Дело Зили-султана

* * *

Описывать азиатскую часть города я не буду, зрелище это слишком неаппетитное. Скажу только, что разговор с посланником вышел короткий, но насыщенный.

– Я вижу, что человек вы ловкий и свое дело знаете – сказал мне Мельников. – Я устрою вам визит к повелителю, но дальше все зависит от вас. Вы непременно должны ему понравиться, иначе попасть во дворец второй раз вам будет нелегко.

– Чем же можно ему понравиться? – спросил я.

– Обратите его внимание на себя, пусть он запомнит вашу иностранную физиономию. Лучше всего, конечно, это сделать при помощи подарка. Но помните, что подарки для шаха – дело привычное, в том числе и самые дорогие. Так что ваш подарок должен быть необычайным.

– Необычайным, – повторил я. – Луну ему прикажете с неба достать?

– Лучше солнце, – серьезно отвечал посланник. – Впрочем, и луна подойдет, но при условии, что другой такой луны больше ни у кого нет.

От Мельникова я вышел несколько озадаченный, хотя и не сильно: был у меня для повелителя один сюрприз. Если он действительно поклонник прогресса, такой подарок шахиншах оценит непременно.

Переночевал я на постоялом дворе. Утром, завершив туалет, перекусил на скорую руку и отправился в казармы, на построение. Тут меня встретил известный мне уже унтер Калмыков и сообщил, что, во-первых, денщик мой чувствует себя гораздо лучше (не иначе, в рубашке родился), а господа офицеры все уже на местах. И действительно, на Машк-Мейдане уже выстроились все три полка казачьей бригады.

Полковник, заметив меня, кивком указал мне на правый фланг Второго полка, которым, как я понял, теперь я буду командовать. Калмыков неотступно следовал за мной.

Как еще давеча объяснил мне урядник, Первый полк набирался из мухаджиров – переселенцев с Кавказа – и считался образцовым. Правда, образцовым он мог считаться только по сравнению со Вторым, куда поступал на службу вообще кто угодно. Про другие персидские войска и речи нет – любой европейский командир пришел бы в ужас, если бы ему показали этих молодцов. Я, привыкший к железной выучке русских гвардейцев, крякнул, глядя на эту вольницу.

– Это еще что, это еще слава Богу, – шепнул мне Калмыков. – Видели бы вы их раньше.

Третий полк тоже состоял из мухаджиров и набран был всего года три назад. Но общее ощущение легкого беспорядка осеняло его так же, как и два первых. Больше всего, однако, меня поразило, что из 150 человек третьего полка несколько десятков были почтенными старцами, из которых мало что песок не сыпался, и ни к какой войне уже, конечно, негодными. Старцы эти персидские и стояли по-старчески, скорчившись и опершись кто на шашку, а кто просто на посох, как бы готовясь прямо тут и без предварительных условий отойти в лучший мир.

– Что здесь делают эти почтенные инвалиды? – поинтересовался я у Калмыкова.

Тот закряхтел, не зная, как отвечать, но потом махнул рукой и откровенно сказал, что старички попали в полк по протекции, в учениях обычно не участвуют, однако на построениях иногда бывают.

– По протекции? – удивился я. – Зачем старым людям такая протекция?

– Да вот, изволите видеть, история, – отвечал мне Калмыков, пока полковник не торопясь шел вдоль строя, оглядывая каждого военнослужащего, а некоторым и указывая на несообразности в одежде. – Они сюда попадают, потом ждут, пока в какой-нибудь торжественный день появится на параде шахиншах. Когда шах проходит мимо, они его окликают и клянчат себе воинские чины, говоря, что они еще отцу повелителя служили, а он их обходит чинами. Ну, дают им майоров или капитанов каких с положенным жалованьем, и они спокойно уходят домой, а ты думай, кто вместо них, случись чего, воевать будет.

– А почему так много офицеров? – спросил я. Даже по самым приблизительным подсчетам каждый десятый в полку был офицером.

– Так вот я же и говорю – кормятся, – объяснил Калмыков. – Звания всем нужны, а не только старикам.

– Это вся наличность? – спросил я, поглядывая на строй. – Сколько всего в бригаде людей?

– Триста в Первом полку, триста во Втором, сто пятьдесят в Третьем, да еще пятьдесят в артиллерийской батарее.

– Всего, значит, должно быть восемьсот, – прикинул я.

– Должно-то должно, да только никогда не бывает. Сейчас вряд ли больше трехсот, остальные распущены.

– Для чего же их распускают?

– Как для чего – для экономии, конечно.

Думаю, я бы много еще чего узнал удивительного, но тут полковник закончил осмотр и подошел ко мне. Я поприветствовал его, он кивнул в ответ. Сказал, что командовать я буду Вторым полком, и повел знакомить с моими товарищами-офицерами.