Король Теней

Мак ничего не ответил.

— Ладно, — бросил Бакнер, когда его ужасный смех затих. Теперь он сидел в кресле лицом к Маку. — Вот, что я тебе скажу. Это мое последнее предложение: шесть тысяч фунтов за Немезиду и пять процентов дохода от его выигрыша и гонораров за коневодство до конца жизни этой лошади. Никто не сделает вам лучшего предложения.

Мак взглянул на отца, тот пожал плечами. Мак глубоко вздохнул, потому что сформулировал встречное предложение:

— Через две недели будут соревнования в Хэмптон-Хилл. Немезида зарегистрирован в забеге. А Паудеркег?

— Ясное дело.

Мак кивнул.

— Я предлагаю вам вот что: если Паудеркег победит Немезиду — в любой позиции, — то Немезида ваш без каких-либо условий. Если наша лошадь победит вашу в любой позиции, мы становимся владельцами Паудеркега, это приемлемо?

Бакнер не изменился в лице. Затем спросил:

— То есть, вы отказываетесь продавать мне его?

— Я сказал лишь то, что сказал. Примите наши условия или забудьте о Немезиде.

Губа чуть приподнялась.

— У тебя кишка тонка, — сказал Бакнер.

— Это не ответ. — Несмотря на опаску, Мак сделал шаг вперед. — Паудеркег уже однажды проигрывал Немезиде. Держу пари, он может проиграть снова и тем самым пополнить ряды наших лошадей. Что скажете?

Комната погрузилась в тишину, маленький скрюченный титан хранил молчание.

Затем Бакнер встал. Он не дрогнул и не пошатнулся: должно быть, он давно привык к тому, как его тело находит свою точку равновесия. Его лицо оставалось хмурым.

— Сделка должна быть оформлена, чтобы иметь законные основания. Я пришлю сюда адвоката… скажем… во вторник. Или в четверг днем. Вас это устроит?

Рубен встал.

— Устроит, — ответил Мак.

— Мы здесь закончили, — сказал Бакнер двум телохранителям. Они все вышли, не сказав больше ни слова и не пожав рук хозяевам поместья.

Стоя у входной двери, Мак и Рубен смотрели, как отъезжает карета. Рубен не произнес ни слова, пока карета не повернула в сторону Лондона и не скрылась из виду.

— Насчет дочери. Как ты думаешь, он поверил?

— Нет.