Сестры из Сен-Круа

16

Утро четверга выдалось ясным и холодным. Солнце роняло лучи на заиндевелую землю, рассыпало огненные искры по кустам, оплетенным сетью паутины, и голые ветви деревьев четко рисовались на фоне бледно-голубого неба. Рэйчел ехала проселочными дорогами к Чарлтон Амброуз, любуясь красотой зимнего пейзажа. Дорога петляла среди высоких голых кустов, других машин в пути не встречалось, и Рэйчел подумала: должно быть, примерно так же все это выглядело в те времена, когда здесь жила Молли.

Первым пунктом назначения был дом священника. Адам Скиннер как раз собирался уходить, однако весело поприветствовал Рэйчел, укладывая в машину коробку с какими-то бумагами.

— Прошу меня простить, — сказал он, — но, как видите, я уже буквально в дверях.

— Не беспокойтесь, — ответила Рэйчел. — Я только хотела вернуть вашу историю прихода. Это было увлекательнейшее чтение, особенно то, что касается Эшгроува.

— Я рад, что оно оказалось вам полезным. — Настоятель сунул книгу в переднюю дверцу машины и захлопнул ее. — Есть какие-нибудь новости о деревьях?

Рэйчел покачала головой.

— Скорее всего, новости будут уже после Рождества, — сказала она. — В администрации с рассмотрением не торопятся, а строительные работы в праздники приостанавливаются на две недели.

— Что ж, удачи вам. Извините, что так быстро убегаю, но я уже опаздываю… как всегда.

Почти все утро Рэйчел провела на кладбище. У нее был с собой список имен, которые она рассчитывала найти на надгробиях. Отыскать Херстов оказалось нетрудно: у них была большая гробница-саркофаг у самой тропинки, ведущей к дверям церкви. Здание церкви заслоняло ее от разгула стихий, и надписи все еще легко читались. Последним был сэр Джордж Херст — родился 25 июня 1860 года, умер 6 сентября 1921 года. Его любимая жена Кэролайн, умершая при родах в 1900 году, тоже была погребена здесь, вместе с их сыном Джеймсом, который умер вместе с ней, едва успев родиться. Разумеется, на камне не было имени Фредди — он ведь похоронен где-то во Франции… если у него вообще есть могила, подумала Рэйчел. Она решила проверить информацию на сайте военных захоронений и сама удивилась, почему это не пришло ей в голову раньше. Там ведь и Тома Картера можно поискать. О Саре никакого упоминания не было.

Она медленно обошла кладбище, вглядываясь в надгробные камни и читая надписи на них. В тихом уголке, далеко от церкви, она отыскала могилу Эдвина и Джейн Дэй. На камне были указаны лишь имена и даты рождения и смерти: Эдвин, потом его жена Джейн, а ниже надпись:

ПРИИДИТЕ КО МНЕ

ВСЕ ТРУЖДАЮЩИЕСЯ И ОБРЕМЕНЕННЫЕ

«Это бабушка выбрала такие слова?» — подумала Рэйчел. Бедная Джейн, вот уж кто действительно был из «труждающихся и обремененных». Какую страшную жизнь она, должно быть, прожила с таким мужем, как Эдвин.

Рэйчел стала осматривать дальше этот уголок кладбища и, хотя далеко не сразу, нашла наконец то, что искала: могилу Молли. Она уже начинала сомневаться, потрудились ли вообще родители Молли поставить памятник дочери, которая, по их понятиям, опозорила семью, и тут наткнулась на небольшой каменный крест в самом конце кладбища — покосившийся, почти скрытый зарослями ежевики. Он стоял на самом краю освященной земли, словно те, кто хоронил Молли, считали, что ей вообще здесь не место. На перекладине креста стояли имя и дата:

ЭМИЛИ ДЭЙ

1895–1924

Должно быть, это она и есть, решила Рэйчел, хотя до сих пор ей даже не приходило в голову, что Молли — уменьшительное от Эмили. Бедная Молли, думала Рэйчел, глядя на каменный памятник, — это ведь и не памятник вовсе. Ни тебе «светлой памяти», ни «любимой дочери». Опозоренная и нелюбимая, Молли лежала, забытая всеми, в заросшем углу деревенского кладбища.

Рэйчел сфотографировала найденные могилы, а затем продолжила поиски. Ближе к церкви она обнаружила несколько могил Куков: один из них, Энтони Кук, 1888 года рождения, умер в 1957 году. Тони, старший брат Гарри. Рэйчел и раньше предполагала, что он вернулся с войны живым, поскольку его имя не было увековечено в мемориале, и вчера она нашла его во время своих штудий в архиве. Вместе с Тони лежала и его жена, Сандра.

Рэйчел почувствовала, что начинает зябнуть, и решила, что уже видела все, что хотела. Ни Чапменов, ни Хэпгудов, ни Уинтерсов она не нашла. Следующим пунктом было почтовое отделение.

Гейл стояла за стойкой и сразу узнала Рэйчел, когда та вошла. Улыбка ее была обычной дежурной улыбкой.

— Я поговорила с отцом, — сказала она. — Он не хочет, чтобы бабушку беспокоили газетчики. Говорит, что сам расскажет ей о деревьях.

— Это хорошо, — примирительно сказала Рэйчел. — Гораздо лучше, если она услышит это от него.

— Вряд ли она много из этого поймет, — вздохнула Гейл. — Она немного не в себе в последнее время — да и неудивительно в девяносто шесть лет, правда?

Рэйчел согласилась, что это неудивительно.

— А у ее брата Тони были дети? — спросила она.

— Нет. Они с тетей Сандрой поздно поженились. Для нее, должно быть, слишком поздно. Так или иначе, детей у них не было. — Гейл взглянула на Рэйчел с подозрением. — А что вы хотите узнать?

— Гейл, — Рэйчел набрала в грудь воздуха. — Гейл, вчера я кое-что обнаружила.

— Вот как, — проговорила Гейл без особого интереса, но взгляд у нее был настороженный. — И что же?

— Моя прабабушка и ваша бабушка были кузинами. Выходит, мы родственницы.

— Допустим, — пожала плечами Гейл. — Но ведь не близкие, да?

— Нет — кажется, троюродные или что-то вроде, — сказала Рэйчел, разочарованная такой реакцией. — Я просто подумала — может быть, вам интересно. Вообще-то я пришла спросить, где живет ваша бабушка, но если ваш отец не хочет, чтобы ее беспокоили, может быть, я могла бы поговорить с ним самим.

— Он тоже не захочет с вами разговаривать, — резко сказала Гейл, — даже если вы какая-то там кузина. Мы не хотим ввязываться в это дело с деревьями, ясно? Вот и оставьте нас в покое. Мой двоюродный дедушка Гарри давно умер. Ему уже все равно, что есть это дерево, что нет. Теперь время думать о живых. — Она уперлась ладонями в прилавок и посмотрела на Рэйчел. — Так что, будете что-нибудь покупать?

Тон Гейл так разительно изменился с субботы, что у Рэйчел не оставалось сомнений: за выходные Гейл и ее родные обсудили ситуацию и пришли к какому-то решению. Гейл с мужем были за то, чтобы строительство продолжалось, поскольку оно обещало прибыль их бизнесу. Бабушка уже старая, выжила из ума, так что ее мнение можно не принимать в расчет, а лишние деньги никому не помешают — вот они и решили взять предложенную компенсацию и замять вопрос о деревьях.

«Что ж, Майк Брэдли будет доволен», — подумала Рэйчел.

Солнце стояло еще высоко, и Рэйчел, наскоро перекусив в пабе, решила использовать этот день по максимуму: перейти на ту сторону холма и посмотреть, удастся ли найти ферму Вэлли. Она уже раздобыла военно-топографическую карту и убедилась, что ферма Вэлли на ней отмечена. Дорога вела от деревни, от переулка на Черч-лейн, потом, кажется, вверх по холму и спускалась в долину, где и располагалась ферма. Рэйчел вернулась к машине, надела походные ботинки и флисовую куртку и двинулась в путь с картой в кармане. Идя по переулку, она увидела несколько больших каменных столбов, увитых плющом и явно нуждающихся в ремонте. На одном из них висело объявление агента по недвижимости, сообщающее, что «Поместье» выставлено на продажу и что «исторический дом грегорианского периода», к которому прилагаются также два акра земли, требует реконструкции. Сверху было налеплено еще одно объявление, поменьше, с надписью: «Продано».

Поместье! Рэйчел уставилась на вывеску. Как она могла забыть? Конечно, он еще цел — тот самый дом, что столько лет принадлежал семье Херстов. Кто же в нем живет сейчас? Или уже никто не живет? Судя по столбам ворот и подъездной дорожке, заросшей кустами и сорняками, было похоже, что дом нежилой. И заботились о нем, очевидно, так себе. Рэйчел взглянула на часы и подумала — может, она еще успеет зайти и быстренько осмотреть дом? Но передумала. Неизвестно ведь, сколько времени уйдет на поиски фермы Вэлли, а ей хотелось благополучно вернуться в деревню до темноты. Утром она зайдет к агенту по недвижимости и получит подробные сведения, а потом уже приедет сюда снова и тщательно все осмотрит. Заодно сделает и несколько снимков для своего материала.

Она двинулась дальше и вскоре подошла к ступенькам, по которым можно было перелезть через забор. «Вот этим же путем Молли, должно быть, каждый раз возвращалась из поместья домой», — подумалось Рэйчел. Это был самый короткий путь к ферме из этого конца деревни, если только ты не за рулем — тогда пришлось бы добираться в объезд по шоссе. Рэйчел, вероятно, могла бы и проехать, отыскать дорогу или тропинку, но хотелось прогуляться, и к тому же интересно было пройти по следам Молли.

Когда Рэйчел шла вверх по склону к зарослям кустов, что-то маленькое и пушистое выскочило из леса, окружавшего поле, и бросилось к ней. Это была собака — причудливая смесь разных пород, с густой пушистой шерстью, длинными висячими ушами и не по росту роскошным развевающимся хвостом. Пес скакал вокруг нее и заливался лаем восторга: наконец-то нашелся кто-то, способный бросить палку.

— Сидеть, сидеть! — прикрикнула Рэйчел, когда пес начал демонстрировать прыжки на месте, стремясь доставить ей удовольствие.

— Вомбат! Ко мне! Иди сюда сейчас же!

Ник Поттер вышел из рощи, и пес, услышав голос хозяина, тут же устремился к нему. Как только он оказался в пределах досягаемости, Ник ухватил его за ошейник и защелкнул поводок.

— Извините… — начал он, а затем, узнав Рэйчел, улыбнулся ей и сказал: — Рэйчел, это вы. Извините. Ему кажется, что все на свете от него без ума. Мы еще не отработали привычку подходить по команде.

— Так это и есть Вомбат, — сказала Рэйчел, разглядывая все еще крутящуюся волчком собаку. — Не похож.

— А как выглядит вомбат? — лукаво спросил Ник.

Рэйчел пожала плечами.

— Не знаю, — призналась она с улыбкой.

— Ну вот, и я не знал — просто подумал, что это, наверное, какой-нибудь маленький пушистый зверек, вот и назвал так собаку. Вы правы, конечно: я потом посмотрел, как он выглядит — ничуть не похож.

— Что вы здесь делаете? — спросила Рэйчел.

— Гуляю с ним, — с невинным видом ответил Ник. — Вомбата нужно выгуливать каждый день.

— Значит, вы тоже в отпуске? — подозрительно спросила Рэйчел. — Вы не говорили.

— В это время года в офисе всегда затишье, — небрежно сказал Ник. — Куда направляетесь?

Рэйчел взглянула на него со значением.

— Вы прекрасно знаете куда.

— На ферму Вэлли? — предположил Ник вежливо-вопросительным тоном. — А нельзя ли составить вам компанию? Вомбату уже надоело вынюхивать здесь кроликов.

Рэйчел сказала, что компания — это замечательно, и они вместе зашагали по полю к следующему проходу через ограду, а Вомбат, спущенный с поводка, то уносился вперед, то возвращался, желая убедиться, что они идут следом.

— Он пробегает расстояние в десять раз больше, чем я прохожу, — заметил Ник.

Наконец они добрались до вершины и взглянули оттуда на лежащую внизу долину. Вдалеке, прилепившись к склону холма, служившему заслоном от самой свирепой непогоды, стоял старый фермерский дом. Позади него тянулись хозяйственные постройки — гораздо более современного вида, резко выделявшиеся на фоне холма. Старый дом по сравнению с ними казался крошечным.