Второй шанс в Эдене

– Я бы предположил, что экзоскелеты подобрал какой-то механоид. Если вы поищете в шкафах, возможно, обнаружите, что они аккуратно сложены там.

– Некоторые автоматизированные системы действительно работают, – сказал Шац. – Мы видели блистеры. Могут найтись и другие.

– И это самое удивительное, – подхватил Маркус. – Особенно теперь, когда нам известен возраст сооружения. Изнутри корабль выглядит совсем новеньким. Нет ни пыли, ни потертостей. Освещение работает безупречно, сила тяжести поддерживается, и ничто не пострадало от повышенной влажности. Это необычно. Как будто вся структура была погружена в нуль-тау. А ведь генераторы усиления молекулярных связей поддерживают только оболочку. Внутри они не используются, по крайней мере на тех палубах, что мы осмотрели.

– Как бы они такого ни добились, работа требует колоссального расхода энергии, и это вдобавок к искусственной гравитации и поддержанию климата. Откуда она может бесперебойно поступать на протяжении тринадцати тысяч лет?

– Прямая конверсия массы в энергию, – высказала свою догадку Катерина. – Или непосредственное подключение к солнцу. Как бы там ни было, монополии эденистов на гелий-три придет конец.

– Нам необходимо вернуться туда, – сказал Маркус.

– Нет! – завопил Антонио. – Сначала мы должны найти золото. А когда это случится, вы сами можете сюда вернуться. Я ничему не позволю менять наши приоритеты.

– Послушайте, мне жаль, что вам пришлось пережить испуг во время вылазки. Но источник энергии, действующий тринадцать тысяч лет, намного ценнее целого трюма золота, которое к тому же придется продавать украдкой, – спокойно возразила Катерина.

– Я нанял корабль. И вы должны делать то, что я скажу. Мы отправляемся на поиски золота.

– На самом деле мы партнеры. Мне не заплатят за этот полет, пока мы не добьемся успеха. И вот она, удача. Мы нашли корабль ксеносов, но не нашли золота. Какая разница, на чем мы разбогатеем? Я думала, что деньги – это и есть основная цель полета.

Антонио метнул на нее разъяренный взгляд и бросился к люку в полу. Пролетая, он сильно ударился локтем о край.

– Виктория? – спросил Маркус, нарушая напряженную тишину. – Спутники обнаружили хоть какие-то частицы тяжелых элементов?

– Определенные следы золота и платины имеются, но ничего значительного, что могло бы оправдать полет.

– В таком случае мы продолжаем тщательное исследование корабля ксеносов. – Он повернулся к Хоргу. – Ваше мнение?

– Я думаю, это было бы оправданно. Вы уверены, что мы сможем отсюда получать информацию со спутников?

– Да.

– Отлично. Я согласен.

– Спасибо. Виктория?

Ответ Хорга ее явно озадачил, даже несколько смутил.

– Я тоже согласна.

– Карл, ты больше всех нас подходишь на роль компьютерного эксперта. Я хочу, чтобы ты попытался установить контакт с той частью управляющей системы корабля, которая еще функционирует.

– Уже приступаю.

– Теперь мы будем отправлять группы по четыре человека. Надо установить сенсоры на люках шлюзов, и хотелось бы наладить связь с теми, кто останется снаружи. Думайте. Вэй, мы с тобой попробуем закрепить «Леди Мак» на обшивке. Это все, принимаемся за работу.

Никто не удивился, что ни один из способов крепления на обшивке чужого корабля не сработал. В конце концов Маркусу и Вэй пришлось обвить страховочными кабелями весь корабль ксеносов и таким образом удерживать «Леди Мак» на месте.

Тремя часами позже Карл вышел наружу и попросил Маркуса к нему присоединиться.

Труба главного шлюза «Леди Мак» выдвинулась из корпуса и вплотную прильнула к обшивке. Совместить ее выход с прямоугольным проемом было, естественно, невозможно, но такое положение давало возможность людям переходить напрямую, не используя катер. Кроме того, они протянули оптоволоконный кабель через шлюз ксеносов внутрь корабля. Материал затвора сомкнулся вокруг него, обеспечивая герметичность, но нисколько не повредив.

Маркус обнаружил Карла Джордана сидящим на полу с несколькими процессорами на коленях. Вокруг него медленно кружили восемь блистеров, еще два неподвижно висели на стене.

– Роман почти угадал, – датавизировал он, едва Маркус успел переступить порог шлюза. – Ваши экзоскелеты были убраны. Но не механоидом-дворецким. Смотри. – Он бросил на пол пустой футляр из-под флек-диска. Один из блистеров тут же скользнул к нему. Зеленый композит футляра стал мягким, потом превратился в жидкость и был всосан блистером.

– Я назвал их кибермышками, – датавизировал Карл. – Они просто шмыгают повсюду и поддерживают чистоту. Экзоскелетов вы больше не увидите, они их съели, как едят все, что не распознают как часть корабельной структуры. Я думаю, они не пытались поглотить вас самих только потому, что вы большие и активно двигаетесь. Но спать здесь я бы не советовал.

– Значит ли это, что мы не сможем расставить тут сенсоры?

– Пока нет. Но я сумел запретить им жрать коммуникационный блок, к которому подключен оптоволоконный кабель.

– Каким образом?

Карл указал на блистеры, висящие на стене:

– Я их отключил.

– Боже, ты подключился к управляющей сети?

– Нет. Мы с Шацем подсоединили к одному из блистеров миниатюрный магнитометр на сверхпроводниках, чтобы более детально просканировать электронику. А когда нащупали информационную шину, осталось только запустить стандартную программу дешифровки. Я не могу сказать, как эта штука работает, но некоторые командные подпрограммы я все же обнаружил. Есть код деактивации, который ты можешь им датавизировать, есть код реактивации и еще несколько сигналов поворота. Хорошо, что программный язык ксеносов стандартизирован. – Джордан встал и поднял коммуникационный блок к потолку. – Вот код деактивации. – Небольшой круг на потолке потемнел. – Он действует локально, как отключать целые секции, я еще не выяснил. Надо отследить всю цепочку и добраться до порта доступа.

– Ты можешь снова его включить?

– Да, конечно. – Темное пятно снова засияло белым светом. – Эти же коды действуют на двери, только надо поднести блок к лункам.

– Быстрее воспользоваться выемками.

– На данный момент да.

– Карл, я не жалуюсь. Это отличное начало. Чем займешься дальше?

– Хочу проникнуть на следующий уровень программной архитектуры кибермышек. Тогда я смогу закладывать в их память новые шаблоны для узнавания. После этого я загружу туда наше оборудование, и они оставят нас в покое. Но это займет немало времени; боюсь, на «Леди Мак» для этого процесса недостаточно запасного оборудования. Ну, а когда я поглубже заберусь в их управляющие системы, мы узнаем больше и о внутренностях корабля. Насколько я понимаю, в основе кибермышек лежит молекулярный синтезатор.

Джордан активировал лучевое лезвие, вспыхнувшее под белым потолком бледно-желтым светом. Лезвие оставило на композите черный дымящийся след.

Кибермышка немедленно подобралась к отметине. На этот раз мягким стал сам материал потолка, обуглившиеся гранулы втянулись внутрь, и небольшой разрез закрылся.

– Точно та же плотность и молекулярная структура, что и была, – датавизировал Карл. – Вот почему корабль внутри выглядит как с иголочки и после тринадцати тысяч лет все работает безупречно. Кибермышки восстанавливают его. Дайте им энергию и источник массы, и корабль будет держаться целую вечность.

– Да это почти фон-неймановская машина, не так ли?

– Почти. Я полагаю, такой небольшой синтезатор обладает ограниченными возможностями. В конце концов, если бы ксеносы могли воспроизвести все что угодно, они построили бы себе новый корабль. Но важен сам принцип, капитан. Мы можем его изучить и расширить. Представь только, какой эффект такое устройство произведет на нашу промышленность.

Маркус порадовался, что на нем скафандр, не позволяющий посторонним увидеть выражение его лица. Технология репликации произведет настоящую революцию, изменит все аспекты человеческого общества, как адамистского, так и эденистского. А революции никогда не щадят стариков.

«Я прилетел сюда ради денег, – сказал он себе, – а не для того, чтобы развалить образ жизни восьми сотен звездных систем».

– Отлично, Карл. Куда отправились все остальные?

– Вниз, на третью палубу. Как только загадка исчезновения экзоскелетов была решена, они решили, что продолжать исследования не опасно.

– Справедливо. Я спущусь к ним.

– Не могу поверить, что ты согласился им помогать! – бушевал Антонио. – Именно ты. Тебе же известно, насколько дело зависит от наших поисков.

Хорг неискренне улыбнулся. Они вдвоем втиснулись в спальную кабинку, где в результате стало очень тесно. Но это единственное место на корабле, где точно не имелось никаких сенсоров; привезенный ими блок подтверждал, что помещение чисто.

– Дело зависит от твоего проекта, а это разные вещи.

– О чем ты?

– Эти спутники с детекторными решетками обошлись нам в полтора миллиона комбодолларов; большая часть средств поступила от тех, кто потребует возмещения независимо от исхода нашей борьбы.

– Спутники во сто крат дешевле антиматерии.

– Это верно. Но нам от них нет никакой пользы, если не найдем урановую руду.

– Мы найдем ее. Виктория говорит, что следов достаточно много. Значительная масса – лишь вопрос времени.

– Может быть. Это была хорошая идея, Антонио, я тебя не критикую. Компоненты ядерной бомбы недоступны для политической организации без опыта и ресурсов. Одна ошибка, и разведслужбы сотрут нас в порошок. Альтернативой могла бы быть старомодная плутониевая бомба. Даже если мы не сумеем довести уран до состояния бомбы, его всегда можно использовать как мощный источник смертельно опасного заражения. Как ты говоришь, проиграть мы не можем. Сонора получит независимость, а мы сформируем первое правительство и получим неограниченный доступ к бюджету. Каждый вклад в дело освобождения будет возмещен.

– Так почему же мы болтаемся у этой кучи дерьма, оставленной ксеносами? Хорг, очень тебя прошу, поддержи меня. Кальверт бросит корабль чужаков, если мы оба на него нажмем.

– Потому, Антонио, что эта куча дерьма, как ты говоришь, изменила правила игры. В сущности, мы теперь вообще из игры выведены. Генерация силы тяжести, неиссякаемый источник энергии, молекулярный синтез и, если Карл получит полный доступ к сети, схема используемого ксеносами двигателя. Ты хоть представляешь, какой удар нанесет этот набор технологий по Конфедерации, если обнародовать сразу все находки? Целые отрасли промышленности настигнет крах, поскольку они станут устаревшими за одну ночь. Настанет период депрессии, какой мы не наблюдали со времени изобретения пространственно-временных прыжков. Человеческой расе потребуется не одно десятилетие, чтобы вернуть стабильность, какой мы наслаждаемся сейчас. Мы-то станем только богаче и сильнее, но переходный период… Не хотел бы я быть гражданином астероидного поселения, которое шантажом несвоевременно добилось независимости от компании-основателя. Кто станет вкладывать средства в такой астероид, чтобы переоборудовать наши промышленные станции, а?