС, — Сесили произнесла это как «вэвэс», — и погиб в битве за Британию. Летал на истребителях, и его сбили, да. Бедная Джейн. В одной войне потеряла отца, в другой — единственного брата.

— А что с ней было дальше? — спросила Рэйчел. — С Джейн Чапмен.

Сесили пожала плечами.

— Вышла замуж за какого-то парня из Белмута. Не могу вспомнить его имя, но поженились они здесь, в деревне, и Гарольд вел ее к венцу. Ох, и красавчик же он был в летной форме!

— То есть она вышла замуж во время войны, — сказала Рэйчел, делая еще одну пометку в блокноте и думая: нужно найти в книге регистрации браков ее фамилию по мужу.

Так они прошлись по всему списку, и Рэйчел то и дело удивлялась, как много помнит Сесили. Наконец она сказала ей об этом, и старушка рассмеялась.

— Такие-то вещи я помню, — сказала она, — а вот что делала вчера — это вечно из головы вылетает.

Не решаясь доверить такие жемчужины информации одной своей памяти, Рэйчел делала подробные записи о каждой семье.

— Куки? Да, они и сейчас тут живут. Мэри Брайсон была из Куков. Сейчас у нее дом в Белмуте. Ее сын, Дэвид Брайсон, живет где-то в Белкастере, а дочь Гейл вышла замуж за Шона Милтона и заведует почтовым отделением.

— Почтовым отделением? Где — здесь, в Чарлтон Амброуз?

Рэйчел не могла поверить в такую удачу. Прямо здесь, в деревне!

— Да, — подтвердила Сесили. — Недалеко от паба, за углом.

С Питером Дэвисом, сказала Рэйчел Сесили, она уже встречалась после собрания.

— Кажется, он сказал, что двоим из этих людей приходится внучатым племянником.

— Верно, — сказала Сесили. — Он и сейчас живет в том же доме, где они жили всегда. Теперь остались только он с женой, их девочки вышли замуж и уехали.

Рэйчел спросила и о Джордже Хэпгуде, но о нем Сесили знала очень мало. Его родители жили в деревне после войны, но уехали еще до Второй мировой, и она не знала, что с ними случилось.

— Был у них еще один мальчик, не помню, как звали — самый младший, слишком молодой, чтобы идти на фронт в Первую мировую. Он, кажется, женился. Да, на этой, как ее, — Шейле.

— Шейле?

— Или как ее звали?.. Да, Шейла. Ее родители держали второй паб.

— Второй паб? — быстро переспросила Рэйчел, яростно строча в блокноте, чтобы не растерять обрывки информации, которые Сесили роняла так небрежно.

— «Колокол», — ответила Сесили. — Он стоял на другом конце деревни, у моста. Теперь там частный дом. Не помню уже, как их звали, но они жили там, пока новая война не началась.

Она снова наморщила лоб, силясь вспомнить.

— Не беспокойтесь, — улыбнулась ей Рэйчел, — это я могу выяснить в любое время.

— Вот были ли у них дети, не знаю, — вздохнула Сесили. — Не очень-то я вам помогла, да?

— Потрясающе помогли, — заверила ее Рэйчел. — Вы рассказали много такого, что мне самой годами пришлось бы разузнавать. — Она помолчала и добавила: — Вы понимаете, что к вам, вероятно, придут и другие люди и будут расспрашивать о том же. Застройщики непременно захотят отыскать следы родственников.

— Да, — безмятежно согласилась Сесили, — но в следующий раз я уже вряд ли смогу все так ясно припомнить.

Рэйчел засмеялась.

— Конечно, рано или поздно они все равно узнают, — предупредила она. — Где-нибудь да получат эту информацию.

— Вероятно, — сказала Сесили. — Но не от меня.

Оставались еще Уинтерсы, но о них Сесили ничего не знала.

— Их я совсем не помню, — сказала она. — Может быть, они куда-то уехали сразу после войны. Не забывайте, я ведь была еще ребенком.

Когда Рэйчел наконец стала прощаться, она взяла обе руки Сесили в свои.

— Спасибо за терпение, — сказала она. — Вы мне правда очень помогли.

Сесили Стронг пожала ей руку в ответ.

— Я не хочу, чтобы Эшгроув вырубили, — просто сказала она. — Эти деревья были посажены в память о погибших, это часть истории нашей деревни, и они принадлежат семьям, которые до сих пор живут здесь. Я не хочу, чтобы все это уничтожили ради нескольких новых домов.

— И я не хочу, — твердо сказала Рэйчел, — и сделаю все, что в моих силах, чтобы отстоять их.

— Если многие скажут «нет», то их не смогут срубить, правда ведь? — спросила Сесили. Голос у нее неожиданно стал ворчливым.

— Надеюсь, не смогут. — Рэйчел постаралась, чтобы это прозвучало уверенно, хотя на самом деле уверенности не чувствовала. Застройщики вроде Майка Брэдли мало кому позволят встать у них на пути, и арсенал у них куда разнообразнее, чем у горстки стариков из маленькой сонной деревушки. Слишком много денег на кону, чтобы Майк Брэдли легко сдался, и, насколько понимала Рэйчел, для застройки этого участка не было другого пути, кроме как вырубить деревья в Эшгроуве и расчистить место для подъездной дороги. Она не питала особой надежды на то, что деревья удастся спасти.

Уже подойдя к двери, Рэйчел вновь обернулась к Сесили.

— Вы знаете человека по имени Николас Поттер? — спросила она.

— Нет. А кто он такой?

Сесили подошла к двери, чтобы проводить гостью, и взглянула через дорогу на паб.

— Он был вчера на собрании, говорил, что недавно приехал в эту деревню. Рассуждал довольно взвешенно, вот я и подумала — пожалуй, с ним стоит побеседовать. Мне бы только узнать, где он живет.

— Может быть, Гейл с почты знает, — предположила Сесили. Она положила руку на плечо Рэйчел. — Держите меня в курсе, — сказала она. — Для меня это важно.

Рэйчел пообещала и, когда дверь за ней закрылась, перешла через дорогу к пабу. Там устроилась за угловым столиком и просмотрела сообщения в телефоне. Их было несколько, но все не настолько важные, чтобы заниматься ими немедленно, и Рэйчел переключила внимание на обед.

За обедом, заказав полпинты шанди и пастуший пирог, она обдумала то, что узнала за это утро, и отметила те пункты своего плана, которые казались теперь легко осуществимыми. Гейл Милтон, заведующая почтовым отделением — это совсем просто. Еще нужно заглянуть в книгу регистрации браков и выяснить, за кого вышла замуж Джейн Чапмен. А потом ей хотелось разузнать побольше о Саре Херст. Подумать только — ее память не захотели увековечить лишь из-за того, что она женщина! «Конечно, в этом все дело», — в ярости подумала Рэйчел. Отец не считал ее подвиг таким же важным, как подвиг сына.

И все же это не укладывалось в голове. Он же отец, он не мог так рассуждать. Он потерял двоих детей — они оба отдали жизни за свою страну, и их гибель даже в 1918 году должна была ощущаться одинаково тяжкой утратой, несмотря на то — или даже тем более, — что вторым ребенком была дочь. В памяти всплыли слова Сесили: «Сквайр не хотел, чтобы она шла на войну, он хотел, чтобы она осталась дома и заботилась о нем». Может, и хотел, но ведь он не стал ее меньше любить из-за того, что она его ослушалась! Затем Рэйчел вспомнила «Заветы юности» Веры Бриттен — как отнеслись Верины родители к тому, что она пошла ухаживать за ранеными сначала в Лондоне, а потом и во Франции, как они ждали, что она бросит все, вернется домой и будет заботиться о них, вести дом, заменив больную мать. Родители того поколения считали первейшей обязанностью дочерей быть дома, при них. Девушки этого круга не ходили на работу, а если и ходили, то это была какая-нибудь необременительная и благопристойная добровольческая деятельность.

«Я смотрю на это глазами человека двадцать первого века, — заключила про себя Рэйчел, — вот в чем беда».

Она вздрогнула, когда ее размышления прервал чей-то голос:

— Если вы одна, нельзя ли мне присоединиться к вам?

Подняв глаза, она увидела, что перед ней стоит Ник Поттер с пинтой пива и тарелкой в руках. Удивленная его неожиданным появлением, она все же указала ему на стул напротив.

— Прошу, не стесняйтесь, — сказала она и, оглядевшись вокруг, обнаружила, что бар уже заполнился и других свободных мест просто нет.

— Спасибо. — Ник поставил тарелку и стакан на стол, а затем, кивнув на ее полупустой бокал, сказал: — Не позволите ли заказать вам добавки?

Рэйчел улыбнулась в ответ.

— Нет, спасибо, — сказала она. — В обед хватит и одного, а то как бы не заснуть.

Она сунула блокнот обратно в сумку, сделала глоток шанди и подумала, что ей выпал шанс немного вникнуть в дела деревни, пусть даже Ник, по его собственному признанию, «понаехавший».

— Тесновато тут становится, — заметила она, чтобы завязать разговор. — В субботу днем всегда столько народа?