Из-под палочки

Алиса бы не отказалась, например, если бы он посидел с ней, как тогда, в поезде. Или сходил бы с ней в магазин. Или — ещё лучше, вот бы ещё разок пережить такое приключение, как когда спасали папу! Это было интересно и захватывающе, и Алиса казалась сама себе такой умной и полезной, а потом… То, что было потом, она бы тоже повторила. Но, наверное, просить об этом было бы слишком нагло… Так недолго и у разбитого корыта остаться. Да и стал бы умный взрослый человек переводить волшебное желание на такие глупости?

— Я бы раньше предложил, — продолжал меж тем Ясень, ещё больше сбивая её с толку. — Но я не знал… Ты же мне не сказала…

Алиса нахмурилась. Значит, если бы он не узнал, то и не предложил бы ничего. То есть желание рыбка исполняет только за ребёнка? А жирно не будет тут кому-то? Пристройка столько не стоит. И даже приключения. Ну то есть, приключения, может и стоят, но не за один раз, а за много-много приключений и того, что бывает после них, и вообще… И вообще Алиса наконец сообразила, какой вариант ответа будет самым взрослым. Лиза ей целый вечер мозги клевала, а она только сейчас вспомнила!

— Пожениться же надо! — выпалила Алиса. — Это ты можешь сделать?

Глаза Ясеня раскрылись так, что как бы душа не выпала.

— Ты хочешь… за меня замуж?

Алиса пожала плечами. Для неё эти слова мало что значили — ясно же, что от одной подписи она не станет больше нравиться Ясеню.

— Для ребёнка так будет лучше.

— Да… — выдохнул Ясень, опуская взгляд. — Да, конечно. Я всё устрою.

Он снова отступил к двери, и Алиса бездумно шагнула вперёд, чтобы не позволить расстоянию меду ними увеличиться. Ясень вдруг нахмурился.

— Но… Если ты не против выйти за меня замуж, то почему не сказала мне сразу?

— Нельзя было, — развела руками Алиса.

— Почему?

— Не знаю, — тут уже Алиса нахмурилась. Она тогда так растерялась, что не спросила. — Явор запретил.

— Явор? — оскалился Ясень. — Мой брат?

— Мгм. — Алиса кивнула. — Пришёл и сказал, чтобы я ни за что тебе не говорила, а иначе… м-м… — Она попыталась вспомнить суть угроз, но не смогла. — В общем, иначе пожалею.

Ясень со всей дури врезал кулаком по стене. Хорошо, что она была глиняная и очень толстая. Ну или плохо — он же руку отбил, наверное.

— Тварь! — выкрикнул Ясень, и Алиса отшатнулась. Она опять что-то не так сделала? Нормально же общались… Но сказать она ничего не успела — дверь распахнулась, и Ясень вылетел в ночь, оставив по себе только мерцание снежинок на сбившемся коврике.

Алиса задумчиво поправила его мыском ноги и пошла мыть чашку. Ну, в принципе, она и так получила больше, чем то, на что могла рассчитывать: Ясень пришёл к ней домой, выпил её кофе и даже немножко с ней поговорил. Даже обещал желание выполнить! И пусть желать пришлось не того, чего хотелось, но всё равно Алиса тихонько улыбнулась, чувствуя внутри тепло.

Дверь кабинета брата Эндан распахнул с ноги и за шиворот вышвырнул в коридор подчинённого, топтавшегося у стола. Сам Экдал успел вскочить на ноги к тому моменту, как Эндан добрался до его шиворота, и увернулся. Последовал обмен ударами вхолостую — оба брата отлично владели техниками единоборства и уворачивались, как муха от шлепка. Разок Эндану удалось ухватить брата за шею, но тот тут же перекинул его через голову. Другой раз Экдал смог заломить ему руку, но упал, когда Эндан вышиб из-под него ноги. По ощущениям Эндана бой длился целую вечность. Он был уверен, что в команде у Ахмад-хона научился драться лучше, чем Экдал, но тот, похоже, и сам времени не терял, а последние годы лучше следил за своей подготовкой, чем Эндан, не вылезающий из офиса. Силы оказались равны.

Сто тысяч лет спустя они сцепились в захвате, тяжело дыша и обливаясь потом. Эндан понимал, что довести задуманный приём до конца у него уже сил нет, но и брат не спешил вырываться — скорее всего, по той же причине.

— Тварь, — прошипел Эндан, прибегая к последнему методу атаки. — Подонок. Я тебе доверял. Я думал, прошлое осталось в прошлом. А ты… ты…

— Да что я сделал-то?! — выкрикнул Экдал. Он ещё имел наглость обижаться! Рука Эндана поползла к его горлу.

— Ты угрожал моей женщине! Ты запретил ей говорить мне, что она беременна! Чего ты этим хотел добиться?! Меня ославить?! По-твоему, мне мало бед?!

— Идиот! — Экдал отпихнул его руку, а затем и его самого. — Я бы сам тебе всё рассказал, только ближе к сроку! На кой ляд мне тебя подставлять, что бы я с этого выиграл? Головой-то думай хоть иногда, а не только тем, чем ты ей ребёнка сделал! А страдал-то, страдал, былинного героя из себя строил высокой морали, а стоило до девки добраться — хвост между ног и был таков!

Эндан опешил.

— Зачем тебе это было нужно?

Брат закатил глаза.

— Затем! Ты себя видел вообще? Под глазами синяки, на руке ссадины, волосы когда мыл последний раз? Ворвался с мороза в летней куртке — давно в Доме Целителей не валялся? Я же знал, что ты, когда речь о бабах и детях заходит, становишься невменяем. Ты бы тут за весь срок двести раз с ума спрыгнул и натворил Ирлик-хон знает что! Оно мне надо?!

Эндан стоял, тяжело дыша и то сжимая, то разжимая кулаки. Брат потёр заломленное запястье. Он выглядел усталым. Рабочий день кончился вроде как около часа назад, если Эндан не полностью утратил представления о времени. Совесть закопошилась на дне рассудка, и Эндан тут же ощетинился.

— А с ней ты так за что? Она и так за мою ошибку заплатит! Она могла бы хотя бы прожить эти месяцы в покое!

— За что? — фыркнул брат. — А ничего что она тебя на ребёнка развела? Да ещё молчала об этом, пока поздно не стало? Мало того, что ты мог рассудком повредиться из-за этого, так ещё теперь и женишься на ней, как честный человек, и будет она жить-поживать, как у Учок-хона за пазухой! А ты мог бы и получше кого найти, если бы голову пролечил!

— Ты думаешь, она нарочно?! — изумлённо прищурился Эндан. — Алиса?! С чего ты это взял?

Брат развёл руками, словно это было очевидно.

— Какая землянка не предохраняется? Им же всем чуть не с детства пластырь клеят. Раз отклеила, значит, замышляла это. Она ещё когда с оркестром приезжала, на тебя глаз положила. Что я, думаешь, не видел, как она перед тобой хвостом крутит? Наверняка её Хотон-хон подучила, как тебя в оборот взять, только она не знала, что у тебя от этого может шапка слететь.

Эндан застонал.

— Ты придурок! Ты даже не представляешь себе… Она не такая!

— Ага, рассказывай себе сказочки, — усмехнулся брат. Он расслабил всё ещё напряжённую позу и подошёл к подоконнику, где держал чайные принадлежности. Чай забулькал из глиняного носика по чашечкам. Эндан тоже подошёл, влекомый блеском выпуклого бока расписного чайника.

— Ты не понимаешь, что она за человек. Ей бы в голову не пришло устраивать на меня ловушку. Она вообще, по-моему, смотрит сквозь меня на что-то совсем другое на горизонте. Это какая-то нелепая случайность, Алиса слишком беспомощная, она и простые-то, ежедневные задачи сама решить не может, а ты говоришь…

— Не знаю, чего она там не может. — Брат передал ему налитую под край маленькую чашечку. Эндан неслышно вздохнул, припомнив ведро, которым его наградила Алиса. Сможет ли она его простить хотя бы за то, что не был рядом всё это время? — Я понимаю, что тебе нравится свою бабу представлять маленькой и слабой, но ты же не дурак, сам подумай: на жизнь она себе зарабатывает, не напрягаясь, Ирнчин говорит, у него столько работы нет, чтобы её загрузить на полную ставку, но платит всё равно, потому что стрёмно, как бы не перекупил кто, у неё реально сверхспособность всё ломать. Говорит, что не вскроет, то уж точно из строя выведет. Сняла себе дом, обжилась там нормально, и от печки не угорела до сих пор, и с воспалением лёгких не слегла или там водой не потравилась, и в грязи не утонула. Наняла водителя, он ей всё на дом доставляет, помогает по хозяйству, ещё и на рынок за неё ездит — зелень там берёт, фрукты, орехи. Еду ей два раза в день свежую из трактира возят. Я узнавал: мясо хорошее, супы в основном. В смысле, не одними медовыми слойками питается, понимаешь?

Эндан кивнул, чувствуя, как что-то внутри разжимается. Хотя бы Алиса жила не на заказанных с Земли замороженных пирогах, пока он прятался от ответственности на Прерии.

— Потом, — продолжил брат, разливая им ещё по чашечке, — целители, конечно, так просто не колются, но я лаборанту дал на лапу, чтобы послеживал. Здоровая она, как демоница, придраться не к чему, ребёнок развивается нормально. Ну и Хотон-хон за ней присматривает, в свой дом на Доле приглашает регулярно. А у неё глаз цепкий, ты же знаешь. Будь что не так, сразу бы заметила. Ну и вот в каком месте твоя Алиса беспомощная? Это ты тут на стенку лезешь, куда приткнуться не находишь, а у неё всё схвачено!

Эндану было очевидно, что брат всё понимает неправильно, но подкопаться под его рассуждения не удавалось.

— Я бы ей хоть заплатил за ребёнка, — протянул он последний аргумент.

— Так я ей мешок мингей подкинул за тебя, — пожал плечами брат. — Если кто чего тебе предъявит, скажешь, мол, ничего не знаю, уплочено. — Он вздохнул и потёр уголки глаз. — Если ты раздумал драться, то давай займись уже наконец своей жизнью. К духовнику сходи, он же у тебя Старейшина, уж наверное подгадает как-то денёк для свадьбы, чтобы никто не встрял. А потом дома надо смотреть. Тебе по статусу будет её в Долхоте поселить, скажем, я там отобрал несколько вариантов неплохих, выберешь потом.

Эндан поставил чашечку на подоконник, хмуро глядя на ночной город, раскинувшийся под окнами дворца. Оптимизм и деловая хватка брата были заразительны, но всё же он игнорировал главную проблему.

— А если… Если она не выживет?

Брат состроил длинное лицо со втянутыми щеками.

— И ты ещё спрашиваешь, почему я тебе ничего не сказал. Гармарры выпей — и за работу. Моцог проведи, если так переживаешь, а лучше предупреди о своих страхах Хотон-хон, чтобы проследила за твоей кралей, хотя, по-моему, из вас двоих здоровье под угрозой только у тебя. Как тебя во дворец пустили с таким взглядом, я без понятия! Пойду поговорю с охраной.

И он вытолкал Эндана прочь, в мир который оказался одновременно сложнее и веселее, чем тот думал. Если у Алисы было будущее… Если у него было будущее с Алисой… С какого конца к нему вообще подходить?