Трудно быть немцем. Часть 1

Санпропускник

С приходом весны и животные и люди становятся активнее, к сожалению, во время войны эта закономерность продолжает действовать. Явная активизация противодействия сил на фронте привела в движение массы людей. Павлоград наводнили немецкие итальянские и румынские части. Солдаты тащили с собой не только трофеи, но и вшей. А с ними в город пришёл настоящий тиф.

Городская управа получила приказ от штадт-комиссара Днепропетровска Клостермана срочный приказ: обеспечить непрерывную круглосуточную санобработку прибывающих солдат фюрера.

Байбара взялся за дело с присущей ему активностью: санпропускник начали возводить в три этажа: отдельные душевые для офицеров и камеры прожарки для одежды. С биржи нагнали рабочих, каменщиков, штукатуров — трудились без передышки. Тиф — угроза жизни для всего города.

Клара и не знала, что вши — переносчики сыпного тифа. Отец не любил говорить о первой мировой войне, которая занесла его в поселок Фридрихсфельд на Украине.

На строительство санпропускника Гебитскомиссар Циммерман даже выделил подразделение Тодта, для контроля над рабочими. На самую тяжелую работу по рытью траншей для канализации и укладки водопровода пригнали пленных. Горожане прозвали сооружение "вошебойка".

Беседуя с возницами стройконторы, люди Константина Рябого, продолжавшие трудиться в конюшнях, по крупицам собирали информацию.

Новость о том, что на открытие санпропускника собирается прибыть немецкое начальство, вызвала у подпольщиков большой соблазн "поддать парку" фрицам.

Пётр Онуфриевич в подрывном деле разбирался тоже. В московской академии учили на совесть и всесторонне. Его предложение взорвать "вошебойку" нашло горячий отклик в душах соратников. Конечно, это малоэффективно с точки зрения пользы фронту, но ведь поднять настроение нашим людям, прищучив "высшую расу" — тоже немало. Пожилой плотник из подпольщиков был уверен, что его возьмут в бригаду — брали всех желающих. Как же, стройка века, сроки назначены рекордные. Пронести мину оказалось несложно. Среди полицаев в тот день нёс охрану наш человек. Даже помог — постоял на стрёме возле электро-щитовой, куда и посоветовал заложить "подарочек" Пётр Онуфриевич. А Прибер принял акт о работе с прокладкой проводки за пару дней до этого.

Накануне открытия Циммерман в сопровождении ортс-коменданта Кренцеля и Байбары решил лично убедиться, что всё готово, а то ведь понятно, что "Эти славянские свиньи понятия не имеют о настоящем комфорте и цивилизации". На первом этаже осмотрели привезённые из Германии дезкамеры.

Взрыв подпольщики решили устроить, когда все соберутся, что называется — взгреть всю эту шушеру на славу. Разобраться в обесточенном здании, заполненном паром и дымом, где выход удалось не всем. Немцы горели, как вши. Многие выскакивали из окон.

К сожалению Циммермана спас Байбара, он быстро сориентировался и нашёл лестницу на первый этаж. Полицаи окружили горящее здание, но рисковать жизнью и спасать «сверхчеловеков» никто из унтерменшей не спешил.

После пожара город притих в ожидании расправы. За каждого погибшего немца расстреливали заложников. Байбара даже восхитился предусмотрительностью нацистов — списки заложников составлялись заранее, как раз для таких случаев. Все, кто хоть как то проявил себя в мирной довоенной жизни, попали в эти списки: ударники труда, активисты профсоюзов.

Приговоренных вывели на площадь, Экке заявил:

— Каждая диверсия должна быть оплачена жизнями комсомольцев, коммунистов, их жен и детей.

Глава 10