Для спящих ночь, для стражи день…

— Моя падчерица дура. Она не понимает, что происходит в этом доме. Деревья, которые лезут прямо в дом… Подойди сюда, Элен.　

Когда Элен подошла к постели, старуха крепко схватила ее за руку.　

— Я хочу, чтобы ты достала мне одну вещь, — прошептала она. — Там, на полке, над шкафом. Влезь на стул.　

Элен, предвкушая что-то интересное, решила доставить удовольствие больной. Она влезла на один, из тяжелых полированных стульев и встала на цыпочки, чтобы открыть дверцу полки. Шаря рукой в темном углублении, Элен чувствовала угрызения совести из-за того, что согласилась выполнить поручение леди Варрен. Совершенно очевидно, та использовала Элен для того, чтобы получить то, что ей не разрешалось. Вспомнив подозрительно красный нос больной, Элен подумала, что это наверняка спрятанная от леди бутылка бренди.　

— Что вам достать? — спросила она.　

— Небольшой твердый пакет, завернутый в шелковый шарф, — прозвучал неожиданный ответ.　

В это время Элен нащупала нечто, соответствующее описанию.　

— Вот это? — спросила она, спрыгнув со стула.　

— Да, — торопливо ответила леди Варрен. — Дай сюда.　

Направляясь к кровати, Элен поняла, что находится в пакете, и испугалась. Даже сквозь плотный шелк ясно прощупывались очертания, которые ни с чем нельзя было спутать. Это был револьвер. Она вспомнила охоту леди Варрен на кроликов и несчастный случаи с ее покойным мужем…　

«Интересно, он заряжен или нет, — испуганно подумала она. — Я даже не могу понять, с какой стороны дуло… Я не должна отдавать ей револьвер. Миссис Оутс меня предупредила».　

— Дай сюда, — повелительным тоном повторила леди Варрен.　

Старуха не пыталась скрыть волнения. Она протянула к пакету дрожащую руку.　

Элен притворилась, что не слышит ее. С нарочитой небрежностью она положила пакет на столик подальше от больной и только тогда подошла к ней.　

— Вам нельзя волноваться, — мягко сказала она. — Это вредно для сердца.　

Услышав слова о своем здоровье, леди Варрен отвлеклась и забыла о револьвере.　

— А что говорит доктор? — спросила она.

— Он говорит, что вы обладаете удивительной жизненной силой, — ответила Элен.　

— Тогда он просто дурак… Я умираю. Но я умру только тогда, когда буду полностью готова к смерти. — Она опустила веки, так что ее глаза превратились в блестящие щелочки. Цветом ее сморщенное лицо напоминало старый пергамент. Словно собрав последние силы, она сказала еле слышно: — Я должна еще кое-что сделать. Я все откладывала. Это было проявлением слабости. Но это очень неприятное дело, правда?　

Элен немедленно догадалась, что леди Варрен намекает на завещание.　

— Да, — согласилась она, — все это откладывают.　

Элен всегда живо интересовалась судьбой своих ближних, поэтому она не удержалась от соблазна дать совет леди Варрен:　

— Но все должны когда-нибудь сделать это. Это наш долг.　

Леди Варрен не слушала ее. Силы быстро возвращались к ней, и ее вновь заблестевшие глаза устремились к небольшому свертку на столе.　

— Дай его мне! — сказала она.　

— Нет, — ответила Элен. — Лучше не надо.　

— Дурочка. Чего ты боишься? Это только футляр для очков.　

— Да, я знаю. Мне очень жаль, миледи, но я здесь вроде простой машины. Я должна выполнять приказания мисс Варрен, а она велела мне только сидеть тихо и наблюдать за вами.　

Было ясно, что леди Варрен не привыкла к возражениям. Глаза ее загорелись, и она схватила себя за горло скрюченными, словно когти, пальцами.　

— Иди, — сказала она, задыхаясь, — приведи мисс Варрен.　

Элен выбежала из комнаты, чувствуя даже некоторое облегчение от внезапного припадка леди Варрен, поскольку решение вопроса о револьвере таким образом откладывалось. Подбежав к двери, она оглянулась и увидела, что голова леди Варрен бессильно упала на подушки.　

Через минуту больная подняла голову. Одеяло зашевелилось, из-под него показались ноги старухи, и она тихонько выскользнула из своей постели.