Я хочу жить

Эпилог

Саркисоид Луксонт принимал последнего на сегодняшний день пациента в клинике.

— Как, всё в порядке? – мягко спросил он, бережно коснувшись покровов больного.

— Спасибо, – поблагодарил его тот. – Мне никогда не было так хорошо! Я даже не подозревал…

— Я вернусь сюда через неделю, и мы повторим, – заторопился саркисоид.

Кто-то уже барабанил тяжёлым кулаком по двери снаружи.

— Кси! – прозвучал оттуда басовитый голос. – Ты должен был закончить полчаса назад, разве не видел наших сообщений? Мирис тебя потерял.

— Сейчас, Рако!

Саркисоид помог пациенту подняться, накинуть одежду, и только тогда наконец вышел в коридор.

— Не нужно было прилетать…

Он осёкся, столкнувшись вплотную с укоряющим взглядом таких же глубоких распахнутых глаз, как у него самого, только не изумрудного, а чистого небесно-голубого оттенка.

— Ри?

— Кси. Ин-ку-ба-ци-я, – растягивая звуки, проговорил этот саркисоид на родном языке.

— Сейчас моя очередь? А Нио? – переспросил Луксонт, запирая дверь.

— Он закончил четыре часа назад и был, как выжатый курюп. Сейчас там Цис, и он, хотя и тронут своей ролью, не хотел бы оказаться в таком же состоянии…

Луксонт опустошённо схватился за голову и опустил лицо.

— Мирис, моё поле не в лучшей форме, мне нужно восстановление, но… я попытаюсь. Просто боюсь…

— Хорошо, давай вместе, – Мирис наклонился, коснувшись его лба своим, и на минуту они оба прикрыли глаза.

Раскрыли их синхронно и с нежной улыбкой встретили взгляды друг друга.

— Подожди, я только попрощаюсь с Кассором и верну ему карту, – тихо проговорил Луксонт. – И можем лететь домой.

Мирис улыбнулся ещё шире, до самых ушей, облизнулся и убежал. Луксонт и Ракос направились вместе в дальний конец коридора, где витражное окно бросало на пол разноцветные световые фигуры.

— Опять этот трудноразберимый язык, – пожаловался другу майя. – Но я уже начинаю кое-что понимать. Вы снова говорили о вашем маленьком солнышке? Которое растите в секретном подземелье?

Саркисоид только поджал губу и повёл загадочно ушами вместо ответа.

— Так жаль, что я не могу тоже… его увидеть, – посетовал майя.

— Рако, – Луксонт остановился и задрал голову, чтобы встретиться с ним взглядом, протянул к нему руки. – Тебе нельзя, ты же знаешь. Оно ещё слишком нестабильно, биогенный биполярий может его убить. Мы близки с тобой… и без этого. Ты – мой самый лучший друг. А на солнышко смотреть – для твоих красивых глаз опасно, – он игриво прищурился. – Увидишь, когда материализуется.

Плечи майя расслабленно опустились.

На одной из стен, мимо которой они проходили, располагался видеоэкран.

— …десять месяцев назад удалось не допустить взрывной экспансии опаснейшего колонизатора арамика плекса, – донёсся до ушей саркисоида и майя голос диктора. – Обломки потерпевшего крушение корабля, на борту которого находились споры арамики, были в кратчайшие сроки зачищены посредством программируемой эфирной аннигиляции. Однако часть семян могла разлететься в результате взрыва. На территории Объединённой Галактики сохраняется угроза экспансии! Вооружённые силы обследуют отдалённые планеты на предмет форм жизни с указанным на экране файлом биополя. Внимание! Эти формы чрезвычайно опасны! При обнаружении существ с указанным файлом биополя немедленно сообщите… себя обнаружить… – голос удалился и затих.

Наконец друзья подошли к последней двери, но не успели её коснуться, как из этой двери выбежал доктор Кассор. Он спрятал в поясную сумку карту доступа и замер от неожиданности, подняв глаза на майя.

— Гронос…

— Кассор, ну я же просил… А, ладно, это имя всё равно осталось в прошлом. Я прилетел, потому что волновался за Кси. Не могу надолго оставить его одного.

— Луксонт… Спасибо тебе за твою работу, без тебя десятки мутантов никогда не сумели бы излечиться, – поблагодарил доктор саркисоида, не отрывая взгляда от майя. – Я хочу показать вам обоим ещё одного моего пациента… хотя едва ли ты сможешь ему помочь. Его мутация… необычна. Хотя тоже явилась следствием радиационного облучения в прошлом.

— Мы спешим, – заговорил было Ракос, но Луксонт его прервал:

— Хорошо, я посмотрю на него.

— Это недолго.

Они опустились на лифте на самый нижний подземный этаж. Ни саркисоид, ни майя даже не подозревали, что в клинике есть такие катакомбы. В коридорах, кажущихся пещерами с каменными стенами, мерцал тусклый красновато-оранжевый свет. Он исходил не от искусственных светильников, а от светящихся кораллообразных наростов в стенах и потолке. Шли недолго. Наконец, тяжёлая металлическая дверь раздвинулась перед ними, и все трое оказались в просторном каменном помещении с высоким потолком, который подпирали колонны. Здесь и вовсе царил сумрак. До ушей пришедших донёсся звук хриплого, низкочастотного дыхания, точно рядом находился крупный зверь. Кассор зажёг факел искусственного света, расположившийся в стене, и в бледном освещении перед ними обрисовались очертания существа, спящего прямо на каменном полу. Горбатое тело, покрытое крупной, блестящей, точно бронзовые латы, розовато-красной чешуёй. Длинный хвост со «стрелой» на конце покоился вдоль тела. Задние лапы монстра оканчивались копытами, а передние, сложенные под массивной рогатой головою, имели когти. Перепончатые кожистые крылья раскинулись, распластались в развёрнутом виде по камню, настолько большие, что покрыли тело существа, словно брезентовая палатка. Не без труда в этом создании, закованном прочно вделанными в пол и стены цепями, можно было узнать… розового сакрина. Глаза Ракоса расширились, отразив отблески холодного огня. А саркисоид, почти без опаски, подошёл и прикоснулся к жёсткой, точно металл, чешуе.

— Он спит? – шёпотом спросил он врача.

— Искусственная кома, – отозвался тот. – Это единственный способ остановить его мучения.

На искажённом теле сакрина не было заметно ни опухолей, ни ран, никакой крови или гноя. Саркисоид присел на корточки, прикрыл глаза и сосредоточился на чувстве контакта биополей, на всепроникающих невесомых и неосязаемых потоках прострали, которые, тем не менее, являются стихией живого. А потом снова встал и произнёс:

— Вы правы. Едва ли я могу здесь что-то изменить…

— Да. Это не повреждение, здесь нечего залечивать, – с сожалением прокомментировал Кассор. – Его мутация пошла по другому пути. По пути деградации. Одно время нам удавалось успешно сдерживать её прогрессирование, и я уже было решил, что ситуация под контролем. Но после того инцидента год назад… После того, как Гролиан встретился с тобой, Гронос…

Услышав это имя, майя ильнур вздрогнул, ощутив вдруг холод всей кожей.

— Это… Гролиан?! – приглушённо воскликнул он.

— Это он. Но едва ли когда-нибудь он вновь осознает себя. Сейчас он больше напоминает своего дикого предка… Та война и та катастрофа пятьдесят лет назад всё же забрали у него жизнь.